Ребус. Расшифровка - Андрей Константинов

Услышав это воззвание, Александр Сергеевич недовольно поморщился и обернулся к откровенно скучающим на заднем сиденье «грузчикам»:

– Молодежь, хватит балду пинать, давайте повнимательней-ка за объектом. А я к «Ломоносовской» за куревом отскочу. По пути звякну, поинтересуюсь, кто там еще хочет комиссарского тела.

– Да «Капитошка», похоже, уже лыка не вяжет – сомневаюсь, что его и в метро-то пустят, – засомневался в целесообразности «пристального вглядывания в объекта» Лямка.

– А ты не допускаешь, что он лишь делает вид, «что не вяжет»?

– По-моему, Александр Сергеевич, вы все немного усложняете.

– Просто я не люблю все немного упрощать. Короче, отставить разговоры. Команда одна и для всех: «Впериться вдаль!» А я сейчас приду.

Бригадир вылез из машины и не спеша прогулялся к ларечкам. Отстояв небольшую очередь, он взял сигареты, закурил и лишь после этого набрал номер дежурного.

Тот быстренько переключил его на начальника отдела.

– Вам же было русским языком сказано – «срочно»! – проворчал Нечаев. – Или для крутого нестеровского экипажа распоряжения дежурного к исполнению уже не обязательны?

– А разве я долго? – удивился Нестеров.

– Более чем.

– Так двух копеек не было. Пока искали… – решил схохмить бригадир, но Василий Петрович явно не был расположен к шуткам.

– Так вот сейчас вы очень (я особо подчеркиваю это слово), очень быстро берете ноги и колеса в руки и выдвигаетесь на подмогу экипажам Каргина и Пасечника.

– Так у нас свой «груз» в движении. Причем в активном, – соврал бригадир. – И вообще: это мы не проходили, это нам не задавали.

– Своего бросайте. По согласованию с заказчиком. Я с ОБНОНом сам договорюсь.

– А с чего вдруг такой кипеж? Заслуженные деятели сыскных искусств не справляются?

– Эдик с Григорьичем сейчас тянут Ребуса из Ольгино в центр. Минут двадцать назад звонил Есаулов – Москва дала им указание крепить. Причем крепить обязательно и именно сегодня.

– Начинается! Старые песни о главном, – скривился Нестеров. – Тут играем – тут не играем… Блин, сколько можно, в конце-то концов?

– А вот это не твоего ума дело! Кончай свой балаган, мне, знаешь ли, не до смехуечков сейчас. Насколько я понял из разговора с Есауловым, особым желанием идти на Ребуса с колуном, да еще практически без подготовки они не горят. А значит, не очень-то и обидятся, если мы его маханем. Но, как ты понимаешь, и защищать нас перед Москвой в этом случае ни они, ни кто другой не станут. Так что нам этого чертового Ребуса сегодня терять ни в коем случае нельзя.

– Толково придумано. Молодцы, ребята, хорошо устроились. «Сначала у Фили пили, а потом его же и побили».

– У какого Фили? – не понял Нечаев.

– Да это у деда моего такая присказка была.

– Нестеров, твою мать, я тебе сказал – кончай меня грузить! В общем, расклад такой: Ребус сейчас едет либо на вокзал, либо в аэропорт, либо уходит из города на своих четырех. Откуда сие известно – не знаю. Но, вроде как, известно. По первым двум вариантам схема уже запущена, и Есаулов расставляет своих людей на Московском вокзале и в аэропорту. С трассами сложнее – короткий путь, в смысле Московское шоссе, не всегда единственный. Но это нас уже колышет в меньшей степени. Главное, очень вас прошу – не маханите. Доведите эту заразу до поезда или самолета – и все. Дальше пусть у уголовного розыска голова болит.

– А что, крепить его в движении уже опасаются?

– Ты же знаешь, Сергеич, сейчас с ним постоянно целый джип охраны. Все с лицензиями, все с легальными стволами. Случись что, может такая пальба начаться. А в поезд или в самолет джип со всем содержимым всяко не поместится. Логично?

– Не совсем, но допустим.

– По крайней мере, насколько я понял, Есаулов очень на это рассчитывает… Все, кончай тереть – работать надо. Я только что связывался с Пасечником. Так вот он говорит, что Ребус неожиданно зашевелился – два дня спокойно по городу раскатывал, а тут как подменили. Так что поспешайте. Но только, очень тебя прошу, без кровавых подвигов.

– Хорошо. Попробуем обойтись исключительно подвигами трудовыми. Хоть это и скучно…

Возвращаясь к машине, Нестеров проходом глянул на объекта – тот уже едва стоял на ногах. Последняя бутылка пива стала для него явно лишней, и едва ли в таком состоянии он потащится в Веселый Поселок за дозой герыча. «Что ж, счастливо тебе, объект „Капитошка“, желаю удачно и без ментов добраться до дому. А мы, к сожалению, сегодня тебя проводить не сможем», – усмехнулся Александр Сергеевич.

Нестеров забрался на командирскую первую парту и скомандовал:

– Паша, запроси настроечку «семь-три-третьего».

– Что-то случилось? – спросила Полина.

– Ага, случилось. Похоже, у нас появляется шанс взглянуть в глаза организатору твоего похищения. А если повезет, то и поприсутствовать на съемках финальной серии долгоиграющего сериала «Ребус: взлет и падение». Паш, ну чего там Пасечник?…

19:07 мск

Приморский проспект. Где-то в районе виадука. 733-й экипаж.

737 – Григорич, вы из пробки выскочили?

733 – Вот только-только у виадука малость порассосалось. Вроде, поживее пошли. Хотя, лично я предпочел бы еще с часик помучиться.

737 – Понял. Тогда как раз оттуда мы вывернем на Савушкина и потянемся параллельно с вами.

733 – Эдик, не хочу тебя огорчать, но по-моему сейчас немного не тот случай, чтобы конспиративно обставлять свои действия.

737 – В смысле?

733 – В прямом – нас расшибли.

737 – Есть основания или просто чутье?

733 – Да какие в жопу основания! Похоже, головная машина с Ребусом решила пойти в отрыв, а этих козлов на «Тахо» отдать нам на закланье. Или на заклинанье. Кстати, как правильно?

737 – Правильно – «закланье». Григорий, я малость не понял про «Тахо»…

733 – А что там понимать?! Ребус, гад, в Сокольники рвет, а эти зайцы у нас перед носом скачут, задницей виляют. За пару километров пути из ряда в ряд уже раз восемь перестроились. Не пущают к телу, с-суки! Короче, как говорят в американских фильмах – мы теряем его. Тем более что коробка уже в надрыве, на следующей неделе машину должны были на профилактику ставить.

737 – Понял вас! «Держитесь, Федор Иванович, сейчас поближе подойдем…»

Не продержались! Не хватило каких-то пары минут, за которые экипаж Каргина, расталкивая «чайников» и нахально выдавив со своего пути многое повидавших, но тем не менее обалдевших от твердолобого упорства опушников, вырвался из броуновского движения километровой пробки и выпущенный на волю опять-таки пробкой кинулся нагонять своих и объекта. Не доезжая метров триста до мостика, соединяющего материковую твердь Старой Деревни и островную Елагина, водитель «семь-три-третьего» Коля Кривицкий втопил по газам, выскочил на осевую и, обогнав парочку железяк, стал перестраиваться обратно на свою полосу, пытаясь вклиниться между джипом охраны и столь ревностно оберегаемой им машиной с телом Папы Ребуса. Сбоку в этот момент было свободно, но двигавшийся по правой полосе «Тахо», оценив финт «грузчиков», безо всякого обозначения поворотником попытался прижать «семь-три-седьмой» обратно на осевую.