Смерть и дева. Эхо незнакомцев - Глэдис Митчелл

— Да, гораздо больше. Насколько я понимаю, я должен молчать о чем-то, но вот о чем — не имею ни малейшего представления, и уж конечно спрашивать не собираюсь.

— А Дерек? — спросила миссис Брэдли. — Он рад, что вы останетесь?

— Дерека я не могу раскусить, — ответил Том Донах. — У этого малого что-то на уме. Он как будто бы готов довериться мне, но я вовсе не уверен, что хочу его доверия. Видите ли, хуже всего то, что лишь он один в нашей команде имел возможность размозжить Уитту голову битой. И я постоянно возвращаюсь мыслями к этому факту, несмотря на маловероятность того, что он и есть убийца. Но послушайте, а как же вы? Вы задержитесь здесь?

— На время — да, юноша. И если бы меня интересовали пари, я предложила бы одно немедленно. Вы ведь, полагаю, делаете ставки, хоть и умеренно?

— Случается. Вы меня заинтриговали. Я ведь ирландец, не забывайте, так что ваш вопрос был излишним.

— Я и не забываю, но мне бы не хотелось, чтобы вы потратили деньги впустую, так что честности ради должна предупредить: я делаю ставки, опираясь на факты из области психологии.

— Да это явный вызов с вашей стороны! Но сначала объясните, что вы имеете в виду.

— Я как раз собиралась отметить, что ничуть не удивлюсь, если сэр Адриан навестит всю компанию в Ветвоуде.

— О нет, вряд ли. Во-первых, там никто не играет в крикет, а во‐вторых, он недолюбливает Фрэнсиса.

— Вы увидите, что я права, — возразила миссис Брэдли.

Ее пророчество сбылось. Через два дня после того, как Том увез Дерека и Фрэнсиса в бунгало, прибыл сэр Адриан, который на свой лад (то есть самым воинственным образом вмешиваясь во все попытки полиции установить личность ветвоудского убийцы) взялся руководить происходящим как в бунгало, так и в его окрестностях на берегу реки.

— Что я хочу знать, — заявил сэр Адриан Тому по прошествии двух дней, — так это то, кому изначально принадлежал ялик.

Такой подход озадачил и заинтересовал Тома. И встревожил, поскольку Том уже узнал ответ от миссис Брэдли.

— Кому он изначально принадлежал? — переспросил он. Сэр Адриан презрительно фыркнул.

— Да, так я и сказал, — подхватил он. — На деньги, которые я платил мисс Хиггс, она не могла позволить себе арендовать или купить парусный ялик. А если ялик не принадлежал ей, значит, и мой внук ни при чем.

— Да, сэр, но ведь…

Сэр Адриан решительно покачал головой.

— Не пренебрегайте фактами, мой мальчик, а с фактами тут дело нечисто… чертовски подозрительно. Дерри имел возможность прикончить этого подлеца Уитта, а его брат-близнец нашел труп другого бедолаги, спрятанный под яликом. Я готов поручиться за Дерри собственной жизнью, и вам это уже известно, но как насчет этого дела в целом — точнее, обоих дел, — как все это выглядит?

Этот разговор начистоту хотя и в некоторых отношениях порадовал Тома, поскольку в нем окончательно сформировались его собственные сомнения, тем не менее оказался сложным для понимания, поскольку исходил от сэра Адриана. Как прекрасно знал Том, ничто не могло быть более вероятным, чем то, что с учетом особых обстоятельств оба близнеца могли что-либо предпринять в связи с обоими убийствами. Но является ли этим «чем-либо» собственно убийство, он понятия не имел. Однако в качестве соучастников либо до, либо после него близнецы выглядели более чем ненадежными.

Миссис Брэдли, за которой спешно послал Том, по прибытии на постоялый двор деревни и после знакомства с этими опасениями и сомнениями более чем заинтересовалась, узнав, что сэр Адриан обеспокоен всерьез. Этот вопрос они с Томом всесторонне обсудили, пока неспешно плыли по реке в нанятом миссис Брэдли катере.

В промежутках между признаниями в любви мокрому лесу, более ностальгическому, чем у Киплинга, и завороженными, с выключенным мотором катера, прислушиваниями, как зеленые воды реки любовно ласкают корни ближних к берегу деревьев, собеседники говорили о двух убийствах, пока это им не наскучило и пока легкие приливные волны от устья Терна, плещущие среди тростников, набегающие на темные и ничем не запятнанные берега, только чтобы отхлынуть от них, не стали казаться им единственным предметом, достойным философских размышлений.

Вернувшись с этой экскурсии, они застали сэра Адриана чуть ли не в состоянии помешательства.

— Что все это значит? — кричал он. — Кто наговорил на моего внука?

— На Дерека? Не знаю, — ответил Том, который счел этот вопрос враждебным замечанием по поводу его отсутствия в бунгало, хотя он выговорил себе право уходить на два часа ежедневно.

— Дерри? Нет. С Дерри все в порядке, если не считать, что он осел. А я сейчас говорю о Фрэнки!

Миссис Брэдли опешила, Том изумился, зная антипатию сэра Адриана к якобы глухонемому внуку.

— О Фрэнсисе? — нерешительно уточнил он. — А с какой стати кому-то наговаривать на Фрэнсиса?

— Если бы я знал, кому, я бы им шею свернул! Как у них только язык повернулся назвать моего внука убийцей! А? Да как они посмели? Вот что я хочу знать.

— Кто эти «они»? — спросила миссис Брэдли.

— Мне-то откуда знать? Вся деревня только об этом и говорит!

— Где же вы об этом услышали?

— Мадам, это не ваше дело.

— Безусловно, мое, — спокойно заявила миссис Брэдли. — Кто назвал его убийцей?

— Если бы я знал, — яростно выпалил сэр Адриан, — я бы его удавил. А вы, — добавил он, обращаясь к Тому, — бездушный и жадный до денег подхалим, больше не приближайтесь к моим мальчикам, ясно?

— Всего хорошего, сэр, — ответил Том.

— Будьте вы прокляты! — не унимался сэр Адриан. — Да вам плевать, даже если меня самого убьют!

Тому вдруг стало жаль этого своенравного, перепуганного и впавшего в слабоумие старика.

— Я останусь здесь настолько долго, как вы пожелаете, сэр, — сказал он. — То есть до начала семестра.

— Как же! Вы-то останетесь, да только пока это нужно вам, — возразил сэр Адриан. — Знаю я вашу породу. Так что идите ко всем чертям! Убирайтесь отсюда! Больше вы мне не нужны! Ясно?

— В таком случае я ухожу, сэр, — заключил Том.

— И как вы намерены действовать дальше?

Миссис Брэдли и Том Донах снова сидели в катере, который неспешно плыл вверх по течению живописной реки к ближайшему участку Броуда.

— Не знаю, — ответил Том. — Сэр Адриан снова заплатил мне, — добавил он, — по нынешний день, и, конечно, мне весьма любопытно узнать, что побудило его изменить отношение к Фрэнсису.