Клайв Стейплз Льюис. Человек, подаривший миру Нарнию - Алистер МакГрат

Многие находили лишь один убедительный ответ на этот вопрос: Дэвидмен рассчитывала на финансовую поддержку Льюиса. В ее разрешении на пребывание в Соединенном Королевстве однозначно указано, что находиться на территории страны ей разрешено с условием «не занимать никакую должность, оплачиваемую или же неоплачиваемую»[677]. Обоих мальчиков она записала в школу Дэйн Корт в Пирфорде, графство Саррей (в 1981-м эта школа закрылась). Дэвидмен нуждалась в деньгах. Правдоподобно (хотя и не доказано), что Льюис взял на себя основные расходы на содержание семьи Дэвидмен и на оплату школы анонимно, через фонд «Агапе», благотворительный трастовый фонд, организованный в 1942 году Оуэном Барфилдом и распоряжавшийся роялти Льюиса от некоторых книг[678]. Совершенно очевидно, что Уорни не был об этом осведомлен.

Но на этом проблемы Дэвидмен не исчерпывались. Желание остаться в Англии отчасти подстегивалось тревогой насчет ожидавших ее на родине перспектив. Лихорадка Холодной войны сотрясала Америку, советские ядерные испытания и Корейская война (1950–1953) лишь усугубляли общую тревогу. Дэвидмен не могла не понимать, что ее прежние убеждения и высказывания как члена коммунистической партии (чего она вовсе не пыталась скрывать) практически лишают ее шансов найти работу в Голливуде или в СМИ. Сенатская комиссия по расследованию антиамериканской деятельности занялась активным розыском и преследованием людей коммунистических убеждений, особенно если те работали в СМИ. В результате более трехсот деятелей искусства, заподозренные к коммунистических симпатиях или связях, в том числе кинорежиссеры, радиокомментаторы, актеры и в особенности сценаристы, попали в черный список и бойкотировались Голливудом[679].

Прошлое Дэвидмен гналось за ней по пятам. Кто бы решился посмотреть сквозь пальцы на ее былое членство в коммунистической партии, на активное участие в принадлежащих партии журналах, таких, как New Masses? Никаких шансов стать сценаристом в Голливуде или сколько-нибудь влиятельным писателем в других регионах США. Учитывая политический контекст времени, легко понять, почему Дэвидмен сочла, что как писатель сможет состояться лишь за пределами Штатов.

Отношения Джой и Льюиса вышли на новый уровень в 1955 году, когда она вместе с сыновьями переехала в трехкомнатный дом на Олд-Хай стрит, № 10, в Хидингтоне, поблизости от Килнса. Это дом нашел для Джой Льюис, и он же платил за аренду. С тех пор он ежедневно посещал ее и проводил здесь много времени, явно получая удовольствие от общения с Джой. Она стала для него не только добрым другом: Джой стимулировала литературное воображение Льюиса, и об этом стоит поговорить подробнее.

Поначалу Дэвидмен привлекла Льюиса чувством юмора и замечательным интеллектом. Вскоре стало ясно, что ее способности этим далеко не ограничиваются. Возможно, влиянием Дэвидмен следует объяснить и решение Льюиса обзавестись литературным агентом, вместо того чтобы и впредь общаться с издателями напрямую. 17 февраля 1955 года Льюис проинформировал Джослин Джибб (1907–1979), управляющую издательством Geoffrey Bles, что он обратился к Спенсеру Кёртису Брауну (1906–1980) и поручил ему вести дальнейшие переговоры с издателями[680]. Это шаг, по всей видимости, объяснялся финансовыми соображениями: неужели Льюис внезапно понял, что ему понадобится больший доход?

Но Дэвидмен не только предложила Льюису способ больше зарабатывать писательским трудом. Она стала повивальной бабкой трех его поздних книг, включая «Пока мы лиц не обрели» (1956), романа, который широко признается одним из ключевых для Льюиса. Дэвидмен любила сравнивать себя с «издателем-соавтором» Максвеллом Перкинсом (1884–1947), великим американским редактором, через чьи руки прошли шедевры Эрнеста Хемингуэя, Скотта Фитцджеральда и Томаса Вулфа. Будучи и сам признанным писателем, Перкинс обладал редким талантом поощрять других авторов совершенствовать и оттачивать свое ремесло. Дэвидмен уже играла эту роль при Билли Грешэме и теперь обратила свой опыт на пользу Льюису.

В марте 1955 года Дэвидмен приехала в гости в Килнс. Льюис давно интересовался классическим мифом о Психее и в двадцатые годы написал поэтическое переложение этого сюжета. Но теперь проект застрял, Льюис не мог придумать, как повернуть эту идею. Дэвидмен впервые применила стратегию сотрудничества. Вместе с Льюисом они «перебрасывались идеями, пока одна из них не ожила»[681].

Это сработало. Льюис внезапно увидел, как написать книгу на сюжет о Психее, и загорелся энтузиазмом. К концу следующего дня уже возникла первая глава того, что станет романом «Пока мы лиц не обрели». Льюис посвятил роман Дэвидмен и считал его одним из лучших своих произведений. Правда, с коммерческой точки зрения то был провал. Льюис горестно замечал в 1959 году, что труд, который он сам полагал «намного и во много раз лучшим из всего мной написанного», оказался «величайшей неудачей и в глазах критиков, и в глазах публики»[682]. С другой стороны, за исключением только «Хроник Нарнии» именно это произведение в итоге вызвало более всего дискуссий. Присутствие Дэвидмен ощущается и в двух других поздних работах Льюиса, в «Размышлении о псалмах» (1958) и в трактате «Любовь» (1960).

В оксфордский период Льюис привык многое делать в сотрудничестве. Хотя инклинги главным образом проверяли друг на друге и помогали улучшить уже пишущиеся книги, Льюис неоднократно получал от других творческий стимул для того, чтобы приступить к работе, в особенности от Роджера Ланселина Грина, который сыграл существенную роль в вызревании «Хроник Нарнии» и в первую очередь «Племянника чародея». Дэвидмен могла бы вписаться в уже сложившуюся схему, но она не удовлетворилась тем, что присоединилась к числу вдохновителей Льюиса — она стала его женой.

Широко распространено мнение, будто «престранный брак» (это выражение принадлежит Толкину, принявшему отношения Льюиса и Джой в штыки)[683] Льюиса и Дэвидмен был заключен в критической ситуации, которая наступила вскоре после того, как Джой переселилась в дом № 10 по Олд-Хай стрит в Хидингтоне. Большинство биографов сообщают, обычно уклончиво и не приводя доказательств, будто в апреле 1956 министерство внутренних дел отозвало визу Дэвидмен, и это вынудило Льюиса сделать ей предложение. Однако на самом деле все было несколько сложнее.