Клятва орков - Михаэль Пайнкофер

Бальбок позволил себе широко ухмыльнуться, когда услышал вопли преследователей. Если солдаты не хотят сжечь себе ноги, то либо поищут путь по скалам, либо будут вынуждены ждать, пока лава поглотит препятствия и снова вернется в старое русло.

— Отлично придумано, — уважительно шепнул ему Нестор, когда они неслись к выходу из пещеры, который был уже виден. — Честно говоря, я не ожидал от орка подобного.

— Он не орк, — грудным, убежденным голосом поправила его Квия. — Он Бунаис, не забывай об этом!

Задыхаясь, они достигли выхода из пещеры и хотели уже броситься в штольни, прилегавшие к нему, когда кто-то снова преградил им дорогу!

На этот раз противник был только один, и товарищи не поверили своим глазам, когда увидели его.

То был Ортмар фон Бут.

В той или иной степени.

Карлик-предатель, которому Бальбок всадил в тело лезвие, стоял перед ними, и борода на раскроенной груди его была красна от крови. Нет, он не пережил смертоносный удар Бальбока — вероятнее всего, из-за своей злобы и ненависти он сам стал одним из тех, кем раньше командовал. Неупокоенный, вернувшийся, чтобы мстить и убивать…

Квия издала пронзительный визг, Бальбок выругался по-орочьи. Трое товарищей подняли оружие, готовые встретить ужасного врага, сжимавшего в своих бледных руках две тяжелые секиры.

Неупокоенный карлик хотел прыгнуть вперед, чтобы нанести удары двоим людям и орку — но не успел.

Потому что внезапно позади него появилась тень, и окровавленное тело Ортмара пронзил сапарак!

Карлик озадаченно застыл, и Бальбок воспользовался возможностью, чтобы вырвать у него из рук одну из секир и изо всех сил нанести удар — мгновением позже голова Ортмара фон Бута улетела с плеч.

Туловище еще мгновение стояло, а затем упало вперед и застыло в неподвижности.

За спиной предателя стоял орк, ухмыляясь во всю свою широкую физиономию, сжимая в руках окровавленный сапарак.

— Я так и знал, что вы без меня не справитесь, — удовлетворенно произнес он. — Но не беспокойтесь — теперь мы наконец отдохнем от него.

— Раммар! — воскликнул Бальбок, радуясь тому, что видит брата, появившегося как нельзя кстати. — Ты все-таки не сбежал.

— Ну не могу же я оставить одного такого умбала, как ты, — пожав плечами, ответил Раммар. — Ты без моей помощи и десяти кнум'хай не пройдешь.

— Это точно, — бесхитростно согласился с ним Бальбок и хотел уже, повинуясь внезапному приступу радости встречи, обнять брата, как делают это амазонки.

— Ты что, разум потерял? — набросился на него Раммар. — Не перед людьми же! А теперь давайте убираться, пока не появилось еще больше неупокоенных, или бородатых сморчков, или неупокоенных бородатых сморчков!

Никто: ни Бальбок, ни Квия, ни Нестор не возражали, поэтому последовали за Раммаром к выходу из пещеры. Словно это было само собой разумеется, толстенький орк, так нежданно-негаданно пришедший на помощь, принял командование и встал во главе маленького отряда.

Он действительно, казалось, знал путь к выходу: уверенно вел товарищей по ряду нескончаемых штолен, в которых они то и дело натыкались на безжизненные тела стражников храма, причиной смерти которых, очевидно, стал сапарак.

— Представляете, они имели наглость спросить, что я делаю здесь, внизу, — мимоходом сказал Раммар.

— Давайте быстрее, — сказал Нестор, и по его голосу было ясно, что на душе у него неспокойно. — Не то они опять восстанут.

Спутники достигли лестницы, которая, круто извиваясь, вела наверх и была достаточно широкой для толстенького орка.

— Это из-за тебя мне пришлось тут протискиваться, — ядовито шепнул он, обращаясь к Бальбоку. — Эту лестницу, — сообщил он, со стоном поднимаясь все выше и выше, — я нашел совершенно случайно. Она ведет прямо на свободу…

Спутники поднимались по узким стертым ступеням, а за их спинами раздавались жуткие крики. Они то и дело затравленно озирались, ожидая увидеть костяные фигуры, преследующие их. Однако там никого не было, только жара и спертый воздух мешали беглецам. Гору сотрясали глухие звуки, не предвещавшие ничего хорошего.

Затем вдруг стало заметно прохладнее. Дышать стало легче, в шахте повеяло свежим ветром.

— Выход! — воскликнула Квия, бежавшая впереди всех. — Я уже вижу его!

Мгновением позже ее спутники тоже увидели круглое отверстие, по ту сторону которого манило их темно-серое небо. То, что оно было забрано решеткой, оказалось чистой формальностью — Бальбок ухватился за железные прутья, потянул и недолго думая сорвал дверь с петель.

Уже светало, но огненные сумерки никуда не делись. Свечение над Анаром усилилось.

Похоже, внутри горы что-то происходило, и спутники спросили себя, не связано ли это с Анклуасом…

Он видел его.

Анклуас держал кристалл, который носил до сих пор на груди на кожаном шнуре, перед правым глазом, причем так, чтобы в одной из гладко отполированных граней отражалась пещера позади. Таким образом Анклуас мог видеть противника, не впадая при этом в смертельное оцепенение.

И то, что он увидел, наполнило его ужасом.

В старых свитках он читал об ужасах древних времен, знал, кто такие василиски, и уже сражался с их потомством.

Но ничто из этого не могло подготовить орка к тому, что он увидел.

Существо это было огромным. Голова хищной птицы со смертоносным крючковатым клювом была размером с повозку, а частично покрытое перьями змееподобное тело имело две сажени в ширину, а длину было оценить крайне трудно, ибо хвост кольцами извивался позади; можно было также различить кожистые крылья, очевидно, с трудом справлявшиеся со своим назначением. Анклуас сомневался, что этот василиск еще способен подняться в воздух, поскольку крылья были дырявыми и порванными во многих местах. Вообще казалось, что змеиное тело претерпевает прогрессирующее разложение — перья были матовыми и серыми, змеиная кожа покрыта темными кровоподтеками, из которых сочился вонючий гной.

Тысячелетия, на протяжении которых монстр находился в неподвижном оцепенении, не прошли для него бесследно. Только глаза горели еще разрушительной яростью, поскольку злоба, поддерживавшая жизнь василиска, недавно получила новую подпитку.

— Раньше ты выглядел лучше, Лорето, — заявил Анклуас, превозмогая ужас.

— Кого интересует моя внешность? — прошипело создание. — Одноухий орк — последний, кому следовало бы ломать над этим голову.

— Все не всегда так, как кажется, Лорето, — ответил Анклуас. — Ты не тот, за кого себя выдаешь, и я тоже.

Голова хищной птицы, угрожающе раскачивавшаяся над орком, склонилась набок.

— А кто же ты тогда? Поведай мне, пока я не проглотил тебя.