Казаки. Между Гитлером и Сталиным - Петр Крикунов

К этому времени в городе на базе казачьего штаба Таганрогского Округа Всевеликого Войска Донского (атаман — войсковой старшина Стефанов) уже началось создание своеобразного пересыльного пункта для казаков-беженцев. Сам штаб был официально создан только 1 февраля 1943 года, а его главной и единственной задачей как раз и был прием, размещение и распределение отступающих казаков. В приказе № 1 по Таганрогскому Казачьему округу Всевеликого Войска Донского от 1 февраля 1943 года устанавливались и строго регламентировались все вопросы, связанные с проведением эвакуации казачьих беженцев: «1. Во исполнение распоряжения генерал-фельдмаршала фон Клейста, сего числа, вступил в исполнение обязанностей атамана Таганрогского округа Всевеликого Войска Донского в старых (дореволюционных) границах. 2. Для управления делами округа, руководства воинской организацией Казачества (учет военнообязанных, комплектование, учение) организовать Штаб округа по штатам, согласно приложению. Начальником Штаба округа назначить есаула Гончарова Георгия Михайловича, которому поручаю укомплектовать личный состав Штаба. 3. Для упорядочения дела устройства населения Донской, Кубанской, Терской и других областей, прибывающего в город Таганрог в порядке эвакуации, организовать в городе Таганроге пересыльный пункт. 4. Всем лицам и организациям, прибывшим в город Таганрог из Донской, Кубанской, Терской и других областей, со всеми имеющимися при них государственным, общественным (колхозные) имуществом, немедленно по прибытии явиться на пересыльный пункт, по адресу — Николаевская 16, для регистрации и получения назначения на дальнейшее следование в тыловые районы. Подпись: Атаман Таганрогского округа ВВД Войсковой старшина Стефанов»[481]. Из Таганрога казаки были направлены в Бердянск, который и должен был стать новым сборным пунктом для всех казаков-беженцев, отступающих этим маршрутом.

Отступление казаков с территории Всевеликого Войска Донского началось еще в середине декабря 1942 года, Все крупные транспортные артерии: станица Боковская — ж. д. станция Миллерово; ж д. станция Мальчевская — Ворошиловград (Луганск); станица Морозовская — станица Ермаковская — Сулин — Чистяковка — Макеевка; станица Цимлянская — станица Раздорская — Новочеркасск — Ростов-на-Дону использовались донскими казаками и их семьями для отхода. «Все дороги на подходах к городам Новочеркасску, Ростову-на-Дону, Азову, Макеевке были полностью забиты войсками (немецкими и румынскими. — П.К.) и беженцами, всюду существовали „пробки“-заторы, казачьи беженские обозы и транспорты, как правило, растягивались на десятки километров»[482]. Отступал даже Провальский конезавод, поголовье которого насчитывало около 4 тысяч кобыл и 50 чистокровных жеребцов-производителей. Под охраной отряда из 260 казаков и калмыков (командир есаул Г.И. Копылов) он был направлен в район Днепропетровска. Большая часть казаков старалась добраться до крупных железнодорожных узлов Миллерово и Мальчевская. Оттуда они направлялись на Украину — в Макеевку и Луганск (Ворошиловград), а уже из этих городов — на сборные пункты в Запорожье и Мелитополь. Прикрывали отход беженских колонн уже сформированные и создаваемые на скорую руку казачьи отряды, которые приняли активное участие не только в локальных столкновениях с частями Красной армии, но также в обороне Ростова-на- Дону и Новочеркасска.

Одной из самых крупных частей из донских казаков — полку атамана Павлова, понесшему существенные потери (около 40 % личного состава) во время пригородных и уличных боев за Новочеркасск — все-таки удалось вырваться из города, и оставшиеся казаки (около 500 человек) вместе с маршевыми батальонами немецкой 79-й пехотной дивизии двинулись на запад в направлении Матвеева Кургана. Около Матвеева Кургана полк Павлова снова вступил в сражение с регулярными частями Красной армии и был практически полностью уничтожен. Оставшиеся в живых примерно 60 казаков во главе с непострадавшим атаманом двинулись дальше через Таганрог, по направлению на Мелитополь и Запорожье, соединяясь по дороге с отступающими колоннами донских казаков и их семейств. Еще одна довольно большая группа донских казаков пробивалась к Таганрогу по льду Азовского моря, направляясь оттуда к Мариуполю, а впоследствии — в район города Запорожья. Это было страшное зрелище: «Лед был топок, — вспоминают непосредственные участники событий, — поэтому полагалось двигаться с большой скоростью, что было невозможно соблюдать из-за невероятно большого скопления людей, животных, повозок и автомашин. Порой лед не выдерживал тяжести влекомого груза, трескался, оседал, вдавливался вглубь, образовывая огромную впадину, становившуюся ледяной могилой…»[483]. В конечном итоге большая часть донских казаков была сгруппирована на Украине, в Запорожской области, в районе городов Мелитополь и Запорожье.

По окончании эвакуации весной 1943 года перед казачьими атаманами встала проблема установления общего командования над большими массами казаков- беженцев и организации последних в единую силу. Между тем в среде беженских колонн, наводнивших юг Украины, царила тяжелая атмосфера разобщенности и моральной подавленности, чему способствовали как подрывная деятельность советских спецслужб, так и личные амбиции многих казачьих атаманов, каждый из которых именно себя прочил на место всеказачьего вождя. Повсеместно были созданы казачьи штабы, которые пытались собирать именно под свои знамена отступающих казаков. Немецкий штаб группы армий «Юг», пытаясь навести хоть какой-то порядок среди отступающих казаков, начал даже выдавать казачьим офицерам и атаманам удостоверения на право организации и объединения беженцев. Как правило, этот документ выдавался без особой проверки всем желающим, что на практике приводило к еще большему разброду. Разрозненные казачьи штабы действовали зачастую совершенно без учета обстановки, складывавшейся на фронте, а их действия часто противоречили друг другу.

Особенно острый конфликт возник между обосновавшимся в Запорожье не имевшим поддержки немецких властей, но очень популярным среди простых казаков Штабом Походного атамана С.В. Павлова и созданным 10 марта 1943 года при личном участии генерал-фельдмаршала фон Клейста «Штабом формирования Добровольческих Казачьих Войск Кубани и Терека» в Херсоне, который возглавляли полковники Белый и Духопельников (к последним, несмотря на покровительство немцев, очень многие относились весьма настороженно, считая их агентами НКВД).

Суть и причины конфликта состояли в следующем. В конце января 1943 года полковник Духопельников был послан атаманом Павловым под Азов собирать эвакуированных казаков и их семьи. Попав в окружение, он сумел прорваться к Таганрогу. Павлова в городе в этот момент уже не было, и немецкий генерал фон Клейст подчинил Духопельникову все сборные казачьи пункты Ростова, Таганрога, Мариуполя, Бердянска. Задача пунктов состояла в регистрации всех казачьих групп, снабжении их продовольственными карточками и отправке в Херсон на главный казачий сборный пункт. В Бердянске в это время находились также назначенные Клейстом Кубанский атаман полковник И.И. Белый и Терский атаман есаул Н.Л. Кулаков со своими штабами. Генерал-фельдмаршал фон Клейст 10 марта 1943 года на совещании с тремя атаманами предложил все штабы объединить в единую организацию и перевести в Херсон. Имея на руках такие полномочия, Духопельников, Белый и Кулаков через разветвленную сеть вербовочных и сборных пунктов от Таганрога, Мариуполя, Бердянска и до Херсона вербовали и направляли всех строевых казаков, независимо от их желания, на формирование 1-й казачьей кавалерийской дивизии, приказ о создании которой был получен 21 апреля 1943 года. Причем методы, которыми казаков принуждали идти на службу в дивизию, были довольно жесткими. В марте 1943 года штабом в Херсоне был даже издан специальный приказ, в котором говорилось: «Наши друзья и братья те, кто хочет свободы своей родине, а наши враги те, кто хочет скрываться под различными предлогами, чтобы не воевать и не помогать войне против общего врага человечества — жидо-большевизма и его приспешников и капиталистов»[484]. Таким образом, все те казаки, по каким-либо причинам не желающие собираться в Херсоне, объявлялись чуть ли не «врагами народа».