Реплика - Лорен Оливер

– Их обоих повесили, чтобы это можно было выдать за самоубийство. – У Джеммы горчило во рту, как будто она вдохнула дым вместе с пеплом, и она никак не могла перестать кашлять. – Может, военные специализируются на таких вещах?

– Пистолет вызвал бы массу подозрений, – тихо произнес Пит. Он положил руку на колено Джеммы. От его прикосновения у нее быстрее забилось сердце.

По крайней мере, из всей заварушки хотя бы вышло что-то хорошее – наверное, единственно хорошее в этой запутанной истории. Теперь Пит принадлежал ей.

Помолчав, Лира продолжила свой рассказ.

– Почему вы убежали? – поинтересовалась Джемма. Ни Лира, ни Семьдесят Второй не спешили отвечать.

– Это была идея Ориона… – пробормотала Лира.

– Ориона? – Джемма развернулась на сиденье.

Она была потрясена: Семьдесят Второй улыбался, глядя в окно, словно в грязи хайвея пряталась лучшая тайна мира. Джемма никогда прежде не видела его улыбающимся, да и вообще не предполагала, что он способен на такое, и произошедшая перемена поразила ее. Парень мгновенно превратился из угрюмого социопата в многообещающую модель Кевина Кляйна.

– Я дала ему имя, – с гордостью сообщила Лира. – Как доктор О’Доннел дала имя мне.

– Я не знал, можно ли вам доверять. – Новоиспеченный Орион посмотрел на Лиру. – Извините.

Любопытно, а насколько глубоко его изменило обретение имени? У Джеммы просто в голове не укладывалось, что парень в футболке с логотипом «7-Up», благовоспитанно сидящий на сиденье машины, – тот самый тип, который на болоте угрожал им ножом.

Тем временем Лира стала досказывать им историю их злоключений.

– Ой, чуть не забыла! – Лира расстегнула рюкзачок, который, как подозревала Джемма, она украла из гостевого домика деда и бабушки Эйприл. – Незадолго до смерти медсестра Эм подарила своей соседке три картины. Вот что было за подкладкой.

И Лира передала Джемме три списка имен – два напечатанных и один написанный от руки. Джемму замутило. Бренди-Николь Харлисс. Да, так и есть, сомнений быть не могло.

Но, кроме нее, в списке было еще тридцать четыре имени! А это означало, что все эти дети были украдены у родителей или из приемных семей как раз в те годы, когда над Хэвеном нависла угроза лишиться финансирования.

Их использовали в качестве биоматериала, чтобы выращивать клонов.

– Можно я пока возьму? – попросила Джемма, и Лира пожала плечами, хотя на лице ее отразилась жажда – точно с таким же выражением Лира смотрела на книжные полки. Как голодающий на ломящийся от еды стол. – Я отдам их тебе, только чуть-чуть позже.

Медлить нельзя. Нужно сказать Лире про отца. Джемма не знала, почему она так нервничает. Вероятно, Лира будет счастлива. У нее есть отец и наверняка и другие родственники – тети, дяди, двоюродные сестры и братья.

– Лира, мне нужно кое-что тебе сообщить – кое-что о твоем прошлом.

– Сейчас? – спросил Пит. – Здесь?

– А какой смысл ждать? – почему-то удивилась Джемма.

– Что? – спросила Лира.

Когда Джемма повернулась к ней, она заметила, что Орион и Лира держатся за руки. Или, точнее говоря, не держатся, а соприкасаются ладонями. Может, они хотели бы взяться за руки, но толком не знают, как это делается?

Джемма глубоко вздохнула. На горизонте кровоточило солнце.

– Ну… тебя не сделали в Хэвене.

– Что ты имеешь в виду? – почти выкрикнул Орион. В голосе его прорезалось какое-то чувство. Не гнев, нет. Страх. – А где ее сделали?

– Нигде, – ответила Джемма. Как же трудно все объяснить. – Это список детей, которых украли из семей и привезли в Хэвен в то время, когда у института не было возможности продолжать создавать копии людей. Бренди-Николь Харлисс – твое настоящее имя. Тебе его дали родители.

Лира сидела бледная, щуплая, с такими гигантскими глазами, что Джемме вдруг захотелось извиниться и взять свои слова обратно.

Но нет, это безумие. Может, она просто не поняла? Джемма хотела опять повторить то, что уже сказала про список, но внезапно Лира пошевелилась.

– Мои!.. – остальные слова Лиры исчезли в судорожном вдохе.

– У тебя есть родители, – сказала Джемма.

Она думала, что Лира заплачет, засмеется или хотя бы улыбнется. Но она молча смотрела на Джемму с ужасом, как будто та открыла гроб и показала ей труп.

– То есть у тебя есть родной отец. Он искал тебя в течение долгих-долгих лет. Он любит тебя.

Лира вскрикнула, как от удара. А Орион отодвинулся от Лиры и уставился в окно.

Джемма знала, что ей пора возвращаться домой. Других вариантов не осталось. Джемме нужно было предстать перед родителями. Парадоксально, но мысль об этом вообще не пугала ее. Ей казалось, что за последние несколько дней она повзрослела на десять лет. Думая об отце, о тайне, давившей на него, и о мертвом ребенке, которого родители отказались оплакивать, она ощущала лишь смутную жалость.

Она вернется, но на своих условиях. Больше никакой лжи.

К одиннадцати часам Пит начал клевать носом за рулем. Недалеко от Саванны им встретился кемпинг. Джемма предложила остановиться здесь на ночь. Она была не против задержаться в пути. Она осознавала, что наутро все изменится. Она понимала, что ее жизнь никогда не будет прежней.

Ей было уже глубоко наплевать на Хлою, Обри и волчью стаю – и на всех остальных. Теперь-то она точно не станет отсиживаться на уроках и пялиться в учебник по математике.

Но у нее возникло ощущение, что это ее последняя ночь свободы.

Кемпинг оказался просторным, но забитым под завязку. Навскидку тут было как минимум четыре дюжины крупных автофургонов и еще больше палаток, разбитых на лужайках. Ночь выдалась прекрасная, и в кемпинге царила праздничная атмосфера. Пожилые пары сидели бок о бок на раскладных походных креслах, расставленных на потрескавшемся асфальте, и потягивали вино из бумажных стаканчиков. Дети бегали между палатками, а компания босых молодых людей с дредами что-то готовила на портативной газовой плитке. Иногда в темноте мерцали огоньки светлячков. Люди переговаривались, делились пивом и историями о том, кто откуда приехал и кто куда направляется.

Пит направился к заправке поискать еды, а Орион, шагая чуть впереди Лиры, двинулся в сторону платных душевых. Джемма подозревала, что он хочет побыть один, но последовала за ними на безопасном расстоянии, немного опасаясь, что они могут вновь исчезнуть в ночи. Но после того как Лира взяла у нее денег на душ, Джемма поняла, что оттягивать неизбежное нельзя. Надо поговорить с мамой или с отцом.

Она пропустила тридцать семь звонков от родителей. Просмотрев смс, Джемма увидела, что они перешли от ярости через исступление к отчаянию.

«Пожалуйста, где бы ты ни была, позвони нам», – писал отец.