Синяя кровь - Дэвид Бальдаччи

– Вы Джули Хэмилтон? Я узнала вас по голосу.

– Я могу выделить вам пять минут.

– Отлично.

Женщина пошла по коридору, Мейс поспешила за ней. По пути Хэмилтон заглянула в два кабинета, кивнув их обитателям. Когда Перри и Хэмилтон вошли в маленькую комнату для переговоров, к ним присоединились еще две женщины.

Хэмилтон указала на них:

– Мои партнеры, Мэнди Петрочелли и Келли Сприсслер.

Петрочелли была высокой и ширококостной, с обесцвеченными волосами; Сприсслер, напротив, – низенькой и жилистой, рыжеватые волосы заплетены в тугую косичку. Все три женщины выглядели жесткими профессионалами и, скорее всего, превосходно справлялись со своей работой, заключила Мейс. Если она когда-нибудь ухитрится выйти замуж и дела пойдут плохо, вполне можно позвонить одной из этих трех.

– Я – Мейс Перри, частный сыщик из Вашингтона.

– Переходите к делу, – резко вмешалась Сприсслер.

– Суть в том, что Диана Толливер была зверски убита в своем офисе в прошлую пятницу, после чего ее тело засунули в холодильник. Через несколько дней в мусорном контейнере было найдено тело Джейми Мелдона. Вечером, незадолго до своей смерти, Диана ужинала с Мелдоном. Мы полагаем, что ей стало известно о какой-то незаконной деятельности, и она, возможно, пыталась получить помощь Мелдона. Но мы не знаем, почему она выбрала именно его. До сих пор нам не удалось получить никакой информации о том, что их могло связывать.

Трое юристов переглянулись. Хэмилтон произнесла:

– Вы упомянули в вестибюле, что это дело связано с национальной безопасностью?

Мейс кивнула.

– Потенциально – с терроризмом.

– Если так, то почему здесь вы, а не ФБР? – произнесла рокочущим голосом Петрочелли.

– Была бы рада вам ответить, но я не знаю. Я лишь хочу выяснить, откуда Мелдон и Толливер знали друг друга.

– А откуда вы вообще узнали о нас? – вмешалась Сприсслер.

– От Джо Кушмана, бывшего мужа Дианы. Он высоко отзывался о вашей фирме.

– Это потому, что мы ободрали его до нитки во время развода, – сказала Петрочелли.

– Сейчас мы обслуживаем его компанию, – добавила Сприсслер. – Превращать противников в клиентов – признак хорошей юридической практики.

– Но вернемся к цели вашего приезда, – предложила Хэмилтон.

– Верно. Откуда Мелдон и Толливер были знакомы?

– Думаю, вам можно сказать. Это все равно публичная информация. Прежде, чем мы начали представлять Диану, Джейми был ее официальным юрисконсультом при разводе с Джо.

– А разве у него не было частной практики в Нью-Йорке?

– Была.

– Но мне сказали, что тогда он занимался защитой преступников…

Хэмилтон строго произнесла:

– Джейми представлял множество компаний и отдельных личностей по тысячам различных гражданских и уголовных вопросов. Я бы не стала утверждать, что он защищал преступников.

– Хорошо, так он заодно занимался разводами в Нью-Джерси?

– Диана жила в Нью-Джерси, но практиковала на Манхэттене, – сказала Сприсслер.

– Очень распространенное явление, – добавила Петрочелли.

– Но разве дела о разводе были для Мелдона «очень распространенным явлением»?

Хэмилтон откашлялась.

– Нет.

– Поэтому он и передал эстафету вам?

– Мы уже работали с Джейми. Он знал, что мы специализируемся на таких делах.

– Тогда почему вы с самого начала не взяли это дело?

– Вопрос времени, – пояснила Хэмилтон.

– Времени? Я знаю, что дела о разводе длятся годами. Откуда такая спешка?

– Джейми получил запретительный приказ на Джо Кушмана. Тот, вероятно, угрожал Диане. Приказ был получен быстро, по очевидным причинам, хотя, зная Джо на протяжении многих лет, не думаю, что он всерьез имел в виду что-то такое.

– Но это все еще не объясняет, почему первым за это дело взялся Мелдон. Откуда он знал Толливер?

– Не уверена, что это имеет отношение к делу, – рявкнула Сприсслер, которая выглядела так, будто сейчас перепрыгнет через стол и вцепится Мейс в ногу.

– А я думаю, что имеет. И чертовски уверена, что ФБР тоже так подумает.

– Они были друзьями, – произнесла Хэмилтон после нескольких секунд напряженной тишины.

Перри подняла бровь.

– Очень хорошими друзьями, – уточнила Хэмилтон.

– Ясно. А Джо Кушман об этом знал?

– Не подтверждая и не отрицая ваши слова, исключительно гипотетически могу предположить, что нет.

– Но потом они разошлись, – заметила Мейс.

– У жены Джейми обнаружили рак груди, – сказала Петрочелли. – Давайте просто скажем, что он поступил правильно.

– Мы удивились, когда он переехал в округ Колумбия и стал прокурором, – добавила Хэмилтон. – Но в каком-то смысле мы его поняли. Ему хотелось начать все с чистого листа.

– Мы были потрясены, услышав о его смерти, – сказала Сприсслер.

– Не вы одни, – ответила Мейс.

Она задала еще несколько вопросов, не узнала больше ничего полезного и направилась обратно на станцию. Хорошо наконец-то понять, что связывало Мелдона и Толливер, но, на взгляд Мейс, это никак не продвигало расследование. Она присела в зале ожидания. Похоже, они вернулись на круги своя, а время на исходе…

Рой уже два года не заходил в С-10 – зал судебных заседаний, где возбуждались обвинения перед Высшим судом округа Колумбия, в котором Капитана должны были судить за убийство. Зал был переполнен, поскольку в С-10 проходили слушания всех обвинений, от довольно мелких до самых серьезных преступлений. Ответчики, которых не содержали под стражей, сидели со своими адвокатами в зале и ждали, когда назовут их дело. Ответчиков, уже сидевших в тюрьме, держали в соседней комнате до того момента, когда наступит их очередь предстать перед судьей.

Рой уселся на одну из скамей. Оглядевшись, заметил, что многие ответчики болтают друг с другом. С-10 – хорошее место для криминальных встреч, подумал он. Когда Кингман был общественным защитником, он не раз оттаскивал своего парня от его кореша, поскольку те прямо перед судьей сговаривались об очередном преступлении.

Рой подозревал, что его слушание будет названо первым, по одной понятной причине. И эта причина вошла без минуты в десять, за шестьдесят секунд до звонка, возвещающего о начале действа. Мона Данфорт оделась для битвы в темно-синий костюм «Шанель», дополненный платком в кармашке, трехдюймовыми каблуками и поджатыми губами. Ее золотистые локоны сочились запахом лака для волос, как порезанный палец – кровью.