Сталин - Аллилуевы. Хроника одной семьи - Владимир Аллилуев

Я не затронул еще одну больную точку — события в Новочеркасске в июне 1962 года, спровоцированные повышением цен на основные продукты питания. Гегемон, решивший сказать свое слово протеста, был жестоко подавлен военной силой. Впервые армия была брошена против народа, надолго запятнав свою честь и авторитет. Между авангардом рабочего класса — партией и ее лидерами — и рабочей массой пролегла черная тень.

Конечно, за кровавые июньские события, несет ответственность не один Хрущев, помимо него, здесь был свой "совет в Филях" в лице А.И. Микояна, А.П. Кириленко, Ф.Р. Козлова, А.Н. Шелепина, Р.Я. Малиновского.

В 80—90-е годы этот пробный опыт будет умножен и значительно превзойден.

С приходом к власти в качестве генсека Л.И. Брежнева появились новые надежды, начались реформы Л.Н. Косыгина, влившие на время в советскую экономику свежие силы, начались поиски новых стимулов к труду, к повышению благосостояния народа, росту национального благосостояния, расширению роли науки. Термин НТР — научно-техническая революция — постоянно мелькал на партийных съездах и в прессе. Но. Но все эти реформаторские новации были в русле все того же взгляда, что социализм построен и надлежит его только совершенствовать, поэтому вслед за этим хрущевским открытием последовала разработка доктрины о "развитом социализме", но на практике мы так и не перешагнули достигнутый рубеж 30-х годов.

Вот только время работало уже против нас. Со второй половины 70-х годов мы с неизбежностью вползли в "застой". В рамках государственно-монополистического социализма все труднее и труднее было наращивать объемы производства, нести огромное бремя оборонных расходов в условиях продолжающейся "холодной войны", повышать народное благосостояние. И все это — на той же старой основе экстенсивного развития. Мы грызли собственный фундамент.

А рядом с нами жил и развивался наш антипод — система капитализма, которая с послевоенных лет претерпела большие изменения, но по-прежнему вела с нами борьбу. Это противостояние вылилось в соревнование за преимущество "своего" образа жизни, качества жизни.

Я уже говорил, что нашими потенциальными преимуществами воспользовались и более грамотно распорядились наши супротивники. Еще со времен великого экономического кризиса 1929–1933 годов западное общество стало применять плановые начала, опираться на научно разработанные экономические модели, на определенное регулирование экономических процессов. Наличие мировой социалистической системы, при всей условности этого термина, заставило ведущие государства Запада пойти на внедрение у себя многих элементов социальной защиты трудящихся. Весьма интересные превращения испытывает вековечная основа капитала — частная собственность: финансовая элита руками государства и транснациональных корпораций прибирает ее к своим рукам, частная собственность трансформируется в корпоративную. А нас сейчас тащат назад, в пещеры, возрождая частную собственность времен до великой депрессии!

Финансово-корпоративная элита сегодня жиреет за счет нещадной нецивилизованной эксплуатации "третьего мира", который выступает в этом плане как совокупный пролетариат. И вот за счет этой эксплуатации "третьего мира" имеет возможность не просто подкармливать население своих стран, а создать достаточно высокий жизненный уровень для большинства населения. И подкармливать наших "интеллектуалов", которые еще вчера твердили о наших преимуществах, а сегодня поют Лазаря миру капитала, западному образу жизни.

"Застой" тяжел тем, что засасывает, как болото. Ю.В. Андропов, дерзнувший вытащить страну из этого болота, в 1983 году пытался на морально-партийной основе стимулировать творческую мысль наших ученых. Тогда-то и обозначился, хотя с опозданием на целых тридцать лет, вопрос вопросов: кто мы такие и где находимся? Но кукушка уже прокуковала, не отведя времени на разработку ответа, да и теоретическая мысль нашего гуманитарного ученого корпуса оказалась худосочной, догматической и плоской, как ржавая селедка.

Но вот зашелестел апрельский ветер 1985 года. Как оказалось — с данайских берегов.

М.С. Горбачев начал свою перестройку с того вопроса, который был обозначен еще во времена Андропова. Стране был дан вновь шанс — сделать наконец реальный шаг к реальному социализму. Он был выстрадан народом сорокалетним поиском новых путей, напрягом в "холодной войне" и твердой верой в возможности социализма. СССР еще был державой с единым народнохозяйственным комплексом, не уступающим по своему потенциалу развитым элитным странам. По данным ежегодного статистического справочника, который готовит американское ЦРУ, уровень промышленного производства в Советском Союзе к середине 80-х годов на душу населения почти втрое превышал средний мировой уровень. За все годы Советской власти промышленность в СССР развивалась в шесть раз быстрее, чем в остальном мире. И это при всем при том, что действовали сдерживающие тормоза, так как нам не удалось внедрить ту систему управления экономикой, которая давала бы простор для жизни социалистического организма, повышения качества труда, для такого роста производительности труда, который позволил, выйти на социалистические рубежи по уровню жизни, образу жизни.

Даже в годы "застоя" мы еще шли вперед, а не пятились, как рак, назад. За 1981–1985 годы валовой национальный продукт СССР возрос на 20 процентов, а в США — на 14, Франции и Италии — на 8, ФРГ — на 6 процентов. И только Япония, которая многое позаимствовала у нас, но использовала это с умной головой, дала рост на 21 процент.

А далее началась народная драма, обернувшаяся трагедией. А. Пригарин говорит о трех актах этой трагедии:

"Акт первый — разрушение системы управления народным хозяйством (1987–1991 гг.). Результат — абсолютное сокращение национального дохода на треть. С учетом некоторого роста в США он составляет, уже не 55,3 проц., а только 30,8 проц. от национального дохода США.

Акт второй — расчленение Советского Союза. Его преемником становится Российская Федерация, чуть больше половины страны. Результат — национальный доход России уже только 17,2 проц. от американского.

Акт третий — тотальный кризис всех отраслей народного хозяйства в 1992 году. Результат — падение национального дохода минимум еще на 20 процентов".

В последующие годы все эти показатели еще ухудшились. То, что создавалось десятилетиями, было пущено под откос. Наиболее растерзанным оказалось производство. Это просто погром. Если 1989 год взять за исходный (100 процентов), то в 1993 году промышленность в целом составила лишь 72 процента от 1989 года, а в 1994 году — всего 59 процентов. Произведенный национальный доход в 1993 году составил лишь 59 процентов к 1989 году (по данным Института экономики РАН). По официальным данным, падение производства составило 41 процент, а по неофициальным (обычно более точным) 50–55 процентов. Любое государство уже бы рухнуло замертво!

Таков оказался результат реставрации частно-рыночной системы. Но его главный итог — падение жизненного уровня народа. Только в 1992 году падение реальных доходов населения, по данным Минэкономики, составило 30 процентов, а на деле — 40!

За короткий период произошло резкое расслоение населения. У нас теперь появились богатые, сверхбогатые, среднебогатые, бедные и совсем бедные — нищие. Но обедневшие составляют большинство — примерно 80 процентов населения, причем 35–40 процентов из них имеют доходы ниже прожиточного минимума.