Невинная - Дэвид Бальдаччи

Вся группа выстроилась перед дверями Парадной столовой.

– Мы собираемся предупредить агентов в зале, что стрелок, вероятно, там, – сказал директор. – Они уже образовали прочную стену вокруг президента и ожидают моего приказа увести его из помещения.

– Если они сделают это, – указал Синий, – или начнут обыскивать людей, убийца выстрелит. В столь тесной близости пуля может попасть в мишень, несмотря на стену вокруг президента.

– Нельзя же просто ждать, чтобы поглядеть, выстрелит или нет, – возразил директор. – Протокол предписывает пошевеливаться, и поживее. Мне уже следовало отдать этот приказ.

– Сколько всего в комнате людей? – осведомился Роби.

– Около пятидесяти, – сообщил один из агентов.

– Это может обратиться в кровавую баню, – заметил Синий.

– Никто этого не хочет, – лаконично бросил директор. – Но для меня все сходится только на президенте. Мы планируем вывести его через кабинет главного церемониймейстера, а оттуда – во Входной зал.

– И чем дольше мы ждем, – подал голос другой агент, – тем меньше шансов вывести его оттуда без эксцессов.

– А если стрелок не один? – упорствовал Синий. – Тогда вы можете привести его прямо в западню.

– Стрелком должен быть кто-то из работающих здесь, – высказался Роби.

– Это невозможно! – отрубил директор.

– Это человек состоит в заговоре с кем-то из работающих здесь, как мы знаем. Это бесспорно. Чужаком он быть не может. А многие из находящихся в одном зале с президентом и кронпринцем – члены администрации, правильно?

Директор явственно вздрогнул.

– Это может быть кто-то из свиты принца. Было чудовищной ошибкой пускать обоих в одно помещение вместе… Вот же жопа!

– Ван Бюрена нашли в Западном крыле, – Роби покачал головой. – Был ли у кого-либо из свиты принца сегодня доступ в Западное крыло? Потому что рана на голове ван Бюрена совсем свежая.

– У вас есть ответ? – директор поглядел на одного из подчиненных.

– Сегодня вечером никто из свиты принца и близко к Западному крылу не подходил.

– Сукин сын! – воскликнул директор.

– В этом деле людям платили направо и налево, сэр, – сказал Роби. – У человека, стоящего за этим, денег невпроворот. Исключать нельзя никого. Насколько нам известно, он вполне мог подкупить агента секретной службы, находящегося там.

– Не могу в такое поверить, – уперся директор. – Еще ни один агент не был предателем.

– То же самое можно сказать и об Униформенном подразделении, – парировал Синий. – Но это явно случилось. Один из людей, образующих в этот момент стену вокруг президента, может быть резервным стрелком, а основной пользуется пистолетом ван Бюрена.

– Но если у них на содержании агент секретной службы, к чему утруждаться, добывая пистолет ван Бюрена?

– Примерно так и должен выглядеть запасной план, сэр, – пояснил Роби. – Ставки чересчур высоки. Я не говорю, что стрелков там двое, – лишь то, что отвергать такую возможность было бы безответственно.

– И что же нам делать? – вопросил директор.

– Пустите туда меня, – предложил Роби. – Члены администрации наверняка знают агентов внутренней безопасности, но меня не знают. Запустите меня в костюме официанта. Я могу войти под видом подачи чего-нибудь – скажем, кофе.

– А что потом? – требовательным тоном спросил директор.

– Опознаю стрелка или стрелков и ликвидирую их.

– Как вы отличите убийцу от остальных присутствующих? – буркнул директор.

– Агент Роби – большой специалист по распознаванию убийц, директор, – вступился за него Синий. Подошел вплотную и прошептал директору на ухо: – По случаю, он сам защищает страну в этом качестве. Правду сказать, он лучший из наших. Если вам нужен человек, способный произвести смертельный выстрел под давлением в комнате, битком набитой народом, то это он.

Директор смерил Роби суровым взором.

– Это попирает все протоколы и процедуры Службы.

– Да, сэр, попирает, – согласился Уилл.

– Если вы дадите маху, президент умрет.

– Да, сэр. Но я готов умереть ради того, чтобы это не произошло.

– Если я не смогу предупредить находящихся там агентов о нашем плане, а вы достанете пистолет, они вас застрелят.

– Тут всегда главное – подгадать правильный момент, сэр.

Директор и Роби схлестнулись взглядами на долгий миг. А потом директор сказал:

– Добудьте ему одежду официанта и тележку с этим окаянным кофе.

Роби поплотнее запахнул куртку. Униформа официанта, которую ему раздобыли, предназначалась для более крупного мужчины. Уилл сам на этом настоял. Нельзя же позволить, чтобы пистолет выпирал и его кто-нибудь заметил. У него было два пистолета – один в кобуре, другой припрятан под скатеркой сервировочного столика с кофе. А еще на нем был бронежилет, хотя кто-нибудь из агентов непременно выстрелит ему в голову, если подумает, что он представляет угрозу для президента.

Агентам внутри сказали, что опасность миновала, но стену вокруг главы государства надо поддерживать. Кронпринц и его свита стояли в углу по диагонали от президента, окруженные другими агентами. Тридцать с чем-то членов администрации Белого дома и другие гости располагались в центре комнаты между принцем и президентом.

Дверь открыли, и Роби вкатил столик в комнату. Гарнитуры у него не было. Никаких средств связи с кем бы то ни было. Личный состав за дверью стоял наготове, чтобы ворваться следом за ним. Директор держал свою рацию на изготовку, чтобы приказать своим агентам не стрелять в Роби, если тот выхватит пистолет. И все же он знал, что выполнить этот приказ будет невозможно. Будь дело только в директоре, Роби был бы покойником, едва переступив порог столовой.

Дверь за ним заперли, и он продолжил толкать столик. Мысленно разбил помещение на квадраты, не подавая виду.

Семейную столовую устроил Джеймс Мэдисон, и здесь трапезничало множество первых семейств, пока Джеки Кеннеди не устроила столовую наверху, в семейной резиденции. Размер помещения – футов двадцать восемь на двадцать. Сине-белый восточный ковер застилает изрядную часть пола. У одной из стен высится сине-белый же мраморный камин в окружении настенных канделябров по обе стороны от каминной доски. Над ним – портрет женщины в наряде девятнадцатого века. Длинный обеденный стол, обычно стоящий в центре комнаты, сдвинули к стене, а сопутствующие ему стулья выстроили перед ним. Одна дверь загорожена шкафом. Над чиппендейловским сундуком висит зеркало. В центре потолка свисает хрустальная люстра. Стены покрашены в желтый цвет.

Хотя особо важным персонам и членам администрации и не сказали ни о какой угрозе, судя по их озабоченным лицам, по крайней мере некоторые сообразили, что переход в этот зал отнюдь не в порядке вещей.