Война США в Афганистане. На кладбище империй - Сет Дж. Джонс

Начало и развитие мятежа после быстрой победы Соединенных Штатов над «Талибаном» – очень досадное явление. Но ведь такого развития событий можно было избежать. Одним из важнейших факторов того, что ситуация сложилась так, как сложилась, оказалось следующее: достаточно многие опытные американские дипломаты и военные понимали логику событий в Афганистане, но не смогли достучаться до лидеров США, которые изначально не интересовались «государственным строительством» и были отвлечены Ираком. Выросший в Афганистане Залмай Халилзад и Рональд Нойман, впервые совершивший путешествие по Афганистану в 1967 г., очень хорошо разбирались в проблемах этой страны. Но, несмотря на их (и не только их) призывы и просьбы к американскому руководству увеличить выделяемые ресурсы и уделить большее внимание Афганистану, поддержки они так и не нашли.

Чтобы восстановить мир в Афганистане, нужно сначала понять причины идущей там войны. Мятеж в стране начался из-за имеющегося предложения большого количества деревенских жителей, недовольных правительством, и спроса на новобранцев у идеологически мотивированных лидеров боевиков. Слишком слабая поддержка правительства Афганистана мировым сообществом и, наоборот, очень мощная внешняя поддержка экстремистов еще сильнее подорвали существующую власть. Сочетание этих факторов решающим образом сказалось на возникновении и продолжении мятежа.

Наличие слабого и неэффективного правительства оказалось важнейшей предпосылкой роста насилия в Афганистане. В прошлом мятежи, как правило, начинались и получали поддержку у местных жителей там, где государственная власть ослабевала или рушилась. Афганские руководители всех уровней не смогли наладить управление страной. Местные власти, как и лидеры государства, оказались не в состоянии эффективно распорядиться ресурсами и проводить твердую политику. В сельских районах страны, особенно в расположенных на юге провинциях Кандагар и Гильменд, ситуация с оказанием населению базовых услуг – снабжением электроэнергией и водой – после ликвидации режима «Талибана» и при правительстве Карзая практически не изменилась.

Восстановительные работы на охваченном насилием юге Афганистана, сказал мне руководитель одной из Групп восстановления провинции, «фактически шли только в городах из-за очень низкого уровня безопасности в сельских районах»2. Это порождало недовольство среди местного населения, которое в поисках защиты и справедливости шло к талибам. Созданные институты власти типа Афганской национальной полиции из-за коррупции и некомпетентности не могли сдержать насилие и справиться с полевыми командирами. На полицейских блокпостах обыскивали местных жителей и регулярно требовали взятки за позволение провозить по охраняемым ими дорогам законные и незаконные товары и имущество.

Когда представители американского руководства разных уровней начали ездить в Афганистан, оказываемая из-за границы правительству страны поддержка была чрезвычайно мала. «Я рекомендовал заверить пуштунов, что государственное строительство не является нашей стратегической целью, – признал заместитель министра обороны Дуглас Фейт. – Рамсфелд был решительно настроен не заниматься «государственным строительством», как обычно действовали Соединенные Штаты в 90-х годах»3. Как мы помним, США решили действовать в рамках концепции «минимального вмешательства». Однако в конце концов они были вынуждены взяться за «государственное строительство», чтобы спасти страну, не обладающую государственными институтами, необходимыми мерами для недопущения возвращения «Талибана», «Аль-Каиды» и других экстремистских группировок. Численность иностранных войск в расчете на одного жителя Афганистана была существенно меньше, чем во время всех остальных операций по «государственному строительству» после Второй мировой войны. С 2003 г. американские денежные ресурсы, которые могли бы быть задействованы в Афганистане, хлынули в Ирак. Поэтому имевшиеся в тот момент возможности были безвозвратно упущены.

В то же время экстремисты получали мощную поддержку от международных джихадистских группировок и соседних государств, в частности Пакистана и Ирана. В одном из своих последних докладов перед отъездом из Кабула в 2008 г. специальный представитель Евросоюза по Афганистану Франсеск Вендрелль размышлял о десяти годах, проведенных им на этой должности, и отметил: «Мы обманывали сами себя, закрывая глаза на многочисленные доказательства того, что Пакистан, несмотря на все заверения и гарантии обратного, попустительствовал присутствию и, по всей вероятности, оказывал помощь «Талибану», продолжая свою старую политику поддержки экстремистской исламистской группировки, видя в этом лучшее средство для приведения к власти в Кабуле устраивающего его правительства». Но дело в том, что сам Пакистан не защищен от проникновения экстремистов. «Чудовище, которое ИСИ… хотела направить в Афганистан, теперь обратилось против самого Пакистана»4.

Подобно садам Бабура, мир в Афганистане наступал и заканчивался циклически. До растянувшейся на несколько десятилетий войны, начавшейся с вводом советских войск, Афганистан при короле Захир-Шахе, находившемся на троне в 1933–1973 гг., пережил самый длительный период мира и процветания в своей новейшей истории. Король сумел найти баланс между властью правительства в Кабуле и влиянием лидеров племен, не доверявших центру. Французский политолог Оливье Руа напоминает нам, что «история Афганистана состоит из мятежей против центральной власти и сопротивления государственной бюрократии проникновению в ее ряды сельского населения»5.

Зная об этих проблемах и понимая историю Афганистана, США должны для обеспечения безопасности предпринять следующие важнейшие шаги: решительно бороться с коррупцией, сотрудничать с местными (а не только с национальными) структурами и ликвидировать безопасные районы для пребывания экстремистов в Пакистане. Целью стратегии следовало сделать всестороннее укрепление местных и национальных институтов власти, повышение их способности обеспечивать безопасность на всех уровнях и удовлетворять потребности населения. Основа успеха противоповстанческой борьбы во все времена – это поддержка населения.

Первым шагом здесь должна стать борьба с массовой коррупцией на национальном и местном уровнях, поскольку именно она отчуждает местное население и толкает его в объятия мятежных и экстремистских группировок. Коррупция присуща многим обществам, но некоторые формы корруции в Афганистане особенно способствовали разрастанию мятежа в стране: это контрабанда наркотиков, взяточничество среди высокопоставленных чиновников и повсеместное вымогательство со стороны полицейских и судей. Центральное афганское правительство во все времена было слабым, поэтому необходимо было добиться, чтобы его считали легитимным все, особенно население сельских районов. Как минимум, афганцы должны были уважать центральное правительство настолько, чтобы не желать его свержения.

Как ни странно, коррупция была главной причиной падения режима Захир-Шаха. В частном разговоре с Захир-Шахом в 1971 г. американский посол Роберт Нойман призвал короля остановить распространение коррупции, которая злит население. «За проведенные мною здесь четыре с половиной года, – сказал Нойман, извинившись за прямоту, – я ни разу не слышал столько высказываний представителей всех слоев общества о чувстве безнадежности относительно того, что новое правительство сможет сделать хоть что-нибудь»6.