Кодовое слово: Аненербе - Анна Риттер

в огромное окно. — Я не чувствую себя здесь своей. Если мне и суждено стать Императрицей, в чём я уже сомневаюсь, Вайлас даст мне этот год. За это время я привыкну к дикой мысли, что я королевских кровей. Хотела бы я забыть о вторжении, как это сделало остальное население Земли, но разве мне позволена подобная роскошь? — Я горько усмехнулась своим мечтам.

— Почему ты сомневаешься в том, что станешь Императрицей? — Папа всё же услышал мои мысли, зацепился именно за то, что приносит боль.

— Потому что я случайно нашла перерождение Ингрид в другом человеке. — Губы задрожали от признания. Я старалась сдерживаться, и у меня пока выходило.

— И кто это? — Хором спросили родители.

— Дашка. — Всхлипнула я. — Моя Дашка.

Мама охнула, прикрывая рот двумя руками, а папа аж побледнел. Да, вот такие дела.

— Быть не может!

— Может. — Кивнула я, прикусывая губу до крови.

Даша, это Ингрид. Как и Императрица, она умеет играть на музыкальных инструментах. Я помню, как Вайлас перепутал мою псевдо игру на рояле, с талантом его бывшей жены. Тогда я об этом даже не задумалась. Но вот сейчас, когда карты раскрыты, это кажется таким очевидным. Да, конечно, полно людей на Земле, умеющих играть на фортепиано. Это не ново. Но Даша в чём-то очень даже похожа на Ингрид. Похожа на саму себя. Возможно, в будущем Гончарова совершит открытие или станет известным музыкантом, как, например, Денис Мацуев. Я думаю, она ещё только идёт к тому, чтобы найти себя.

Когда Даша всё вспомнила, она не перестала быть моей подругой. Гончарова будто объединила в себе черты земной девушки Даши, и Императрицы Альфадены! Ей легко было принять в себе эту двойственность, вмиг превратив её в единого человека.

— Нам надо собрать вещи. — Буркнула я, что-то бы хоть как-то сменить тему.

Правда я приехала сюда ни с чем, ни с чем и уеду.

— Ты уже готова уезжать? — Спросила мама, когда я поднималась наверх, чтобы принять душ.

— Я не просто готова, мама, я жажду этого ещё с момента моего приезда сюда. — Развернувшись полубоком, ответила я.

В душе моя внутренняя боль всё же вырвалась наружу. Я поплакала, пожалела себя, а потом поняла, что в этом нет ровным счётом никакого смысла. Есть всего два пути: уехать на год и вернуться другим человеком, приняв всё, что мне предначертано, либо уехать раз и навсегда, оставив этот мир позади и жить так долго, пока Вайлас здесь не умрёт.

Почему-то у меня не было ни малейшего сомнения, что Император всё же отпустит меня. Но создавалось странное, колющее ощущение, с каждой минутой становясь всё сильнее. Уже прошло часа два, как Даша и Вайлас остались наедине, но не это меня беспокоило. Было что-то ещё. Оно натянутой, раскалённой нитью висело прямо передо мной. Ещё немного и она разорвётся.

— Вы готовы? — Пока я принимала душ и сушила волосы, мама с папой собирались свои вещи из их общей спальни.

Сейчас они стояли передо мной, полностью собранные и чем-то недовольные.

— В чём дело? — Спросила я, затягивая волосы в высокий хвост.

— Ты должна поговорить с Дашей. Сможешь ли ты с ней также дружить, если постоянно будешь видеть в ней Ингрид? — Серьёзно заявил папа, а я воздухом подавилась.

— Если Даша решит покинуть Империю, то ей в этом случае введут сыворотку памяти, которая заберет эти её воспоминания о прошлой жизни. Сейчас она совершенно другой человек и жить в другом мире с осознанием своей бывшей, но императорской сущности, я думаю, нелегко.

— Ты права. Совершенно права. — В покои вошла сама Даша. Она выглядела расстроенной и измученной. Видимо разговор с бывшим мужем действительно был тяжелым.

Родители оглянулись на неё, когда подруга шла ко мне.

— Мне уже ввели сыворотку, и она подействует через два часа. — Гончарова протянула правую руку, показывая заклеенное специальным пластырем запястье.

Я ужаснулась и подбежала к подруге.

— Почему так скоро? — Взяла её за руку и посмотрела в красные, заплаканные глаза.

— Потому что мне тяжело. Я не хочу этого помнить. Поверь, будь ты на моём месте, ты бы тоже не захотела. — Даша тяжело выдохнула и склонила голову мне на плечо, когда я подошла к ней, чтобы обнять.

И всё равно, она моя подруга. Моя Дашка. Я люблю её, как сестру. И ближе Даши у меня нет никого.

— Я надеюсь, что дома, на Земле, ты всё же сможешь забыть о том, кем я была. — Гончарова говорила с трудом. У неё будто бы язык заплетался. — И продолжишь со мной дружить. Ведь я без тебя не смогу. — Дашка плакала, когда мы сели на диван.

— Я никогда тебя не брошу. И неважно кто ты, Даша Гончарова или Ингрид Шантакаль. Ты это ты. Моя лучшая подруга. Моя опора и защита! — Я пыталась словами донести свой посыл, внутренне понимая, что это не пустая болтовня!

Я долго успокаивала Дашу, гладя её по головке, пока действовала сыворотка. Она то просыпалась с холодном поту, то бредила в дремоте. И это всё за каких-то два часа!

Когда я сама начала засыпать, Гончарова окончательно проснулась.

— Что случилось? — Тут же спросила она, оглядываясь.

— Ты просто заснула. — Прохрипела я, не сдерживая слёз, глядя на свою подругу. В её глазах больше не было том имперской решительности. Передо мной снова Даша Гончарова.

— Тогда почему ты плачешь? — Даша заключила моё мокрое лицо в свои руки, серьёзно вглядываясь.

— Ты долго не просыпалась. Бредила во сне. Я боялась. — Как-то я не подумала, что беспамятство Даши надо было как-то объяснить. — Что последнее ты помнишь?

— Как ты повела меня, Тёмыча и Ильича в лабораторию сознаний. А потом всё.

Я сжала зубы. Вот откуда ноги растут! Даша не должна видеть эти воспоминания, тогда она никогда не вспомнит, кем была. Это логично.

— Тебе там стало плохо. Ты потеряла сознание, а потом несколько часов то просыпалась в беспамятстве, то снова засыпала.

— Надо же. — Удивленно произнесла подруга. — Но со мной же всё хорошо? — Задумчиво спросила подруга, глядя на запястье, в которое ей была введена сыворотка памяти. Пластырь исчез, будто растворился. Будто его там никогда и не было. Не было.

— Да, сейчас с тобой всё хорошо, просто для тебя подобные эксперименты запрещены.

Хорошо, что я не рассказала парням о Даше. Значительно проще сейчас вешать ей лапшу на уши. Что Тёма, что Илья, они оба видели, что Даше было плохо, пока я их не выгнала.

— Ты готова вернуться домой? — Спросила я, шмыгая носом.

— А