Особый талант - Сергей Куприянов

Злоткин посмотрел на него и шевельнул в кармане рукой. После этого отставнику больше не захотелось читать нотации, и он, подхватив очередную партию пакетов, скрылся в доме.

— Что-то рано ты, — сказал Пашков.

— Да вот решил не тянуть кота за хвост. Разговор есть.

— Давай поговорим. Ты, кстати, в курсе, что тебя ищут?

— Уже? — криво усмехнулся Злоткин. — И что же я такое натворил?

Пашков пожал плечами и полез в карман за сигаретами. Злоткин проследил за его рукой и заметно напрягся. Но ничего не произошло. Пашков закурил и убрал зажигалку.

— Пойдем пройдемся, — сквозь зажатую в зубах сигарету сказал он и первым направился к вольерам. Остановился около пустой клетки и, опершись плечом о косяк, вопросительно посмотрел на остановившегося в шаге от него Злоткина. — Так о чем будет разговор?

Беспокойный Лорд, занимающий соседний вольер, коротко пролаял.

— Да вот как раз о том, что меня ищут. Уходить мне надо. Зарыться поглубже.

— И что ты от меня хочешь?

— Да вот думаю, может, вы мне чем поможете. А, Виталий Никитович? — с подтекстом спросил Злоткин, с недобрым прищуром глядя в лицо Пашкову.

— Ну, если ты решил… Какой помощи ты от меня ждешь?

— Я как размышляю. Забиться мне нужно подальше. Даже очень далеко. И не на один год. Обустроиться надо на новом месте. Опять же внешность поменять. Документами обзавестись. Может, сунуть кому придется. В общем, проблем хватает. Ну и парням моим тоже. Ведь их тоже, наверное, ищут.

— Они здесь?

— Недалеко, — ушел от прямого ответа Злоткин. — Короче говоря, мне нужны деньги.

— С собой у меня двести долларов и рублями тысячи три. Тебе этого не хватит, я думаю.

— Не смешите меня. Это не деньги. Я прикинул, что с Митей мы взяли «лимонов» десять. На то, на се потратили тысяч двести. Ну нам он кой-чего заплатил. Плюс всякая мелочь. Пусть будет «лимон». Чего нам мелочиться, верно? Осталось девять. Как вы меж собой делили, я не знаю, но думаю, пополам. Так?

— Может быть, — ответил Пашков, стряхивая пепел с сигареты себе под ноги.

— Значит, у вас четыре с половиной. Ну кое-что вы потратили. Издательство, смотрю, купили. Может, еще какую конторку организовали. А что? Правильно! Жить надо красиво, с размахом, когда такие деньги-то есть! И ментовка вас не ищет. Хорошо устроились. А меня вот ищет! Значит, надо что? Поделиться со мной надо! Половина, я думаю, это будет по справедливости.

— Половина? А как же то, что ты у вдовы забрал?

— У вдовы? А что я у нее взял? Деньги? Нет. Я у нее бумаги взял учредительные. На время. Можете их себе забрать. Они у меня в квартире лежат. Вот ключи. — Он бросил под ноги Пашкову брелок с двумя ключами. Связка скользнула по утрамбованному снегу и скрылась под дощатым настилом. — Адрес вы знаете. Можете сами распоряжаться, а можете вдове вернуть. Как душа пожелает.

— Царский подарок.

— Какой есть. Я человек нежадный и вам жадничать не советую.

— Это, как я понимаю, угроза.

— Понимайте как хотите. А мне деньги нужны. И желательно быстро. Сейчас.

— По поводу «сейчас» я тебе уже сказал.

— Некрасиво так обманывать. Может, без скандала разойдемся? Или как?

— Нет у меня сейчас денег. Если хочешь — завтра, — предложил Пашков, доставая новую сигарету. Он волновался.

— Завтра не годится. Завтра я должен быть далеко отсюда. А то вы меня еще сдадите, как Митьку, и чего мне тогда — червей завтра кормить. Не хочется.

— Я никого не сдавал.

— Не знаю. Может, и так. Только меня-то уж точно сдадите. Или подошлете кого. Зачем такими деньгами делиться, если можно все себе оставить? Короче говоря, я вам не верю. Я думаю, ваши денежки здесь.

— Почему ты так решил? Ты ошибаешься, уверяю тебя.

— За дурачка меня держите? Ну как же! Я кто? Деревня! Я к вам на «вы», а в ответ чего слышу? Ты Ванька-дурак. Лапоть! И лаптем щи хлебаешь. Только тут ошибочка вышла. Мы тоже мозгами работать умеем.

— Можно только поздравить с этим.

— А вы не смейтесь. Не смейтесь! Я посмотрел за вами достаточно! И было время подумать. Прикинуть, что к чему. Куда вы чаще всего наведываетесь? Сюда, в сарай этот.

Услышав слово «сарай», Пашков не смог сдержать усмешки. Говорил же он Микитскому! Кстати, где он? Как зашел в дом с пакетами, так и не появлялся больше.

— Пока смешно? Очень хорошо! Сейчас вместе будем смеяться. И я понял, что вы сюда не просто так ездите, не на собак этих смотреть. Вы сюда к деньгам своим ездите.

— Интересная мысль.

— Еще какая интересная! Вы все правильно придумали. Здесь не хуже, чем в банке. Вон какая охрана! И взять можно в любой момент, и не догадается никто. Вот такая интересная мысль.

— Ну допустим. И где же они в таком случае?

— А это вы мне сами скажете. Или тот хмырь. Ведь вы ему ящичек отдали? Только не надо говорить, что не отдавали. Мы видели. Фотографий, конечно, не делали, но они нам ни к чему. Так что либо говорите сейчас, либо… — Злоткин достал из кармана пистолет и направил его на Пашкова. — Если говорить честно, то больше вы мне не нужны. Тот мужик все расскажет. А нам больше достанется. Сколько там, в загашничке-то? Два? Три? Или все четыре? А может, там и Матвеева доля тоже?

— Зови Василича, — сказал Пашков, отбрасывая в сторону догоревший до фильтра окурок.

Не отводя взгляда от его лица, Злоткин пронзительно свистнул. Не прошло и минуты, как на крыльце появился Микитский со спрятанными за спиной руками, а за ним крепкий парень с автоматом в руке. Отступив на шаг, Злоткин быстро оглянулся и призывно махнул рукой. Подталкиваемый стволом автомата Василич направился к ним. Выглядел он жалко.

— Где та коробка, которую я тебе дал в прошлый раз?

— Какая еще коробка? Не помню я никакой коробки!

От сильного тычка автоматом между лопаток Микитский пошатнулся и замолчал, с хеканьем выпустив воздух из легких.

— Отдай им, — устало сказал Пашков. — А то они живыми с нас не слезут.

— Это точно, — подтвердил Злоткин. — Лучше отдать по-хорошему. А то ведь мы можем и коленки перебить. Это больно.

— Отдай-отдай, — себе под нос пробормотал Микитский, поводя плечами. — Вон там, — кивнул он. — У Ангела.

— А ну пошли, — скомандовал Злоткин. — Показывай.

Они пошли вдоль вольеров. Собаки их встречали каждая на свой лад. Колли по кличке Матрос подошел к сетке и принюхался. Доберман Джек, забыв про свой радикулит, вскочил на ноги и облаял, высоко вскидывая узкую морду. Немецкая овчарка Ника встала и проводила их взглядом исподлобья, молча скаля огромные клыки.