Точка зрения закуски - Максим Бескровный

— А что творится на орбите? Нами никто не интересуется? — спросил Томас.

— На дальних подступах к планете уже идет бой между «барракудами», истребителями прикрытия и прочей храброй мелочью и силами вторжения тарнов. У «барракуд», должен заметить, на удивление все хорошо получается, — ответил невидимый собеседник. — Боевые корабли роя бросили штурмовики на произвол судьбы и пытаются перестроиться, но и их тоже сейчас имеют. Кстати, может уже отнесешь Ольгу в медицинский блок? Там установлен весьма неплохой автохирург. Давай, шевели задницей, ребенку ведь плохо!

— Тебя зовут Стив? — поинтересовался Томас, пробираясь с Ольгой на руках по узким коридорам катера. Размещение отсеков было ему знакомо, а приобретенные с годами рефлексы и навыки позволяли избежать большинства неизбежных при подобной прогулке ссадин и шишек.

— Нет. Зови меня просто — Кровавый Ветер, — объяснил исходящий из всех динамиков гнусавый голос. — Давай, опусти ее в эту штуку. Молодец. Ууу, как все у нас запущено. Впервые такое вижу. Кто это ее так? Вас, людей, бывает иногда очень трудно чинить. Эх, сейчас бы на «Мету»!

ВАС, ЛЮДЕЙ?

Описав в верхних слоях атмосферы пологую дугу, «Скат» приземлился на небольшом тропическом островке, на противоположном конце небольшого материка, на котором располагалась столица. А потом Томас познакомился с Кровавым Ветром поближе… Возможно, что чуть раньше знакомство с тем, что представлял собой этот инопланетянин, и показалось бы капитану Томасу Одрину чем-то странным. Цилиндрический чан, внутри которого в питательной среде плавали мозги неведомого инопланетного существа, на вид выглядел очень тяжелым. Насколько помнил Томас, Ольге пришлось пробиваться на катер «Меты» с боем! Интересно, как она умудрилась его дотащить? Кстати, об Ольге. Поправлялась она невероятно быстро, просто регенерировала на глазах, словно марсианская белая кобра. На второй день лечения она уже смогла сидеть, а на третий — вылезла из капсулы автохирурга. На четвертый день они принялись медленно прогуливаться вдоль линии прибоя. Особенно чудно и страшно было выходить к морю по ночам, любуясь на небо. Посмотреть было на что.

Бои сместились непосредственно к кромке атмосферы планеты. Кровавый Ветер перехватывал переговоры между звездолетами на всех диапазонах и частотах, при этом он колол армейские шифры, как орехи. Но войну и так было можно ощутить, увидеть невооруженным глазом. Адмирал Смоленский подкреплений Хойзингеру не присылал, его расчет был очевиден. Главного противника представляли собой линейные корабли насекомых, а не тихоходные «шершни». Ради победы над ними самой планетой вполне можно было пожертвовать. Из трех крейсеров «Черных всадников» над Страной озер погибли уже два, но «Апокалипсис» все еще дрался, и дрался он красиво.

Ночное небо теперь постоянно озаряли вспышки высотных ядерных взрывов. Это «Барракуда», заходя на цели с крутых виражей, на полном ходу расстреливала медлительные тарнские «шершни», рвавшиеся к планете. То один штурмовик насекомых, то другой проносились огненными болидами по небосклону, сгорая в верхних слоях атмосферы. Но этот бой был слишком неравен — одновременно десятки кораблей входили сейчас в плотные слои воздушного пространства планеты. Прикрывшись мощным заградительным огнем, они сумели отогнать от себя стремительный крейсер. Земной звездолет уже почти израсходовал весь свой боезапас, часть его экипажа была мертва, он имел множество повреждений, каждое из которых грозило стать роковым.

Прошла еще одна ночь обороны планеты. Наземных сил противокосмической обороны на Стране озер и так после прихода «Черных всадников» почти не сохранилось. Аэрокосмические истребители, выпущенные с бортов крейсеров, как и планетарного базирования МиГи, все уже давно героически погибли. Штурмовики легко подавили развернутые наспех вокруг городов тактические огневые позиции. Лишь засевшие в космопорте Керет-эль-Хемеймата «Гепарды» до сих пор огрызались редкими ракетными залпами.

Томас и Ольга молча стояли и наблюдали за посадкой огромного и угловатого, матово-черного «Шершня». Машина осторожно садилась на лесистом мысу континента, отделенного от их островка полуторакилометровым проливом. Бежать от нее было бесполезно. Любой старт повлек бы на себя незамедлительный шквальный огонь. То, что они были до сих пор живы, говорило лишь о том, что их пока считали слишком несерьезной мишенью. На борту «Ската» не было тяжелого вооружения. Впрочем, визита насекомых или их управляемой ракеты следовало ожидать в ближайшие минуты — Ветер давно засек работу мощных сканеров, мгновенно ощупавших их челнок сверху донизу Томасу оставалось с бессильной злобой глядеть, как несокрушимая махина штурмовика Чужих лениво разворачивается, зависнув над местом предполагаемой посадки, спокойно балансируя на прозрачном пламени посадочных дюз.

«А, будь что будет», — подумал он, привлекая к себе стоящую рядом девушку. Поцелуй вышел долгим. Губы у Ольги оказались неожиданно очень мягкими, теплыми и ласковыми.

Наконец они смогли оторваться друг от друга. Ольга мягко высвободилась из его крепких объятий.

— Ты классный парень, Том. Мне с тобой хорошо и все такое. Но, знаешь, я все же люблю другого человека.

«Знаю», — хотел ответить Томас, добавив при этом что-нибудь неприятное про этого чертова Стива, когда едва слышное басовитое гудение посадочных двигателей неприятельского звездолета вдруг резко сменило свою тональность. Они оба разом оглянулись.

Столбы искусственного пламени били из-под днища «Шершня» вразнобой. Вдоль приземистого корпуса хаотично вспыхивали и гасли огни. Несколько когерентных молний сверкнули длинными голубыми вспышками между палубных надстроек. Вся эта свистопляска продолжалась всего несколько секунд, затем внезапно стало совсем тихо. Двигатели разом смолкли. Несколько показавшихся бесконечными мгновений звездолет висел неподвижно. Затем он тяжело, со всего размаху, ухнул вниз.

Спустя пару секунд до острова долетел раскатистый грохот.

— Мама родная, что это с ним было? — только и смог вымолвить Томас.

— Судя по показаниям все тех же говенных приборов челнока, мы с вами наблюдали банальный сбой в работе бортовой нейропушки. Вечное проклятие абордажного оружия. Импульс хаотичный, но не самый мощный, так что через час-полтора насекомые очухаются и возьмутся за прежнее. Предлагаю немедленно клеить ласты, — сообщил Кровавый Ветер.

— Нет. Мне необходимо срочно попасть на борт штурмовика, — вдруг выдохнула Ольга. Уж лучше бы молчала.

— Зачем? — хором спросили Томас и Ветер. Заинтересованно так спросили.

— Передатчик. Ближайший релейный спутник связи должен быть еще цел. Не до него сейчас воякам. Следующим в коммуникационной цепочке — и подавно. А Стив наверняка будет меня искать.

Опять этот Стив!

— Брось, детка. Сейчас там, наверху, ставят столько помех! Бушует столько энергии! Если на ближайший спутниковый ретранслятор и пожалели ракету, а их уничтожают всегда и сразу при начале вторжения, то разобраться с системой связи НАСЕКОМЫХ… — начал Томас.

Ольга и Ветер в ответ на окончание этой тирады только как-то странно хмыкнули.