Пятый Дракон - Лия Арден

зелёный виноград? – спросил Калид, неся еду для Раяна.

Если раньше он держал ношу молча, то теперь его лицо исказила гримаса наигранного недовольства. Он, как и Наён, вероятно, не часто исполнял роль няньки.

– Мне кажется, что Раян любит его, поэтому я попросила у слуг.

– Тебе кажется? – с недоумением переспросил Калид.

– Да. Никто в действительности не знает, что любит Раян. Он не рассказывал.

Калид фыркнул, но покорно нёс еду дальше. Мы прошли несколько арок в полной тишине, миновали посты стражи, и хранитель заговорил вновь, только когда вокруг не осталось ни души:

– Аша, есть ещё кое-что. Я веду тебя к Раяну, чтобы ты нам помогла. Поговори с ним и убеди отдохнуть. Сегодня днём я увидел его на тренировке, хотя считаю, что его плечо не готово к подобным нагрузкам, но Раян меня не слушает. Ему несказанно повезло, что позвоночник не пострадал, его могло парализовать, а я не знаю, как лечить настолько масштабные травмы. Если скоро нам предстоит военный поход, я хочу знать, что он готов. При встрече с Эйденом каждому придётся думать, как бы остаться в живых, и я должен быть уверенным, что мне не придётся постоянно переживать о том, как бы прикрыть его зад.

Я удивлённо приподняла бровь после монолога Калида, он выдал его недовольно и быстро, без пауз, в которые я могла бы вставить хоть слово. Я сняла обувь перед павильоном Раяна. Калид отдал мне поднос, но не стал снимать свою обувь, а открыл двери для меня одной.

– Ты не пойдёшь? – удивилась я.

– Нет. Мы с ним поругались днём после его тренировки. Упрямство Раяна выводит меня из себя. Я лечил его не ради того, чтобы он снова покалечился. – Друг наигранно натянул мученическую улыбку, но та продержалась от силы пару мгновений. – К тому же из-за ссор с ним собираются тучи, а я устал сушить свою одежду.

Он мягко подтолкнул меня внутрь и бесцеремонно захлопнул дверь перед моим изумлённым лицом. Я огляделась, гадая, не кинул ли он меня в логово к взбешённому тигру, надеясь, что мне удастся его успокоить. Хотя наши с Раяном отношения в последнее время тоже тяжело назвать мирными.

Я сдвинула следующие створчатые двери и попала в основное помещение. Раян сидел за столом и даже не отвлёкся от бумаг. Он выглядел так, словно с ним ничего и не произошло. Красные одежды были опрятными, длинные волосы собраны в привычную причёску, украшенную золотым гребнем, на лице никаких синяков или ссадин. Похоже, Раян писал письма. Много писем. Я осмотрела столешницу, не найдя там места для подноса с едой.

Вероятно, к хранителю часто наведывались, чтобы отчитать за отвратительное отношение к своему здоровью, потому что он продолжал работать, а услышав мои приближающиеся шаги, бросил единственное:

– Что ещё?

Я молча поставила поднос с ужином прямо на белый лист бумаги, на котором Раян собирался что-то написать.

– Ужин, – проворчала я, критически посмотрев на стопку написанных писем.

– Ашарин?

Хранитель вскинул на меня взгляд. У меня защемило сердце от смеси надежды, облегчения и невысказанных вопросов, отразившихся на его лице. Раян замер, и я без спроса села рядом.

– Поешь. Меня Калид уже накормил.

– Ты в порядке?

Раян не удостоил еду даже взглядом и сперва ощупал мою голову и лоб. Его прикосновения были мягкими и ласковыми, несколько раз я прикрыла глаза. Лицо хранителя приобрело привычное серьёзно-недовольное выражение, когда он взял мою забинтованную руку. На пальцах виднелись царапины и синяки.

– Это мелочь. Самое плохое Калид вылечил, – заверила я.

– Я знаю, он мне всё объяснил. Как и Наён, которая выслушала твой рассказ.

Я ожидала подобного, поэтому расслабленно пожала плечами и впихнула ложку Раяну в руку.

– Приступай, – приказала я, подбородком указав на мясной суп и рис.

Улыбка у Раяна вышла до неприличия робкой и притягательной. Я отвела глаза, надеясь, что лицо не выдаст моей реакции.

– Они специально отправили именно тебя, зная, что сопротивляться я не стану, – он пробормотал это себе под нос, затем кисло усмехнулся и начал есть.

Я не ответила и специально продолжила молчать, чтобы хранитель не прерывал трапезу, отвлекаясь на разговор. Я разглядывала уже запечатанные письма, лишь некоторые имена получателей были мне знакомы. Влиятельные люди провинции Запада, вероятно, все те, кто спасся при нападении. Нашлось и послание к наместнику Линь в провинцию Востока. Калид прав. Война на пороге, и Раян созывает всех, кто может к нам присоединиться. Наён скорее всего занимается тем же. Калид за ужином упомянул, что она большую часть дня занята документами.

Я недовольно сжала губы, когда Раян съел всё слишком быстро. Это могло плохо сказаться на его самочувствии, но, похоже, у хранителя было мало свободного времени. Кто знает, сколько ещё писем ему необходимо написать. Все эти высокопоставленные лица любят особенное к себе отношение, поэтому Раян повышал шансы на любую поддержку с их стороны не угрозами, а вниманием, которого они так жаждали. Я невольно засмотрелась, как двигался кадык Раяна, пока он допивал сладкий щикхе.

– Сколько писем тебе осталось? – спросила я, находя способ помочь.

– К счастью, немного.

– Тогда ты диктуй, а я напишу за тебя.

Раян сперва обдумал предложение, но потом согласился. Однако, прежде чем отодвинуть поднос, он наконец заметил виноград, прикрытый тряпицей.

– Не помню, чтобы в последние дни давали виноград.

– Это я попросила на кухне, – ответила я, круговыми движениями растирая новую порцию сухой туши. – Зелёный виноград твой любимый.

– С чего ты взяла? – Он подпёр рукой лицо, наблюдая за мной с улыбкой.

Впервые за долгое время он выглядел расслабленным, меня обескураживала и смущала внезапная перемена. Я старалась не смотреть на заговорщическую улыбку, которую Раян натянул, задавая каверзные вопросы. Она была испытующей, обещающей как награду, так и наказание в зависимости от моего ответа, и я моментально засомневалась в том, в чём ещё секунду назад была уверена.

– Я… наблюдала.

– За мной? – улыбка Раяна стала шире, он обнажил белоснежные зубы.

– Я же говорила, что немного вспомнила прошлое и… когда ты ходил с нами в город за фруктами, были моменты… Ты выбирал зелёный виноград, но почти никогда не покупал, потому что Джун выпрашивал персики, а они были слишком дорогими.

Я выдала свою догадку быстро, а Раян наклонился ближе, и прядь моих волос, которая едва не упала в свежую тушь, он убрал мне за ухо. Следом его пальцы коснулись рубца на шее. Сперва меня охватил стыд, но прикосновение стало щекотным, и с губ сорвался глупый смешок, я дёрнула плечом.

– Я ведь права, – заупрямилась я, не позволив Раяну отвлечь меня. –