Яд в его крови - Ольга Кандела

Вот же раан-хар! А ведь Ведающий предупреждал, что он слишком дотошный, что привык контролировать все на свете. И даже сейчас он, кажется, всерьез готов остановиться.

Даже не представляю, какой силой воли нужно для этого обладать. Я бы так точно не смогла. И оттого его поступок еще более ценен. Потому что понимаешь, что он готов на все ради тебя.

Вот только мне ни к чему такие жертвы.

— Ох, Лаар… — Я не сдержалась — рассмеялась. Обхватила ладонями его изумленное лицо. — Ты мне не навредишь.

— С чего ты взяла?

Боги, неужели он действительно не догадывается? Не чувствует? А я ведь думала, что запах изменится, да и намекнуть ему попыталась. Но он не спросил того, что я ожидала услышать. А теперь пытливо всматривался в мое лицо, и во взгляде серых глаз отражалось столько эмоций, что я чуть не задохнулась от этой бушевавшей стихии. Тревога, сомнение, неверие… надежда…

И, конечно, я не стала его мучить. Погладила большим пальцем шершавую щеку и, все так же глядя в глаза, произнесла:

— У меня будет ребенок, Лаар. Твой ребенок.

Пару мгновений ничего не происходило. Он лишь оторопело глядел на меня, жадно всматриваясь в лицо. Не верил.

А потом наконец дошло.

— Катара… — Легкое прикосновение к щеке, несмелая улыбка и светящиеся счастьем глаза. И он припал к моим губам. Поцеловал крепко-крепко, не давая дышать, зарываясь пальцами в волосы, следом стал покрывать короткими поцелуями лицо и шею.

— Счастье ты мое!

А потом вдруг подхватил на руки и закружил по комнате, грозя разнести и без того скудную мебель. И по всему дому, отражаясь от стен и перекрытий, раскатным громом полетел его упоенный счастьем смех.

Три месяца спустя

Лаар

Целитель поставил на стол небольшой кожаный чемоданчик. Вставил ключ в замочную скважину, провернул несколько раз. Откинул крышку, являя взору раан-хара несколько закупоренных флаконов с зеленоватой жидкостью внутри.

— Пока немного, но мы сделаем еще. Все равно в больших дозах давать его опасно.

Лаар подошел ближе, выудил из чемоданчика один из крохотных флаконов. Повертел перед глазами.

Мысль изготовить снадобье из сока Цветка Смерти появилась у Лаара сразу после выздоровления Хальди. Ведь если его кровь смогла вылечить девушку от яда Цветка, то от яда раан-хара, как ни парадоксально, должен был помочь как раз таки Цветок Смерти.

К тому же Лаар не мог не отметить, что после подобного «лечения» помощница его жены стала пахнуть приятнее. Самую малость, но тонкое обоняние раан-хара все же уловило эту разницу, и, вернувшись во дворец, он приказал своим целителям изготовить лекарство из побегов Цветка Смерти. Даже ради такого случая привез из летней резиденции один из ростков. Стоит ли говорить, что дворцовые обитатели решили, будто их раан-хар тронулся умом?

А когда Лаар велел посадить ядовитый росток у себя в саду, половина слуг и вовсе вздумали уйти со службы. С трудом удалось их удержать.

Но, конечно, Лаар не был столь беспечен, чтобы не позаботиться о безопасности. К Цветку приставили двух Природников, коим было поручено денно и нощно следить за побегом и не давать тому разрастаться. И судя по тому, что спустя три месяца все были живы и здоровы, а садовые растения по-прежнему стояли зелеными и плодоносили, Одаренные прекрасно справлялись со своими обязанностями. Высаженный же в саду росток служил источником сока для изготовления снадобья.

— Вы уже проверяли его на ком-нибудь? — поинтересовался ор Гронта.

— Только на животных. Брали и здоровых, и зараженных. Здоровые переносят плохо, начинают болеть, зараженным он помогает, главное, правильно подобрать количество и концентрацию. Думаю, мы могли бы попробовать понемногу давать лекарство девушкам.

— Нет! — резко перебил раан-хар. — Мы должны быть уверены, что оно не навредит им.

— Вряд ли им можно навредить еще больше, чем уже есть.

Лаар стиснул зубы, уловив в словах целителя явный упрек в свою сторону. Можно подумать, он и без того не знает, кто виноват в болезни девушек.

— Все равно! — отрезал Лаар. — Я хочу, чтобы прежде вы проверили его еще на ком-нибудь. На ком-нибудь из людей. — Лаар заложил руки за спину, прошелся по кабинету, остановившись у окна. Там, внизу, во дворе, копошились слуги — таскали мешки с провиантом и разной утварью, привезенной с базара. — Сходите к управляющему, пусть выберет для вас одного из рабов. Мужчину — крепкого и здорового. Хорошо бы, чтобы кто-то вызвался добровольно — скажите, что я пообещал вольную. Приведете его ко мне, я дам своей крови.

— Как прикажете, мой раан-хар.

Целитель почтительно поклонился и, аккуратно собрав свои принадлежности, удалился из хозяйского кабинета.

Раба прислали к вечеру, и Лаар щедро напоил того кровью. Подобного количества вполне хватило бы, чтобы отправить парня на тот Берег. Но за него взялся целитель, и спустя две недели раан-хар окончательно убедился, что снадобье работает.

— Приступайте к лечению, — дал свое позволение Лаар и выдохнул.

«Цветок несет смерть — и вместе с тем он даст жизнь», звучали в голове слова тар Грэля, произнесенные перед смертью.

Но Лаару все равно не верилось.

Неужели вся эта страшная история наконец закончится? Спустя столько лет мучений и угрызений совести, искалеченных жизней. И почему только они не додумались до этого раньше? Ведь все могло сложиться совсем по-другому!

Впрочем, Лаар не хотел по-другому. Да и жалеть о прошлом — что может быть глупее? Куда лучше думать о будущем. Ведь если затея со снадобьем удастся, он сможет передать эти знания своему сыну. И тот, даст великий Хонту, не повторит его ошибок.

* * *

Еще два месяца спустя

Ладья весело бежала по волнам. Ветер раздувал паруса, трепал волосы, напрочь сдув головной платок. Ошур, быстрый и полноводный, нес меня к дому, тому самому, где я выросла и где мне всегда будут рады, когда бы я ни вздумала возвратиться.

— Тебе не холодно? — Лаар встал за спиной, прижал к груди, согревая теплом своего тела.

Я мотнула головой. Пусть и было немного прохладно, признаваться я не собиралась. Иначе Лаар точно отошлет с палубы. А я уходить не хотела. Чувствовала, что уже близко и вот-вот из-за изгиба реки покажутся знакомые серые башенки нашего замка.

Сердце в груди билось истово и сильно, и даже присутствие за спиной любимого мужчины не унимало волнения. Все же я любила этот край и знала, что он навсегда останется в моем сердце, пусть бы и дом мой теперь был в Гарраде.

Честно говоря, вообще не понимаю, как муж согласился на эту поездку. Да и целители всячески отговаривали, утверждая, что не дело девице на сносях мотаться на другой конец света. Но Лаар лишь махнул на них рукой и заявил, что женщине, носящей под сердцем будущего раан-хара, не страшны никакие испытания, будь то качка или быстрая езда.