Конец мира – это только начало - Питер Зейхан

вряд ли означает, что производство не будет развиваться в других местах.

НОВЫЙ УРОЖАЙ ЦЕНТРОВ

Около 95 процентов производства с высокой добавленной стоимостью происходит в Восточной Азии, Европе или Северной Америке. В основном это объясняется сочетанием факторов, которые мы уже перечислили: география, демография, транспорт и глобализация.

Но отчасти это объясняется и политикой.

Во время холодной войны два региона в значительной степени воздерживались от глобализации в целом. Первое воздержание - воздержание Советского Союза - было преднамеренным. Глобализация была создана для того, чтобы изолировать Советский Союз. Вторая воздержавшаяся страна, латиноамериканская Бразилия, держала свои системы отдельно по ряду политических и идеологических причин.

Когда холодная война закончилась, обе страны открылись, особенно для недорогой электронной и компьютерной продукции стран Восточно-Азиатского региона. Ни русские, ни бразильцы не могли конкурировать на этом рынке, поскольку десятилетиями были закрыты от посторонних глаз. Вдобавок к этому китайцы вошли в обе страны, чтобы создать совместные предприятия, и принялись вымарывать каждый кусочек интеллектуальной собственности у каждой фирмы, которую они только могли, так, что даже Facebook покраснел бы* (Быстро).

К 2005 году китайцам почти нечего было красть. К 2010 году китайцы полностью внедрили все украденные технологии в свою огромную производственную систему и стали впихивать более дешевую продукцию в глотки обоих своих бывших "партнеров", беззаботно сокрушая фирмы, которые когда-то были мировыми лидерами. В меньшей степени подобное происходило в большинстве развивающихся стран. Именно поэтому, как никакое другое, производство в Восточной Азии составляет около половины мирового производства, в то время как на долю Европы и Северной Америки приходится почти вся оставшаяся часть.

В будущем Россия и Бразилия, возможно, переживут некоторый ренессанс обрабатывающей промышленности. Все, что стимулирует сокращение цепочек поставок, их упрощение и приближение к потребителям, пойдет на пользу любой производственной системе, которая не находится в Восточной Азии или Европе. Но даже это "возможно" сопровождается парой серьезных оговорок. Во-первых, восстановление потребует от русских и бразильцев решения целого ряда не связанных между собой проблем, начиная от систем образования и заканчивая инфраструктурой. Во-вторых, любое возобновление производства будет в основном ограничено обслуживанием клиентов в России и Бразилии или, в крайнем случае, в странах, находящихся на расстоянии вытянутой руки. Это, конечно, не пустяк, но ни одна из этих стран даже теоретически не может стать следующим Китаем, Мексикой или даже Вьетнамом.

Конец Китая также может помочь непроизводственным экономикам Африки к югу от Сахары. Ни одна из них не может надеяться конкурировать с производством, ориентированным на Китай, по стоимости, но если Китая не станет? Возможно, появится место для местных успехов. Но есть еще (много) проблем. Африканский континент состоит из ряда нагроможденных плато, что практически не позволяет различным государствам связать себя инфраструктурой и добиться региональной экономии за счет масштаба. Многие из них не ладят друг с другом. Ни одно из них не обладает такой богатой структурой капитала, которая позволила бы им самостоятельно построить значительную часть инфраструктуры. Но после того, как Китай исчез из уравнения, появился хоть какой-то проблеск надежды. Страны с наибольшим потенциалом для прорыва - это те, чья местная география позволяет легче интегрироваться как в собственные системы, так и во внешний мир: Сенегал, Нигерия, Ангола, Южная Африка, Кения и Уганда. Из них Нигерия - благодаря численности населения, молодости демографической ситуации и большому объему местного производства энергии - выглядит наиболее выигрышно.

Если говорить более оптимистично, то есть три региона, которые смогут воспользоваться изменившимися стратегическими обстоятельствами, чтобы войти или вновь войти в мир обрабатывающей промышленности. То же сочетание факторов - демографических, вариативности рабочей силы, безопасности, доступа к ресурсам и транспортной безопасности - определит, кто сможет это сделать.

Первый из этих регионов - Юго-Восточная Азия без Китая. У нее есть ряд благоприятных факторов.

- Юго-Восточная Азия отличается разнообразием трудовых ресурсов: Сингапур - сверхвысокотехнологичный и банковский, Вьетнам и Индонезия - молодые, энергичные общества, работающие на низком уровне стоимости, а Таиланд и Малайзия занимают среднюю позицию... но это азиатская средняя позиция. Экономики Таиланда и Малайзии, возможно, чуть более технически развиты, чем наименее развитые европейские стран и американские штаты.

- Страны Юго-Восточной Азии - Индонезия, Малайзия, Филиппины, Таиланд и Вьетнам - очень быстро урбанизируются. Перенаселенные города региона снижают стоимость рабочей силы по сравнению с мировыми нормами, что дает Юго-Восточной Азии преимущество в любом виде конкуренции "яблоко к яблоку".

- В регионе имеются достаточные запасы многих промышленных ресурсов; прежде всего, он практически самодостаточен в отношении нефти и природного газа. В Мьянме, в частности, много полезных ископаемых, которые еще предстоит добывать в промышленных масштабах, а Папуа - Новая Гвинея практически не производит полезных материалов. В том, что регион не может производить сам, он может рассчитывать на Австралию, мирового лидера по добыче угля, лития, железной руды, никеля и урана.

- Хотя было бы натяжкой сказать, что все в регионе всегда ладят друг с другом, сама природа региональной географии - обилие джунглей, гор, полуостровов и островов - делает очень трудным для местных жителей что-то большее, чем пограничная стычка. Последней значимой битвой было вторжение Вьетнама в Камбоджу в 1980-х годах, и, прямо скажем, этот конфликт не привел к экономическому росту. Камбоджа как была нигде раньше, так нигде и осталась.

У региона есть несколько существенных недостатков, которые, на мой взгляд, вполне устранимы.

Во-первых, поскольку все живут в городах (и продолжают переезжать в них), а тропические почвы обладают ограниченной плодородностью, у этого региона нет надежды прокормить себя. К счастью, такие крупные экспортеры сельскохозяйственной продукции, как Австралия и Новая Зеландия, находятся совсем рядом, а до сельскохозяйственных щедрот всего Западного полушария - рукой подать через Тихий океан.

Во-вторых, в Юго-Восточной Азии нет очевидного лидера. Сингапур - самый богатый, но и самый маленький. Индонезия - самая большая, но одна из самых бедных. Тайцы наиболее "в теме", если только у них не происходит один из периодических военных переворотов* (Что, похоже, происходит постоянно). Вьетнамцы наиболее организованы, но это потому, что их правительство почти диктаторское. Это не просто вопрос о том, кто говорит от имени региона, но и о том, кто может обеспечить безопасность морских путей. Эта задача в значительной степени не под силу местным жителям.

К счастью, и здесь есть помощь. Военно-морской флот Японии обладает большими возможностями дальнего плавания - "голубая вода" в терминологии специалистов по обороне - и может довольно легко патрулировать регион. Важно отметить, что сейчас не эпоха императорской Японии. Имперских вторжений не будет. Большая часть Юго-Восточной Азии может отставать от японцев на поколение или два в плане экономического развития, но все страны, которые имеют значение, полностью индустриализированы.