Законы исчезновения - Борис Иванов

— Последнее слово — за Матерью-Мглой, — холодно констатировала Анна. — За эти сутки мы должны как-то определиться. Так или этак...

— Сутки... — мрачно буркнул Торн. — Сдается мне, что события сейчас поскачут таким галопом, что сутки эти нам покажутся вечностью...

— Ты считаешь...

Анна продолжила чертить веточкой по песку и произносила слова медленно, словно читая что-то там, на этом песке, написанное.

— Ты считаешь, Брат, что и нам следует направиться в горы — к Находящему Пути?

Торн пожал плечами.

— Все зависит от того, чем закончится наша встреча с Матерью-Мглой... Но мне очень хотелось бы узнать, что означает это нашествие таких странных Пришлых...

— А меня, — отозвалась Анна, — очень беспокоит эта история с тем мальчишкой. Я никогда не слышала о том, что сюда, к нам, могут попадать дети. Пусть даже несущие Дар.

Брат Торн вздохнул, взъерошил коротко остриженные волосы и искоса поглядел на Травницу.

— Понимаешь, я про того парнишку слыхал... Но... Словом я связан. Раз уж ты на эту историю сама вышла, то так тому и быть. Только мне об этом болтать не положено. Нет, тебе я доверяю без оговорок. Но слово есть слово. Сама понимаешь...

Анна усмехнулась.

— То-то у тебя был вид такой, словно ты мне рот заткнуть хотел, когда я про мальчугана этого рассказывать начала... Ну ладно... Темни дальше, темнила...

Она вдруг помрачнела.

— А может, и я напрасно все этак вот начистоту выложила... Есть у меня какое-то нехорошее предчувствие на этот счет...

— Эт точно, — согласился с ней Торн. — Чувствую — и ты тоже от сестрицы Хло добра не ждешь...

Анна посмотрела не то чтобы в глаза Брата, а куда-то сквозь него.

— До меня только сейчас дошло... Ведь она — как и мы все — никакими обязательствами не связана по отношению к тому мальчугану. А мальчуган этот — если он жив — для Неназываемого смертельно опасен. Вот и получается, что на руках у сестрицы — неубиенная козырная карта в той игре, которую она с Неназываемым затеяла...

Торн только тяжело кивнул седой головой.

Анна стремительно вскочила на ноги и с видимым трудом разжала крепко сжатые кулаки.

— Но ведь ни ты, Брат, ни я не поступили бы так? Верно? Не стали бы торговать жизнью ребенка? Значит, и Хло...

— Это ровным счетом ничего не значит, — угрюмо оборвал ее Торн. — Я с Сестрой Хло не один пуд соли съел. И знаю, что совесть ей заменяет личная преданность Матери-Мгле. Она верна нашим клятвам и никогда не предаст ни ее, ни нас. Потому что в таком случае потеряет все. Станет никем и ничем. Но любые другие законы ей не писаны. Ты не так давно вошла в Тройку, но, я думаю, уже заметила, что Хло способна оправдать любой свой грех. И приписать любое прегрешение тем, кто с ней не согласен.

Он снова взъерошил волосы своей могучей пятерней.

— Недаром она последней отчитываться стала. Да знай я, что она с людьми Неназываемого встречается... Вот тогда бы я тебе, сестрица, точно рот зажал.

— Послушай...

Анна нервно сжала ладони перед собой, словно собралась помолиться неожиданно явившемуся ей в тумане богу.

— Я не спрашиваю тебя ни о чем, Брат, но... Если ты имеешь возможность связаться с теми, у кого находится ребенок... Передай им, что возникла опасность... Что очень скоро на их подопечного начнется настоящая охота.

— Я именно это и собираюсь предпринять.

Торн тоже встал на ноги.

— Но нам надо действовать вместе и в согласии друг с другом, Сестра. Мне придется отправиться в город — навести кое-какие справки. Встретимся в той харчевне у Ратуши, ты знаешь, о чем я говорю. Я поспею туда к началу второй стражи. Мой тебе совет — постарайся хоть немного выспаться за это время. У нас будет очень тяжелый день.

* * *

Несколько мгновений у Руса ушло на то, чтобы преодолеть игру собственного воображения — на месте реального человека ему привиделась только что мелькнувшая в сумраке ущелья иссохшая ведьма с птичьими лапками вместо кистей рук. Но морок тут же рассеялся.

Вовсе не странный обитатель скрытых троп, соединяющих Миры и места, пристроился на белом валуне. Это был обычный мальчишка, обряженный в одеяние, несколько напоминающее пастушье. Наличествовала сумка, но ни посоха, ни каких-либо пасущихся тварей окрест не замечалось.

Мальчишка понял, что его наконец заметили, и помахал Русу рукой. Потом спрыгнул на траву и пошел ему навстречу. Лорри неодобрительно цокнул и беспокойно завозился на плече у Руса. Затем смолк и затаился — насколько это было возможно в его положении.

— Я тебя все-таки дождался... — угрюмо сказал парнишка, остановившись перед Пришлым. — Учитель ждет тебя...

Рус удивленно потер лоб.

— Откуда ты...

— Это не я, — деловито прервал его мальчуган. — Это Учитель. Он — Находящий Пути. Он знает здесь все ходы. И он догадался, что ты сможешь уйти сюда.

— Но я только случайно... — начал Рус.

— Учитель говорит, что случайно здесь ничего не происходит. У него все вот тут.

Мальчишка постучал ладонью по своей голове и дернул Руса за рукав.

— Пойдем! Время не ждет!

Лорри снова забеспокоился на плече у Руса. Он явно был недоволен происходящим. Рус покосился на него, затем на своего неожиданного спутника. Оба они уставились друг на друга — искоса и недобро. Похоже, они были старыми знакомыми. Рус наморщил лоб, пытаясь сообразить, не грозит ли ему какая-то ловушка. Вообще-то, так вот — скоропалительно — покидать гостеприимного, хотя и навязчивого Парре Рус не собирался. Пока что Рус только еще испытывал возможности своего Дара — благо хозяин еще не учуял тот Дар в своем госте. Но события вносили в его планы свои коррективы. Они развивались слишком стремительно, и время действительно не ждало.

— Как зовут Учителя? — осведомился Рус, принимая строгий вид. — И как зовут меня? Он тебе назвал мое имя?

— Тебя зовут Руслан, — охотно, но угрюмо уведомил его мальчишка. — А Учителя я назову тебе на ухо. Нечего всяким посторонним...

Ладошка Лорри резко стиснула плечо Руса и принялась незаметно, но энергично теребить его. Рус успокаивающе почесал зверька за ушком. Но тот не отозвался привычной трелью, шерсть его осталась настороженно вздыбленной. Чувствуя себя предателем, Рус наклонился к мальчишке и подставил ему свое ухо.

Но мальчишка и не подумал шептать что-то ему. Вместо этого он на какую-то долю мгновения раскрыл перед его носом свою темную ладошку — так, чтобы ее не видел зверек на плече. Рус только после того, как ладошка снова сжалась в кулак, сообразил, что прочитал написанное на ней слегка расплывшимися чернилами имя.

«Надо же, — подумал он, — хитрец — еще до того, как меня увидел, знал, о чем я его спрошу. И что, наверное, я буду не один».