Уэллс. Горький ветер - Дмитрий Даль

– Спасибо, МОБПУТ. Кажется, мы видели все, что нам необходимо. Теперь нам пора возвращаться, – сказал Уэллс.

– От лица Космополиса благодарю вас за визит, и позвольте вам показать обратную дорогу.

МОБПУТ выстрелил световым лучом в свободное пространство на крыше, и из пустоты проявилась зеленая дверь. Она открылась. Не раздумывая, мы вошли в нее и оказались в Библиотеке Межвременья.

Наше путешествие в Космополис закончилось.

Я вернулся из Межвременья в дом Уэллса на Бромли-стрит спустя несколько минут, как мы покинули его, спасаясь бегством. На полу неподвижно истекало кровью тело оборотня. Медленно сквозь волчье обличье проступали человеческие черты. Происходила посмертная трансформация. Оборотень может жить сколько угодно в теле волка, но хоронить его будут человеком.

С улицы доносились звуки затихающего боя. Значит, Штраус уже успел убить Пастухов, и мы покинули Бромли-стрит. Надо торопиться. Промедление смерти подобно. В любой момент профессор Моро перегруппирует свои силы и вернет островитян на Бромли-стрит. Тогда он захватит меня и саркофаг и доберется до машины времени.

Я помнил наставления Уэллса, которые он отдал мне в Библиотеке Межвременья. Он подробно объяснил мне все, что я должен сделать, и пускай душою я был не согласен с его решениями, но ничего не мог изменить. Я подумаю об этом чуть позже. Сейчас нужно вывезти из дома саркофаг Гомера и спрятать его в надежном месте. Возвращаться на Бейкер-стрит я не мог. Этот адрес прекрасно известен соратникам профессора Моро. И если меня будут где-нибудь искать, то в первую очередь там, но, как оказалось, Гэрберт предусмотрел и это. По его указанию Штраус снял квартиру в нескольких кварталах от Бромли-стрит и оставил мне ключи в лаборатории, спрятав их на полке с ключами от дома. Оставалось только решить, как мне перетащить саркофаг в грузовик, на котором прибыли солдаты Хозяев теней. Я не сомневался, что мне удастся договориться с Джулио Скольпеари. Он всегда помогал Уэллсу, да и свои сверхъестественные способности он приобрел благодаря мне.

Пока я размышлял о том, кто и как мне поможет погрузить саркофаг в грузовик, хлопнула входная дверь, и послышались шаги в коридоре. Я вытащил револьвер из кармана и приготовился встречать гостей. Неужели профессор все-таки переиграл нас, или Флумен, погибший в Межвременье, оставил на Земле наследника своей миссии? Кто бы он ни был, я убью любого, кто встанет у меня на пути.

В лабораторию вошел Джулио Скольпеари. Он приветливо улыбался, но улыбка его выглядела зловещей в окружающих декорациях.

– Я вижу, что ты вернулся, – сказал он. – У вас получилось выполнить задуманное?

– Почти. Остались последние штрихи. И для этого мне нужен твой грузовик и рабочая сила, чтобы кое-что перенести.

– Это мы мигом организуем. Блекфут, идите ко мне! – позвал он, и тут же на пороге возник помощник Скольпеари.

Он смерил меня раздраженным взглядом, но ничего не сказал.

– Пригони сюда четырех самых крепких парней. Пусть они погрузят то, что укажет Тэсла, в один из наших грузовиков. И помогут с транспортировкой. Да поторопитесь.

Блекфут вышел.

Джулио посмотрел на меня и сказал:

– Это сражение мы выиграли. Но профессор Моро слишком силен, и боюсь, что войну мы проиграем, если только вы не вытянете козырь из рукава. У вас он есть?

– Можете не сомневаться, – ответил я.

– Тогда идите и побеждайте. Мы будем сопротивляться профессору до последнего солдата. Таким образом, мы выиграем для вас немного времени. Но не рассчитывайте на недели или месяцы. Быть может, у вас осталось всего несколько дней.

– Я буду иметь это в виду.

Блекфут вернулся в сопровождении рослых солдат, которые под моим руководством подняли саркофаг и перенесли его в припаркованный возле крыльца грузовик.

Блекфут посмотрел на саркофаг, потом на меня и сказал:

– И это все было ради того, чтобы вы открыли антикварную лавку?

– Лавку древностей, если быть точным, – ответил я.

Блекфуту ответ не понравился, но он ничего больше не сказал.

Выходя из дома, я увидел усеянную мертвыми телами улицу. Здесь были как островитяне, так и солдаты теней. Я вроде все это видел совсем недавно, участвовал в этом сражении, только это было уже очень давно, в другой реальности. Я посмотрел налево и увидел Германа Вертокрыла. Он сидел, привалившись спиной к стене. Мертвый и умиротворенный. В Межвременье я и забыл об этой потере, но, увидев сейчас Германа, вновь испытал чувство невосполнимой утраты. Заныла рана на животе. Горло сжалось. Стало трудно дышать.

Я должен все исправить, все переиграть. Я должен вернуть Вертокрыла к жизни. Он ведь так любил жизнь. Я решил, что запущу машину времени сразу же, как только мы ее доставим на новый адрес. Нельзя откладывать. Любое промедление – это риск попасться в руки профессора Моро и его банды.

Солдаты бережно погрузили саркофаг в кузов грузовика, забрались внутрь и расселись возле него. Я забрался в кабину к водителю. Из дома Уэллса вышел Джулио Скольпеари.

– Удачи, – сказал он. – Иди и победи.

– Благодарю. Сделаю все возможное, – ответил я, и грузовик тронулся с места.

Утро выдалось хмурым и дождливым. Лучше и не придумаешь для той миссии, которую мне предстояло сегодня исполнить. Я проснулся рано, на часах было половина шестого. Голова сильно болела, словно накануне вечером я много и усердно пил, мешая различные напитки, но похмелье не имело никакого отношения к моему состоянию. Я знал, что сегодня я должен исполнить задачу, которую поставил передо мной Уэллс, но всеми силами своей души сопротивлялся этому и откладывал ее изо дня в день, хотя понимал, что некуда больше тянуть. Скоро молодой Уэллс из этого времени подойдет к календарной дате, указанной мне Уэллсом из Межвременья.

В этот день 1895 года молодой Гэрберт Уэллс натолкнется на идею машины времени и начнет работать над новым проектом. Пройдет еще лет двадцать, прежде чем он построит первый прототип машины времени, но параллельно с этой работой он сделает множество открытий, которые изменят картину мира от прототипов первых гусеничных танков до эликсира невидимости и кейворита. Я должен был убить его до этой даты, потому что если он ее перешагнет, то будущее так или иначе начнет развиваться по разработанному им сценарию. И даже если мы сведем открытия к минимуму, те, что останутся, прорастут спорами и подтолкнут следующее поколение ученых-экспериментаторов.

– Есть те научные открытия, которые должны быть совершены своевременно. Если человечество не готово к ним, то нельзя открывать шкатулку Пандоры, – говорил Уэллс.

– Но если мы уничтожим… – я хотел было сказать «Уэллса», но посмотрел на живого Уэллса и смутился, – изобретателя до того, как он изобретет машину времени, то в таком случае и у меня пропадет это изобретение. Я не смогу воспользоваться ей, чтобы вернуться в свое время. Я не смогу открыть в нужное время врата в Межвременье.