Лужайки, где пляшут скворечники - Владислав Крапивин
Шрифт:
Интервал:
— Дорогу-то я найду. Но, Тём… там ведь сейчас тоже… нынешнее число. И Нитки там… еще нет.
— Елки-палки… — Артем сел, вдавившись спиной в колючие ветки сосенки. Глянул вверх, на Кея. Тот стоял перед ним тощий и виноватый.
— Что будем делать? — сухо спросил Артем.
— Не знаю. Кажется, мы влипли…
— Кой черт тебя понес через это Никогда? Ехали бы поездом…
— А тогда… кто бы достал с дороги мину?
— Д-да, ситуация… — выдохнул Артем. — Будто кто-то все спланировал заранее.
— Мы сами, — сказал Кей. — И еще Пространства… Тём, надо все обсудить. — Он сел рядом, завозился в колючих ветках голыми локтями. — Тём, не сердись…
— Какая разница, сержусь я или нет. Чтобы остыть, будет время. И для обсуждения тоже… Три года!
— Ага… И главное, нам нельзя уходить с этого места. Чтобы не наделать новых событий.
— Черт возьми! Но здесь-то мы можем сидеть вообше вечность! Здесь одно и то же число, время не движется!
— Уже двинулось. Когда прошел автобус…
— Ну, все равно… Ничего себе перспектива! Три года жить Робинзонами на этой обочине?!
— А что делать? Зато через эти три года все наладится. Войдет в русло…
— Я тебя сейчас вгоню в такое русло… Скажи, ты это серьезно?
— Кажется, да. Нулевой пояс не выпустит нас…
— А кормить тут он нас будет? А зимнюю одежду и жилье с печкой даст?
— Шиш он даст, — убежденно сообщил Кей.
— Слушай, сейчас я дам тебе по шее!
— Дай. Только разве это поможет?
— Это облегчит душу.
— Ну, дай тогда… Ай!
Артем дал. Правда, слегка. Кей коротко посмеялся, почесал в затылке, запрокинул голову и стал смотреть в небо. И вдруг будто закаменел. От обиды?
— Кей, ты чего? Я же шутя!
— Тём, смотри. Вверху…
В синеве среди редких желтых облаков покачивался воздушный змей. Белый. Сложной коробчатой конструкции. Чуть различимая нитка шла от него вниз, далеко за шоссе.
— Тём, пошли! Скорее!
— Куда?
— Туда! Не спрашивай! — Кей вскочил, потянул Артема за руку (подорожник отклеился от щеки). Через дорогу, через осинник и сосняк, потом через густой низкорослый ельник.
Затем пересекли луг и болотце. Кей не спускал с нитки взгляда (она делалась все заметнее). И вот они выбежали на широкую поляну. Здесь среди зацветающего иван-чая стоял пацаненок лет девяти. Это он держал нить.
Он был с желтыми пушистыми волосами, в пестро-зеленой рубашонке с рисунками из мультфильмов про короля-льва и Маугли, в таких же трусиках и с плямбами зеленки на коленках и подбородке. Он следил за змеем и долго не замечал Артема и Кея.
— Подожди, — строго сказал Кей Артему. И тот послушно замер. А Кей пошел к мальчику.
Они что-то тихо сказали друг другу.
Кей взял мальчика за плечо, и с полминуты они молча смотрели на змей. Потом заговорили опять. Мальчик серьезно и часто кивал.
Кей оглянулся на Артема.
— Иди сюда.
И Артем пошел — с ощущением, что его снисходительно (и не полностью) приобщают к какому-то тайному делу. Мальчик смотрел со стеснительной улыбкой, но доверчиво. Прижимал к груди большую катушку, от которой тянулась нить.
— Тём, это Гриша Сапожкин. Один из тех, кто построил Город.
— Приятно познакомиться, — сказал Артем с неуклюжей учтивостью. Мальчик застеснялся, шевельнул губами: что-то вроде «здрасте». Поднял катушку и стал скрести ею зеленку на подбородке.
— Да вы знакомы, — весело напомнил Кей. — Вы виделись в Городе, под колоколом. Забыл?
— Там было темно, — шепотом оправдал Артема Гриша.
— Тём, дай зеркало, — велел Кей.
Артем ничего не понял, но дал. Хорошо, что нет следа от пули…
Кей в полуметре от катушки взял нить, обмотал зеркало несколькими витками.
— Правильно, Гриша?
— Да, — шепнул он.
Кей щелкнул по краю зеркала ногтем. Послышался негромкий, но какой-то всюду проникающий звон. Он ощутимо, почти заметно для глаза побежал вверх по нити, и Артем следил за ним и увидел, что змей шевельнулся как живой.
Потом был еще один короткий звон, и еще, еще. Они слились в дребезжащую морзянку, и змей в дальней синеве дрожал, как от щекотки. А потом замер.
— Тём, возьми зеркало. Да не потеряй, может, еще пригодится.
«Не дай Бог», — вспомнил Артем Птичку.
Гриша стал наматывать на катушку нить.
— Смотаю, чтобы о н не зацепился…
— Да. Спасибо, — сказал Кей.
Змей спускался, спускался, вырастал и наконец лег среди иван-чая. Этакая конструкция вроде метровой этажерки. Гриша Сапожкин легко вскинул его над головой.
— Я побегу?
— Беги, — согласился Кей. И еще раз сказал: — Спасибо.
И Гриша побежал, не оглядываясь. Скоро он, зеленый, затерялся среди высоких стеблей, и змей как бы летел над верхушками сам собой. А потом растаял в мареве и он.
— Ну и… что же означало это действо? — спросил Артем. В нем опять зашевелились нетерпение и досада.
— Означало… Змей был как антенна.
— Ну, допустим. А дальше-то что?
— А дальше — ждать, — веско сказал Кей. — И не спрашивай больше, а то сглазишь.
2
И Артем не спрашивал. Он ждал чего-то, стоя посреди поляны, которую накрывал летний жар. Струился воздух, жужжала какая-то крылатая мелочь. Время от времени сквозь траву пробегали непонятные существа. Стайками. Пробегут и скроются. Возможно, это были скворечники.
— Они ждут, когда мы уйдем, — сообщил Кей. — Будут здесь устраивать летние пляски. Видишь, месяц и луна опять выкатились вместе.
Артем видел. Но этим его было не удивить.
— Ты мне зубы не заговаривай. Скажи, чего ждем.
Кей молчал. Поджимал по очереди и почесывал исколотые в ельнике ноги.
— Я, кажется, с тобой разговариваю…
— Тём, ну я же просил не спрашивать! Потерпи… Или, если хочешь, дай мне снова по шее.
— Очень нужна мне твоя шея!
— Тём…
— Что еще?
Кей придвинулся к нему, коснулся плечом.
— Тём, а ты простишь ее, если она вернется? Т у д а, к нам.
— Да! — сказал он быстро, будто качнулся вперед. — Да! — И лишь потом спохватился. — Господи, да за что мне прощать ее? Это она должна…
— Нет, она тоже виновата.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!