Ангелы - Мэриан Кайз

– Охохошеньки, да этот Симус был мастер на все руки. Мог трактор перевернуть, и деньжата у него водились, а как он танцевал! Ойойошеньки, да это был самый лучший танцор, какого вы только знали. Он даже на блюдце смог бы станцевать!

Я была в ужасе, что она выставляет себя посмешищем. Но я посмотрела на лица собравшихся, и промелькнула мысль: да они же ловят каждое ее слово, как завороженные! Все наклонились вперед, словно мама была магнитом, а они – железными опилками. Можно было услышать, как муха пролетает, такая стояла тишина.

– Он умел просто танцевать под джаз, как обычно, вести партнершу по одной линии. А мог раскрутить ее на восемь оборотов. А какие у него были мозги, охохошеньки, просто супермозг! Он столько книжек перелопатил…

– Перелопатил книжки? – прошептала Эмили. – О чем это она?

– Тихо! – свирепо шикнула на нее девица, которая могла бы быть моделью для рекламы батиков.

– … Он разбил сердца всех женщин Ирландии. Все матери в городе не спускали с него глаз. – Она профессионально держала слушателей в напряжении. – И не только из-за своих дочек!

Это замечание вызвало смех, которым я поспешила воспользоваться, и жестами показала ей, что пора закругляться. Она поняла. Но выглядела расстроенной.

– Дамы и господа! – прервала она смех. – Дамы и господа! Как вы заметили, пришли мои дочки. Они хотят отвезти меня в клуб «Вайпер-Рум».

Тут же несколько человек начали сердито протестовать.

– Так что мне пора покинуть досточтимую публику.

– Досточтимую публику? – спросила Элен. – Где она этого набралась.

– Неужели нельзя подождать пять минуток? – злобно спросил здоровяк с конским хвостом, повернувшись к нам. – Нам хочется услышать конец истории!

– Да! – воскликнул кто-то еще. – Пусть Джонни Депп подождет![18]

Ну и что нам оставалось делать?

– Хорошо, – сказала я. – Не имеет значения.

– Ойойошеньки! – застеснялась мама. – Я и не знала, что вам так понравилось. Ну, если вы настаиваете…

– Мы настаиваем! – взорвалась комната. Кто-то из ее поклонников в первом ряду нежно дотронулся до нее и попросил:

– Продолжайте, мама Уолш!

И мама Уолш продолжила и рассказывала свои байки еще весьма продолжительное время. Когда слушатели наконец отпустили ее, то чуть ли не на руках вынесли на улицу. И папу тоже. К несчастью, все слегка усложнилось, когда выяснилось, что ни в какой клуб она не идет. Это была лишь уловка, чтобы вызволить ее оттуда, которую она сама же и одобрила.

– Я хочу в «Вайпер-Рум», – сказала мама голосом капризного ребенка.

– Ты не можешь, ты слишком старая, – отрезала Элен.

– Ты сама сказала, что там вечер для пожилых.

– Это была шутка. Мы сегодня вымотались. Да еще эта смена часовых поясов. Так что мы идем спать.

Мама повернулась к нам с Эмили. На ее лице было написано «и ты, Брут?».

– Мне нужно дописать сценарий, – нервно сказала Эмили. – Надо поспать.

– А я ей помогаю. Всем спокойной ночи, увидимся завтра!

Мы с Эмили помчались домой, заперли за собой дверь, но несмотря на это с улицы еще какое-то время доносился жалобный мамин голос:

– Но я же на каникулах! А с вами никакого веселья.

Отпуск должен был пойти нам с Гарвом на пользу, но получилось наоборот. Мы вернулись измученные. Нас терзали сомнения, что все, что мы делали вместе, неправильно. Словно у нас был билет в одну сторону в страну под названием Катастрофа. Чем сильнее мы пытались выпутаться из сложившейся ситуации, тем глубже она нас затягивала.

Когда мы вернулись, атмосфера оставалась натянутой. Пару раз я замечала, что Гарв смотрит на меня, и в его глазах застыло обвинение. Примерно дней через десять после возвращения из «отпуска» у нас была назначена встреча с гинекологом доктором Коллинзом, где мы вновь пытались выяснить причину двух выкидышей подряд. Именно в его кабинете и рухнула последняя подпорка под нашим браком. Так что я точно могу сказать, когда, мой брак потерял равновесие и скончался.

Однако, когда происходит нечто фатальное, в тот самый момент вы можете не понять, что это «нечто» имеет именно фатальный характер. Вы подозреваете, что произошло что-то нехорошее и губительное, но только с течением времени открывается весь ужас ситуации.

Я во всем виню рутину. Рутина скрывает от вашего взора беду. И вы думаете, что если встаете с утра, надеваете чистую одежду, ходите на работу, время от времени едите и смотрите сериалы по телику, то все под контролем. Мы тоже жили по такому расписанию, но каждую минуту нам приходилось таскать с собой всю тяжесть наших умирающих отношений.

После первого выкидыша мы оба хотели попробовать еще раз и немедленно. Мы очень надеялись, что новая беременность смоет нашу печаль. В этот раз все было иначе. Думаю, я боялась снова забеременеть, боялась нового выкидыша. Тем не менее я следила за своей базальной температурой ежедневно, и мы с Гарвом занимались сексом, правильно сказать, выполняли супружеский долг, если день был благоприятным. Пока не произошло кое-что, чего раньше не случалось. Мы были в постели, Гарв уже собирался войти в меня, но тут я заметила, что у него проблемы. Его эрекция уменьшилась, стала менее твердой.

– Что такое? – спросила я.

– Просто слегка… – замялся он, пытаясь все-таки попасть в цель.

Но надежды не было. Прямо на глазах его член начал опадать, опадать, опадать, и за какие-то секунды из твердого жезла превратился в дряблую сосиску.

– Прости, – сказал Гарв, отодвинувшись от меня и уставившись в никуда. – Это, наверное, из-за алкоголя.

– Ты же выпил всего литр пива. Это из-за меня. Ты меня больше не хочешь.

– Нет, что ты. Я тебя хочу, как и раньше. Он снова лег рядом, и мы лежали, обняв друг друга, но каждый – внутри своей печали.

В следующий раз, когда мы попробовали заняться сексом, это случилось опять. Гарв был подавлен. Из статей в «Космополитен» и от своих подружек я знала, что это самое ужасное, что только может произойти с мужчиной, так как он чувствует, что его оставила мужская сила. Но я не могла утешить его. Я и сама была ранена в самое сердце. Мне было тяжело от того, что он отверг меня. Я сердилась на его бесполезность. Если так пойдет и дальше, как же мы заведем ребенка?

Мы предприняли еще одну попытку, еще более провальную, чем остальные. А потом молча пришли к обоюдному решению, что больше не будем. С тех пор мы практически друг до друга не дотрагивались.

Однажды субботним вечером мы смотрели видео. Кажется, «Люди в черном». Короче, какая-то туфта про то, что мир вот-вот рухнет, если кто-то немедленно не совершит героический поступок. Мы досмотрели фильм почти до конца. Заиграла быстрая музыка. Обстановка в кадре накалялась. И вдруг Гарв сказал: