Остров Крым - Василий Аксенов

О-ля-ля, вот времена энд нравы, мужчины помешались наполитике, красавицам приходится созерцать природу. Истоки лесбиянства в этом,не так ли, сударыня? Она обернулась. Два плейбоя с усами а-ля Риимс наглоулыбались и протягивали ей свои карточки. Журналы «Сплетник» и «Ходок», мадам.Хотелось бы познакомиться. Оба мерзавца подошли очень близко, а один («Ходок»)даже положил ладонь Тане на бедро. Вы удовлетворены своим другом, мадам?Нет-нет, никаких сомнений, но наши читатели хотели бы знать некоторыеподробности. Ваши интерсекции происходят спонтанно или существует какой-торежим, нечто вроде графика? Какие установки дает в этом смысле советскаясексология? Противозачаточные средства, мадам? Известно ли вам, мадам, что ваш законныйсупруг Лунин стал чемпионом Союза по толканию ядра? У него есть любовница?Таня, сколько рук вам нужно, чтобы пересчитать своих друзей? Не видится ли вам,мадам, в Идее Общей Судьбы ярко выраженного мужского начала, стремления чего-тогорячего и твердого внедриться в гигантскую женственную плоть?

«Папаратце», между тем, бегали вокруг и снимали эту такназываемую беседу, матч в одни ворота, ибо мерзавцы не давали Тане и ртараскрыть. Наконец она стряхнула руку «Ходока» со своего бедра и небрежнощелкнула его по носу. У обоих, как говорится, челюсти отвисли.

– Встречный вопрос, фрайера, – наглым ленивымголосом сказала Таня. – А вы-то сами как относитесь к Идее Общей Судьбы?

– Горячо приветствуем! – быстро проговорил«Ходок».

– Искренние сторонники, – пробормотал «Сплетник».Она расхохоталась.

– Причина смеха, сударыня? – быстро спросил«Сплетник».

– Род мастурбации, не так ли? – выпалил «Ходок».Они явно были ошарашены ее ленивым и наглым тоном.

– Просто воображаю вас обоих в системеАгитпропа, – сказала Таня.

Стоящие неподалеку группы снобов с восторгом ейзааплодировали и засмеялись: как ловко мадам Лунина отбрила этих архаровцев!Браво! Браво!

Вот, господа, чего не хватает всему нашему обществу – эдакийдерзкий демократизм, присущий советским людям! В самом деле, надо чувствоватьза собой некую могучую силу, чтобы с такой уверенностью и небрежностью обрезатьбульварных газетчиков, эту сволочь, господа, которая на днях – выслышали? – довела до слез княжну Вешко-Вершковскую…

Никто не замечал, что Таня была на пределе. Она готова былауже зажать рот, чтобы не завопить от отчаяния, как вдруг увидела хозяина дома,который приближался к ней под руку – мама! – с Фредом Бакстером. И вдругпри первом же взгляде на двух высоченных стариков, ей стало спокойно, онапочувствовала себя в безопасности. Оба старика улыбались ей, а Бакстер, онаглазам своим не верила, улыбался даже слегка застенчиво. Они начали с нейдружескую светскую болтовню, как будто давно знакомы, как будто между ними нетникаких неясностей. Арсений Николаевич сказал Тане, что хитрый Бакстер торгуету него часть горы, жадная рука американского империализма тянется к долине заСеверным склоном, только фигушки получит, долина за Северным склоном – это райземной. Вы еще там не были, Татьяна? Вот завтра и пойдем, но только, учтите,пешком; впрочем, вы ведь отличная спортсменка. Там будет обед на натуральней ферме;вообразите, Таня, ни электричества, ни газа, ни даже атомной энергии, все как вXVII веке, но вы увидите, как все отлажено и как все чудно устроено – если бычеловечество смогло на этом остановиться!

Сказав все это и совершеннейшим образом Таню очаровав, азаодно и показав любопытствующим, как следует обращаться с подругой его сына,Арсений Николаевич извинился и с гибкостью отчалил, оставляя их вдвоем сБакстером.

Чудо из чудес – старый бандюга явно волнуется. Таняулыбнулась и спросила, все ли он о ней знает. О да, дарлинг, конечно, сказал онс грустной улыбкой, я узнал о вас все еще в ту ночь. Как только мы вылетели изАэро-Симфи на Москву, мой секретарь уже предоставил мне о вас полнейшуюинформацию. Не представляю уж, каким образом эта сволочь так быстро еедобывает, эту дьявольскую информацию… Все переплелось, дарлинг, в говенном мире– Си-ай-эй-кэй-джи-би-ос-ваг-си-ай-си-шиибет-дозъем-бюро, – все это дерьмоплюс частный сыск, дарлинг. Я знал о вас все, летя в Москву, да и потом все этовремя, пока» вы жили здесь, а я путешествовал, все это время какая-тоинформация поступала. Зачем я снова здесь? Ну, видите ли, «Элис»-то еще в Ялте,и я собирался… Ну, в общем, дарлинг, честно говоря, я просто вас хотел увидеть.Я вас прошу, дарлинг, полминуты молчания, я должен вам что-то сказать. Японимаю, вы пошли тогда со мной из-за отчаяния, или из-за злобы, или еще изкаких-то неприятных чувств. Я вас прошу… знайте всегда, что старый Баквычеркнул это из памяти, ничего не было. Что? Благородно, вы говорите? Пожалуйста,можете иронически улыбаться, но я старомодный человек, пусть это будетблагородно. Леди, я обожаю вас.

Как вы сказали, сэр, admire? Yes, Lady, but I might bettersay: I am in awe of you… [6]

Это слишком сильно переводится по-русски. Благоговею.Простите, но перевод как раз и отражает английский смысл. Да как же вы можетеблагоговеть перед блядью?

Леди, я рассержусь, прошу вас, вы предмет моего обожания…

Вдруг у нее вырвалось: – Бак, спасите меня! Вытащите меняотсюда, увезите куда-нибудь!

Он смотрел на нее внимательно и очень проникновенно, ей ивпрямь показалось, что это отец на нее смотрит. Нет ничего легче, – сказалон. Для меня нет ничего легче, я могу увезти вас куда вы захотите, когда вызахотите и дать вам все, что вы захотите – во всяком случае, полный комфорт иполную защиту. Однако не смеетесь ли вы надо мной, леди?

– Бак, вы бы знали, как я запуталась.

– Я знаю все.

– Вы не все знаете.

– Все, за исключением Андрея.

– Вот именно.

Леди? спрашивали голубые выцветшие глазки. Он и в самом делев меня влюблен, подумала Таня, причем и в самом деле в каком-то старомодномстиле. Она посмотрела ему прямо в глаза, стараясь этим взглядом дать ему понятьвсе: ее уже больше ничего не привязывает к Андрею, все отгорело.

– О'кей, – сказал Бакстер. – Где вы хотитежить, Таня?

– В Новой Зеландии, – сказала она.

– О'кей, – кивнул он. – Там есть чудесныеместа, и вовсе не так скучно, как некоторые полагают.

– Ну вот… вот… в Новой Зеландии… – забормоталаТаня, – вот-вот-вот… Нью-Зиланд… там, где не скучно, как некоторыеполагают…