Хроники замка Брасс - Майкл Муркок

– Никому не стоит его брать, – поспешно сказал им Капитан.

– Но я теперь в силах всех здесь уничтожить, – заметило черное существо.

– Всех, кроме двух воплощений Вечного Воителя, – уточнил Капитан, – а также моего брата и меня – нам ты не причинишь вреда.

– Я уничтожу Эрмижад, Иссельду, детей, всех остальных. Я их сожру. Я заберу себе их души. – Черный разинул красную пасть во всю ширь и протянул светящуюся черным руку к Ярмиле. Девочка в ответ храбро посмотрела на него, но невольно отпрянула.

– А что станется с нами после того, как ты уничтожишь Балансир? – спросил Хоукмун.

– Ничего, – сказал черный. – Будете себе жить в Танелорне. Танелорн даже я не в силах уничтожить, но зато оставшаяся мультивселенная станет моей.

– Он говорит правду, – подтвердил Капитан. – И он сдержит слово.

– Но тогда все человечество будет страдать, кроме тех, кто в Танелорне, – сказал Хоукмун.

– Да, – согласился Капитан, – все мы будем страдать, кроме вас.

– В таком случае ему нельзя отдавать меч, – твердо заявил Хоукмун, но не смог поднять глаза на тех, кого любил.

– Человечество и так уже страдает, – сказал Эрикёзе. – Я искал Эрмижад целую вечность. Я заслуживаю награды. И я служил человечеству на протяжении целой вечности, за исключением одного раза. Я слишком долго страдал.

– И ты готов совершить преступление во второй раз? – негромко спросил Капитан.

Эрикёзе пропустил его слова мимо ушей, многозначительно глядя на Хоукмуна.

– Сила Черного Меча и сила Балансира в данный момент равны, ты ведь так сказал, Капитан.

– Верно.

– И это существо может обитать либо в Мече, либо в Камне, но не там и там сразу?

И Хоукмун понял, к чему Эрикёзе задает все эти вопросы, но лицо его осталось бесстрастным.

– Быстрее! – произнес черный у них за спиной. – Поторопитесь. Балансир воплощается!

На какое-то мгновение Хоукмуна охватило ощущение, похожее на то, что он испытал, когда они все вместе сражались с Агаком и Гагак, и он был единым целым с Эрикёзе, разделяя его мысли и чувства.

– Быстрее, Эрикёзе, – поторапливал черный. – Бери Меч!

Эрикёзе развернулся спиной к Хоукмуну, уставившись в небо.

Космический Балансир висел, сверкая на фоне небосвода, его чаши были идеально уравновешены. Он замер над огромной коллекцией статуй, над всеми воплощениями Вечного Воителя, какие когда-либо рождались, над каждой женщиной, которую когда-либо любил герой, над каждым его товарищем. И в этот момент показалось, что он угрожает им всем.

Эрикёзе сделал три шага, остановившись перед рулевым. Лица обоих мужчин были лишены всякого выражения.

– Дай мне Черный Меч, – сказал Вечный Воитель.

Эрикёзе опустил могучую ладонь на рукоять Черного Меча, свободной рукой подхватил клинок снизу, забирая из рук рулевого.

– Ага! – воскликнул черный. – Мы заодно!

Он поплыл к Черному Мечу, он со смехом вошел в него, и оружие завибрировало, запело, засветилось черным огнем, а сам черный исчез.

Но Хоукмун заметил, как вернулся Черный Камень. Он увидел, как Джери-а-Конел наклонился и поднял его с земли.

Лицо Эрикёзе светилось теперь собственным светом – светом ярости и боевого задора. Голос его превратился в раскатистый рев, рык торжества. Глаза горели жаждой крови, когда он, держа меч двумя руками, занес его над головой и устремил взгляд на длинное лезвие.

– Наконец-то! – воскликнул он. – Эрикёзе отомстит тому, что столько времени манипулировало его судьбой! Я уничтожу Космическое Равновесие. Этот Черный Меч поможет мне получить сполна за всю ту боль, от которой я страдал в мультивселенной на протяжении эпох! Никогда больше я не стану служить человечеству. Теперь я служу только этому мечу. И тогда я буду свободен от пут бесконечности!

А меч стонал и извивался, черный отсвет падал на воинственное лицо Эрикёзе и отражался в горящих безумным батальным огнем глазах.

– Вот теперь я уничтожу Равновесие!

И меч как будто оторвал Эрикёзе от земли, вознес в небо, поднял туда, где висел Балансир, безмятежный и, кажется, неуязвимый, а Эрикёзе, Вечный Воитель, сделался огромным, и меч темным пятном выделялся в свете с земли.

Хоукмун продолжал наблюдать происходящее, но успел сказать Джери-а-Конелу:

– Джери, Черный Камень… положи его на землю передо мной.

А Эрикёзе занес меч, держа обеими руками. И ударил.

Раздался такой звук, словно десять миллионов огромных колоколов зазвонили разом, звон был надтреснутый, как будто треснул сам космос, Черный Меч перерубил цепи, на которых висела одна из чаш, она начала падать, вторая чаша понеслась вверх, перекладина быстро закрутилась на оси.

И весь мир содрогнулся.

Широкий круг статуй зашатался, угрожая рухнуть на землю, и все, кто видел это, невольно ахнули.

А где-то что-то упало и разлетелось на невидимые осколки.

Они услышал с неба смех, но было невозможно понять: это хохочет меч или человек.

Эрикёзе, громадный и страшный, вскинул руки для второго удара.

Меч распорол небо, сверкнула молния, и грянул гром. Лезвие врубилось в цепи, на которых держалась вторая чаша, и та тоже упала.

Мир снова содрогнулся.

А Капитан прошептал:

– Вы избавили мир от богов, и теперь вы избавляете его от порядка.

– Только от Власти, – поправил Хоукмун.

Рулевой взглянул на него с пониманием и интересом.

Хоукмун перевел взгляд на землю, где лежал Черный Камень, тусклый и безжизненный. Затем он посмотрел на небо, где Эрикёзе наносил свой третий и последний удар, целясь по основанию испорченного Балансира.

И свет хлынул из трещин в останках весов, и странный, почти человеческий вопль потряс мир, и все ослепли и оглохли на время.

Но Хоукмун услышал то единственное слово, которого ждал. Он услышал, как великан Эрикёзе прокричал:

– ДАВАЙ!

И внезапно Рунный посох затрепетал, оживая в правой руке Хоукмуна, и Черный Камень тоже завибрировал, а Хоукмун вскинул руку для единственного могучего удара, единственного дозволенного ему удара.

И он опустил Рунный посох на пульсирующий камень, вложив в удар всю свою силу.

И Черный Камень разбился, завопив и застонав от ярости, но и Рунный посох в руке Хоукмуна тоже треснул, черный свет одного артефакта смешался с золотистым светом другого. Слышались крики, завывания, плач, но наконец плач затих, и перед ними повис шар из красной субстанции, который лишь тускло поблескивал, потому что сила Рунного посоха свела на нет силы Черного Меча. А потом красный шар начал подниматься к небу, всё выше и выше, пока не завис прямо над их головами.