Контакт - Карл Эдвард Саган

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 93 94 95 96 97 98 99 100 101 ... 103
Перейти на страницу:

– Что они могут сделать со мной? Выслать в Горький? Переживу, в конце концов в моей жизни был тот день на пляже. Нет, со мной все будет в порядке. Мы с вами, Элли, гарантируем друг другу безопасность. Пока вы живы, я нужен своим. И наоборот. Если история окажется подлинной, у нас будут просто счастливы, что нашелся советский очевидец. Об этом будут кричать из громкоговорителей. И тоже начнут, как и ваши деятели, прикидывать военные и экономические дивиденды. И неважно, что нам прикажут делать. Главное, чтобы все были живы. Тогда мы расскажем нашу историю – конечно, независимо друг от друга – сперва тем, кому доверяем. Пусть они поведают ее другим. Поползут слухи. А их не остановишь. И рано или поздно правительства вынуждены будут признать истинным все, что произошло в додекаэдре. Ну, а до тех пор мы просто страхуем друг друга. Элли, я так рад. Это самое великое приключение в моей жизни.

– Поцелуйте за меня Нину, – попросила она, и ВГ отправился к самолету, отбывающему ночным рейсом в Москву.

Во время завтрака Элли спросила у Си, не разочарован ли он.

– Разочарован? Я был там, – он поднял глаза к небесам, – видел их… и после этого быть разочарованным? Я осиротел во время Великого похода. Я пережил Культурную революцию. Шесть лет я растил картофель и сахарную свеклу под Великой стеной. Вся моя жизнь – движение вперед, неуклонный подъем. Но я знаю, что такое падение. Мы побывали на банкете, вернулись домой в голодающую деревню и начинаем страдать оттого, что родственники не хотят с нами здороваться. Это не повод для разочарования. Мы проиграли первую стычку. Вглядитесь… в расположение сил.

Скоро ему предстояло отправиться в Китай. Он обещал не делать там публичных заявлений по поводу случившегося. Теперь он вернется к своим раскопкам в Сиани. Гробница Циня дожидается его. И ему очень хотелось узнать, насколько похож был этот император на свою копию… Ту, что осталась в центре Галактики.

– Простите меня. Я понимаю, что это бестактно, – спросила Элли, помедлив, – но как случилось, что из всех нас только вы встретили там… нелюбимого человека… Неужели, вам так и не довелось почувствовать любовь?

Ей хотелось бы тактичнее выразить свою мысль.

– Всех, кого я любил, отняли у меня. И уничтожили. На моих глазах воцарялись и низвергались императоры двадцатого столетия. Мне так хотелось встретиться с человеком, роль которого нельзя пересмотреть, которого нельзя ни осудить, ни реабилитировать, даже отредактировать… Из истории человечества нельзя вычеркнуть лишь горстку исторических фигур. – Глядя на крышку стола, он крутил чайную ложку. – Я отдал свою жизнь революции и не жалею об этом. Но я почти ничего не знаю о своей матери и отце. Я даже не помню их. Ваша мать жива. Вы помните отца, видели его вновь. Ну как вы не понимаете своего счастья!

Деви страдала как никогда, и Элли видела это. Сперва она решила, что все объясняется тем, как восприняли рассказ директорат проекта и руководители правительств. Но Деви затрясла головой.

– Какая мне разница, верят они нам или нет? Главное, Элли, в том, что мы пережили это преображение. Иначе и не назовешь случившееся с нами. Настоящее преображение. В первую же ночь после возвращения на Хоккайдо мне даже приснилось, что наш полет был просто сном. Увы, это был не сон… Да, я горюю. И печаль моя… Знаешь, я столько лет тосковала о Суриндаре, видела его во сне. И встретила его после всех пережитых лет. Он оказался именно таким, как я его помнила, он мне и снился таким. Но когда я увидела его – великолепную имитацию, – я поняла: эта любовь была драгоценной потому, что судьба прервала ее, потому, что я стольким пожертвовала ради замужества. И все. Он был глуп. Лет через десять мы бы развелись. Скорее всего уже через пять. Я ведь была тогда настолько юна и неопытна.

– Искренне сочувствую, – проговорила Элли, – случалось и мне оплакивать ушедшую любовь.

– Элли, ты ничего не понимаешь. Впервые за всю свою жизнь мне больше не жаль Суриндара. Я плачу о семье, от которой отказалась ради него.

Сукхавати намеревалась несколько дней провести в Бомбее, а затем посетить родную деревню в Тамилнаде.

– Вообще, – продолжила она, – проще всего было бы убедить и самих себя, что все это – только иллюзия. Каждое утро, каждая ночь сделают пережитое еще более нереальным, похожим на сон. Нам следовало бы держаться вместе, не давать ослабнуть воспоминаниям. Они предвидели эту опасность. Поэтому мы и оказались на морском берегу, в привычных для нас условиях родной планеты. И я не допущу никаких тривиальностей, Элли. Помни это. Все было на самом деле. Не во сне. Не забывай, Элли.

Невзирая на все обстоятельства, Эда выглядел абсолютно спокойным. Элли поняла почему. Они с ВГ маялись, держали ответ, а он вычислял.

– Как я теперь понимаю, эти тоннели представляют собой мостики Эйнштейна-Розена. В общей теории относительности имеется такой класс решений. Он аналогичен черным дырам, но эволюционно не связан, подобно черным дырам, с гравитационным коллапсом звезд. Но после образования они сразу же расширяются и сжимаются, не позволяя никому путешествовать в них. В черных дырах возникают чудовищные приливные силы и, по крайней мере с точки зрения оставшегося позади наблюдателя, на такое путешествие уходит бесконечное время.

Элли не усмотрела в этих словах особого прогресса и попросила Эда дать пояснения. Основная трудность, по его словам, заключалась в том, чтобы удержать открытым тоннель. И Эда уже успел обнаружить целый класс решений своих уравнений поля, свидетельствовавший о наличии неизвестных макроскопических сил, способных наподобие поверхностного натяжения удерживать открытым тоннель. В этом случае можно было избежать всех трудностей, характерных для черных дыр: приливные напряжения становились значительно меньше, в тоннель можно было входить с обоих концов и перемещаться в нем за короткое время, с точки зрения внешнего наблюдателя, не подвергаясь при этом убийственному воздействию излучения.

– Я еще не знаю, сохраняет ли тоннель стабильность при воздействии малых возмущений, – сказал он. – Если нет, они могли создать сложные системы подпитки и устранить возможную нестабильность. Но окончательной уверенности у меня пока нет. Но если это действительно мостики Эйнштейна-Розена, нам будет чем ответить на новые обвинения.

Эда торопился в Лагос, краешек зеленого билета нигерийских авиалиний торчал из его кармана. Он сомневался, что сумеет полностью разобраться в той новой физике, о существовании которой свидетельствовало их путешествие. Даже выражал неуверенность, что вообще годен для подобной задачи, еще и потому, что считал свой возраст слишком зрелым для физика-теоретика. Ему было уже тридцать восемь. Но больше всего, признался он Элли, его тянуло домой. Эда успел соскучиться по жене и детишкам.

Она обняла его на прощание и сказала, что считала знакомство с ним честью для себя.

– Зачем прошедшее время? – удивился он. – Мы еще увидимся. И знаете, Элли, – добавил уже почти на ходу, – сделайте кое-что для меня. Вспомните все, что там было, до последней детали. И запишите, а потом пришлите мне. Наш опыт есть результат эксперимента. И один из нас может заметить нечто важное, существенное для понимания событий, что могли упустить остальные. Пришлите мне ваши записи. Я уже всех попросил об этом.

1 ... 93 94 95 96 97 98 99 100 101 ... 103
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?