Лабиринт призраков - Карлос Руис Сафон

– И как с ним обошлись в Америке?

– Намного лучше, чем он с ними. Миновало более четырех десятилетий, прежде чем дядюшка Эрнесто вернулся в Барселону на собственном корабле, весь в белом, со скандинавской супругой на тридцать лет моложе, которую он недавно приобрел по почте. За это время Сахарный Император создавал и терял состояния, свои и чужие, торгуя сахаром и оружием. С помощью целого батальона возлюбленных и подружек произвел на свет несметное количество внебрачных детей, так что его с лихвой хватило бы для заселения всех Карибских островов. И он совершил столько бесчинств, что если бы Господь Бог проявлял бдительность и хотя бы иногда воздавал по справедливости, ему была бы обеспечена стоянка на приколе в аду на десять тысяч лет.

– Если бы! – откликнулась Алисия.

– Впрочем, хоть он и не получил по справедливости, судьба над ним все-таки посмеялась. Небесам не чужда ирония. Говорят, что вскоре после возвращения с Кубы Сахарный Император начал терять рассудок из-за яда, которым его угостила во время последнего ужина в тропиках кухарка, отвергнутая мулатка, одолеваемая бог знает какими чувствами и задумавшая отомстить. «Индеец» снес себе череп на чердаке недавно купленного особняка, уверенный, что нечто обитает в доме, ползает по стенам и потолку и пахнет как змеиное гнездо. «Оно» пробиралось каждую ночь к нему в спальню и сворачивалось рядом на постели, чтобы высосать душу.

– Потрясающе! – воскликнула Алисия. – Вы сами это придумали?

– Я позаимствовал идею у Маташа, который использовал сюжет, добавив ему немного драматизма, в одном из романов «Лабиринта».

– Жаль.

– Реальность не может превзойти вымысла, во всяком случае по накалу страстей.

– Что же произошло в действительности?

– Вероятно, история более прозаичная. Самая правдоподобная версия была высказана на похоронах «индейца» Эрнесто. Проводить его в последний путь пришло много людей. На отпевании, состоявшемся в кафедральном соборе, присутствовал епископ, мэр и цвет городского совета, не говоря уж о тех, кому дядюшка Эрнесто ссужал деньги. Эти явились, желая убедиться, что он на самом деле умер и долг возвращать не придется. В тот день распространился слух, будто единственным созданием, кто пробирался в кровать покойного сахарного магната, была дочь экономки, дерзкая девица семнадцати лет. Вскоре она прославилась и разбогатела, выступая в кабаре на Параллели под артистическим псевдонимом Дорис Лапласе. И каждую ночь именно она высасывала у старого магната не только душу.

– А самоубийство?

– Похоже, оно произошло не без посторонней помощи. Даром говорят, что скандинавы холодные, поскольку все указывает на то, что терпеливая последняя жена «индейца» рассвирепела, вынужденная мириться с изменами супруга, и в роковую ночь Святого Иоанна выстрелила ему в лицо из охотничьего ружья, которое муж держал около кровати на случай, если придут анархисты.

– Поучительная история.

– Жизнеописания святых и грешников – жанр, отражающий дух Барселоны. Но какова бы ни была истинная подоплека событий, особняк простоял заброшенным несколько лет. Дурная слава проклятого дома с привидениями закрепилась за ним чуть ли не с самого начала строительства, когда по приказу «индейца» был заложен первый камень фундамента, и его репутация нисколько не улучшилась после того, как там поселились молодожены – Маташ со своей супругой Сусаной. Справедливости ради следует добавить, что дом был непростой. Однажды, когда я приехал к ним, Маташ устроил мне подробную ознакомительную экскурсию. Особняк действительно внушал трепет, лично мне, по крайней мере, поклоннику музыкальных комедий и романсов. В доме имелось множество лестниц, они никуда не вели; коридор с зеркалами, установленными особым образом, из-за чего человеку, который шел по нему, казалось, будто за ним кто-то гонится. Поражал также подвал, где «индеец» распорядился сделать бассейн, – на дне мозаикой выложили изображение его первой кубинской жены. Молодая женщина, которой исполнилось всего девятнадцать лет, покончила с собой, пронзив сердце шпилькой для волос, поскольку была уверена, что вынашивает во чреве змею.

– Очень мило. И вы отправили Ломану именно туда?

Вилахуана злорадно усмехнулся и кивнул.

– А вы поделились с ними воспоминаниями о прежних беспутных обитателях и прочих странностях дома? Не исключено, что Ломана суеверен и весьма чувствителен к подобным аномалиям.

– Мне неприятно об этом говорить, но всему виной впечатление, которое он на меня произвел. Поскольку данный персонаж не вызвал большой симпатии, я предпочел не обременять его непроверенными фактами, чтобы не испортить сюрприз.

– Вы верите в подобное? В наваждения и проклятия?

– Я верю в литературу. И в кулинарное искусство, особенно если стол хорош. Все остальное, как показывает практика, суета и не стоит ломаного гроша. Внутренний голос подсказывает мне, что в этом мы с вами похожи. В отношении литературы, я имею в виду, а не гастрономических устремлений.

– И что произошло потом? – спросила Алисия, желая вернуть разговор к теме Маташа.

– Я никогда не слышал от Маташа жалоб на вмешательство потусторонних сил или чего-либо похожего. Он верил в эти байки не больше, чем в пафосные лозунги политиков, уже превративших в тот момент страну в растревоженный курятник. Маташ все-таки женился на Сусане, в которую без памяти влюбился, и работал не разгибая спины в кабинете у окна, откуда Барселона была видна как на ладони. Сусана отличалась хрупким сложением и слабым здоровьем. Кожа казалась почти прозрачной, и, если ее обнимали, возникал страх, что она сломается. Сусана быстро утомлялась и порой проводила в постели весь день. Маташ беспокоился и переживал из-за нее, но он очень любил Сусану, и она, думаю, отвечала ему взаимностью. Я приезжал к ним в гости пару раз, и, хотя дом, признаться, производил гнетущее впечатление, о чем я вам уже говорил, они, по-моему, были счастливы. По крайней мере, вначале. Спускаясь в город, как он это называл, Маташ часто заглядывал в редакцию «Вангуардии», и мы отправлялись пообедать вместе или выпить по чашечке кофе. Обычно он рассказывал о романе, над которым работал, и давал прочитать отрывок, чтобы узнать мое мнение, хотя потом редко принимал во внимание сделанные замечания. Маташ использовал меня как подопытного кролика, если можно так выразиться. В те дни он еще бедствовал. Сочинял книги под множеством псевдонимов, получая фиксированную плату за слово. Здоровье Сусаны требовало неустанной заботы медиков и много лекарств, а Маташ подпускал к ней только самых лучших врачей. И его совсем не волновало, что ради этого он разрушает собственное здоровье, работая сдельно. Сусана мечтала родить ребенка. Доктора предупредили, что это будет непросто. И дорого.

– Но случилось чудо?

– Да. Пережив несколько выкидышей и многолетние тяготы, Сусана забеременела в 1931 году. Маташ обмирал от страха, что она снова потеряет ребенка и, возможно, жизнь. Однако на сей раз все закончилось благополучно. Сусана всегда хотела иметь дочь и назвать ее в честь сестры, которой лишилась в детстве.