Счастливые сестры Тосканы - Лори Спилман

– Buongiorno, bellezza.

Что называется – почувствуйте разницу. Год назад я бы растаяла от одного лишь прикосновения этого мужчины. Я вспоминаю, как тогда, вернувшись в свою комнату – красная как рак да еще с разбитым сердцем, – чувствовала себя донельзя униженной. А сегодня тот день для меня – самое романтичное свидание в моей жизни.

Тогда я думала, что поцелуи – это обещания, а секс предполагает совместное будущее. Теперь я стала умнее и смотрю на жизнь более реалистично. Если меня спросят, была ли у меня несчастная любовь, я с гордостью признаю, что да, и не стану скрывать, что тогда героем моего романа был Габриэле Вернаско.

Я слышу шум мотора и непроизвольно расправляю плечи. Над подъездной дорогой поднимаются клубы пыли.

– Он приехал! – Я вскакиваю из-за стола и бегу в обход дома к парадному входу.

Мне навстречу идет Рико в слаксах цвета хаки и соломенной шляпе. В одной руке у него футляр со скрипкой, а в другой небольшой металлический контейнер. Он опускает все на землю и протягивает ко мне руки:

– Mein Mädchen.

– Mein Ора! – Я тычусь лицом ему в грудь и буквально задыхаюсь от нахлынувших чувств.

Рико наконец отходит на шаг и спрашивает:

– Как ты?

– Мне так не хватает Поппи!

– Она была бы счастлива, что мы все, как и договаривались, собрались вместе в день ее рождения.

Все, кроме нее самой. Мы с Рико наверняка одновременно об этом подумали.

– Ты подарил ей самые счастливые месяцы в ее жизни.

– И ты тоже, мы оба, – срывающимся голосом поправляет меня дедушка.

Взявшись за руки, идем к «Каза Фонтана», к дому, где когда-то жила его любимая. Рико останавливается за пару шагов до крыльца и шарит рукой в кармане.

– Наше pied-à-terre в Равелло. – Он протягивает мне старый медный ключ. – Мы с Поппи всегда хотели, чтобы ты стала его хозяйкой.

Я отступаю на шаг:

– Нет, я не могу. А как же Ян?

Дедушка мягко, но уверенно вкладывает ключ мне в руку:

– Ян согласен. Ты наша внучка, так что квартира твоя. Только тебе нужно будет встретиться с адвокатом – это наш хороший знакомый, потом объясню, где его найти, – и подписать кое-какие бумаги. Мы с Поппи подумали, что наша полная счастливых воспоминаний квартира станет для тебя трамплином в будущее.

Я смотрю на ключ. Он как символ всего, что ждет меня впереди.

– Спасибо, дедушка! Мы с тобой будем жить там вместе. Я куплю диван…

Рико похлопывает меня по щеке:

– Я должен вернуться в Германию. Но ты обязательно купи диван… Я буду к тебе приезжать. – Он улыбается. – И Лучана тоже станет тебя навещать. И София с мальчиками. А еще, придет время, наверняка и Дария с девочками захочет погостить в Италии.

Дария. Как бы это было хорошо!

Мы ждем, пока сумерки не опустятся на поле, где когда-то в поте лица трудились мои прадедушка с прабабушкой и их дети. Мы поднимаемся на холм. Вечер теплый, тишину нарушают только стрекот насекомых и шорох травы у нас под ногами.

Я расстилаю одеяло, а Рико ставит на землю футляр со скрипкой, потом с нежностью целует металлический контейнер.

Мы с дедушкой и Люси по очереди берем из контейнера по горсточке праха Поппи. Рико поворачивается лицом на запад, туда, где небо уже окрасилось в персиковые и лавандовые тона:

– Как мы тебе и обещали, mio unico amore. Последний закат в Тоскане.

Он достает скрипку. Звучат сладостно-горькие аккорды «Que será, será». Я поднимаю руку к небу и раскрываю сжатый кулак. Легкий бриз подхватывает пепел, и на мгновение прах Поппи сверкает в лучах заходящего солнца… А потом исчезает за горизонтом, растворяется в бесконечности.

У меня перед глазами оживает картинка: бабушка Поппи и моя мама вместе – они смеются, обнимаются и танцуют на небесах.

– А почему бы и нет? – шепчу я. – В этом мире нет ничего невозможного.

Несколько дней спустя.

Амальфитанское побережье

День клонится к закату. На берегу двое мужчин в черных робах складывают зонтики и шезлонги. Я сверяюсь с картой и быстрым шагом иду по улочкам прибрежного города Амальфи.

Выхожу на усаженную деревьями Виа Помикара и снова сверяюсь с телефоном, чтобы найти адрес адвоката, про которого говорил мне дедушка. Проходя мимо белого оштукатуренного и увитого плющом и бугенвиллеей дома, совершенно случайно замечаю над дверью табличку «Studio Legale di De Luca e De Luca»[83].

Толкаю вишневого цвета полированную дверь. Она со скрипом открывается, и я захожу внутрь. Еще несколько минут, буквально пара формальностей – и я стану домовладелицей. У меня от счастья буквально крылья за спиной вырастают.

Приемная стильно обставлена, но в ней ни души. Куда же подевались все сотрудники конторы? Где-то в глубине дома играет радио.

Иду дальше и тихо подаю голос:

– Эй, есть тут кто?

Музыка звучит громче. Я подхожу к открытой двери и замираю на месте. Мужчина лет тридцати сидит, положив ноги на стол. У него небольшая бородка, а на груди – раскрытая книга. Голова откинута назад. Сотрудник конторы так сладко посапывает, что просто нельзя не улыбнуться.

Я громко покашливаю. Мужчина вздрагивает, выпрямляется, и книга падает на пол.

– Merda! – восклицает он.

«Merda» в переводе с итальянского означает «дерьмо».

Он смотрит на меня и быстро поднимает книгу; кажется, это какой-то криминальный роман.

– Scusi.

– Ничего, – говорю я, – это вы меня простите… Я вас, – хочется сказать «разбудила», но я выбираю более мягкое выражение, – потревожила.

Мужчина, как я понимаю, адвокат, проводит рукой по волосам и поправляет галстук:

– Все хорошо, просто ваше появление… э-э-э… несколько неожиданно… – Он быстро берет со стола очки, надевает их и смотрит на меня. Прищуривается. – Мы знакомы?

– Нет. Но на прошлой неделе я говорила по телефону с кем-то из сотрудников вашей фирмы. Возможно, даже с вами. Мы договорились, что я приду сегодня, чтобы подписать бумаги, которые оставила моя тетя, то есть бабушка.

Адвокат просматривает папки с бумагами на столе:

– Вы, должно быть, беседовали с моим отцом. У него сегодня выходной. – Он достает одну папку и, прищурившись, смотрит на титульный лист. – Вы Эмилия Антонелли?

– Да, это я.

– Угу, внучка Поппи и Рико. Ну наконец-то! – Он пожимает мне руку. – Здравствуйте, Эмилия. – (Какая у него теплая рука!) – Я Доменико Де Лука. – Он опять ко мне присматривается. – И все-таки я точно где-то вас видел.