Мы из Бреста. Бессмертный гарнизон - Вячеслав Сизов

Что можно еще сделать? Как улучшить оборону? Как заставить врага бояться каждого шороха и выстрела? Эти вопросы меня сейчас очень интересовали. Достав из планшета блокнот, я задумался, вспоминая все читанное об обороне крепости в прошлой жизни.

Блокнотный лист без моего особого контроля покрывался записями, расписывая необходимые мероприятия по организации обороны цитадели. В крепости я не собирался долго держать оборону – максимум дней пять. Дальше будет меньше шансов на удачный прорыв, а в плен сдаваться я не собирался – у меня еще куча дел на этой войне. Тем более что еще вдобавок вагон и маленькая тележка всяких интересных поделок в подразделении хранится. Зачем им в руки врага попадать? Пусть уж лучше нам послужат.

Из журнала боевых действий Ia 45 L. D., запись от 22.06.41 (АИ) (время берлинское):

«…8.45 ч. Офицер связи при штабе XII А.К. ориентирует: 34-я дивизия достигла железнодорожной линии около Гершон. Вулька, Подгородская взята. 31-я дивизия взяла Речицу и Козловичи.

9.00 ч. Сообщил Ia штаба корпуса, что резерв корпуса (I.R. 133) подчиняется дивизии.

9.15 ч. Командир I.R. 135 намеревается нацелить ключевые силы на мост, ведущий от Северного острова к укреплению Центральной цитадели, планируя навести порядок на укреплениях Центральной цитадели. Результатов разведки, направленной I.R. 135 в Брест, еще нет. Предпринятая противником при поддержке 6 танков местная контратака отбита…»

Мое внимание привлек шум у дверей. Закрывая их своими немаленькими габаритами, в проеме нарисовалась фигура нашего санитара. Попросив разрешения, он, пряча руки за спиной, доложил:

– Товарищ лейтенант! Ваше приказание выполнено. Всех тяжелораненых отправили в тыл. Старшим с ними пошел санитар санчасти батальона красноармеец Крупин Александр Тимофеевич. Необходимыми перевязочными средствами он обеспечен.

– Молодец. Бойцам жетоны выдали? Оружие у всех есть?

– Да. Жетоны выдали всем убывшим. Оружие и боеприпасы у всех есть. Остальным раненым перевязки сделали. Нескольких бойцов направил за водой. Должны скоро вернуться. Трупы все убрали. Наших в отдельную воронку сложили и одеялами пока накрыли. Список погибших из нашей роты я написал, а на «конвойцев» там их сержант составляет. У них потери большие, не всех еще из-под завалов извлекли, потому и засыпать могилу не стали. Вдруг кого еще найдут. Там какой-то боец сухпайки раздает. Наши все получили. Я вот тут вам тоже прихватил, – доставая из – за спины руку с продовольственным набором и ставя его на стол, сказал Гриша.

– Спасибо огромное! Сам-то поел?

– Да, все наши еще в казарме поели, а у местных завтрака не было. Вот со склада и выдают. Чтобы парней не обижать, наши тоже берут. Они еще себе трофейных набрали, тех, что у немцев насобирали.

– И правильно делают. Запас карман не тянет. Ты проследи, чтобы у всех вода во флягах была, и организуй ее кипячение впрок. Не дай бог, какую заразу подхватят. И пусть бойцы воды побольше натаскают. Все свободные емкости надо заполнить. И за гигиеной у бойцов проследить не забудь. Тех, кто себя плохо чувствует, отправляй в Арсенал, у нас в казарме пусть отлежатся. Есть такие?

– Как не быть? Контуженых, считай, треть, и остальным раненым отлежаться не помешало бы. Тогда и мне с ними надо в казарму идти. Здесь пока красноармеец Петров Владимир Яковлевич останется первую помощь оказывать. Он тоже санитар из их санчасти, а я в нашей казарме лазарет разверну, может, что еще из санчасти наберу.

– Давай действуй. Я не против. Забирай с собой всех, кого считаешь нужным. Пусть до вечера отлежатся и приведут себя в порядок. И проследи, чтобы те, кому надо, форму получили. Нечего тут перед врагом своим исподним щеголять.

– Есть, – ответил Самойлов и вышел в коридор.

Посидеть в одиночестве, помедитировать или слегка поспать мне так и не дали. Из неизвестных далей с вещмешком в руках появился мой дорогой посыльный.

– Товарищ Никитин, и где это вас черти носят?

– Товарищ лейтенант, я ж не виноват, что на вас форма горит! Вот и пришлось идти добывать. Хорошо, что у них вещевой склад не пострадал, а то где бы я вам еще форму нашел. Так и ходили бы в рванье. Вы бы побереглись, товарищ лейтенант, а то все время впереди всех в атаку ходите. Вы бы с Чапая пример брали, он все правильно объяснял, – доставая из мешка форму, сказал Виктор.

– Эх ты, стратег! Вот как полковником стану, тогда и руководить буду из кабинета, а пока придется вместе с вами на врага в атаку ходить. Давай сюда форму и пойди пригласи ко мне наших снайперов и расспроси «чекистов» насчет наличия среди них снайперов. Если таковые есть, тоже зови сюда. Дело для них есть.

– Есть! – и Никитин исчез за дверьми, оставив меня в очередной раз за это утро переодеваться.

Так, это уже становится своеобразной традицией – менять форму после каждого боя. Обгорает и рвется она постоянно. Так ее и не напасешься. Интересно, все, что сделано из ткани, обгорело и порвалось, а перчаткам хоть бы хны. Целехонькие. Пальцы отлично защищают. Со всеми этими мыслями я быстро переодевался. Так что вызванных бойцов встречал уже при полном параде.

Кроме моих снайперов пришло еще шесть бойцов из числа обладателей знака «Ворошиловский стрелок». Как пояснил Шимон Маркусович, в батальоне многие отлично стреляют, а эти парни вообще лучше всех. Задача для ребят была простая – найти себе позицию и отстреливать любых появившихся в прицеле немцев. Чем больше настреляют, тем лучше. Ибо, как известно, «пуля – самый действенный способ передачи мысли на расстоянии».

Распределив между собой сектора обороны, парни ушли на позиции.

– Товарищ лейтенант, может, вы зря с санитаром раненых отпустили? Кто же оборону держать будет? – с явным сомнением в голосе поинтересовался замполитрука.

– Шимон Маркусович, ты вот скажи мне, сколько мы сегодня здесь, в здании, уложили немцев? И сколько мы потратили боеприпасов для этого?

– Больше сотни трупов только в здании насчитали и еще лежат на улице. Сколько боеприпасов потратили, не считали. Но много – у большинства бойцов по несколько обойм всего осталось.

– Вот то-то и оно. Нас было почти в два раза меньше. И мы победили. Но итогом боя стало то, что большинство бойцов имеют ранения и им надо отлежаться. Нам нужно беречь людей. Наша казарма находится под постоянным обстрелом, что ведет к усталости и напрасной гибели людей. А нам этого не надо. Если пружину все время держать сжатой, то она ослабевает. Так и с людьми происходит – не могут они все время в напряжении находиться, им отдых нужен и очень полезен. Вот пусть раненые отдохнут в относительной безопасности Арсенала. Не санаторий, конечно, но в наших условиях не хуже будет. Восстановят и наберутся сил, а затем заменят других. Так и будем меняться, встречая врага свежими силами. Сейчас здесь остались наиболее подготовленные бойцы, которые смогут удержать позиции до прихода подкреплений. Например, тех же бойцов из Арсенала. Согласись, что заодно и то же время снайпер может уничтожить 3–5 врагов, а простой боец только одного. Вот и считай, что оставшиеся здесь заменят троих раненых бойцов. Будь моя воля, я бы и остальных туда отослал и вызывал бы только для контратаки. Но увы, не получится – мало нас. Да и расход боеприпасов у нас значительно уменьшится. Неизвестно, когда еще подвезут. Немцы сейчас будут в первую очередь атаковать башню, стараясь захватить мост и дамбу. И уже оттуда наступать на центр крепости. Из наших окон мы можем обстреливать только края островов, не давая возможности врагу переправиться на наш берег. А это вполне по силам оставшимся. Так что держать здесь большое количество людей считаю лишним. Нужны резервы для помощи тем, кто обороняется в Тереспольской башне и Бригитском проезде. Вот наши бойцы, что отдыхают в Арсенале, ими и будут.