Нежные юноши - Фрэнсис Скотт Фицджеральд

Выйдя из своей комнаты через полчаса, он столкнулся в холле с Юбиной. На ней был элегантный синий уличный костюм, с узкой юбкой и круглым льняным воротником. Она слегка округлила глаза и вежливо пожелала ему доброго утра.

– Мне надо с тобой поговорить, – быстро сказал он.

– Мне ужасно жаль. – Она улыбнулась ему так, словно ничего не случилось, и это усилило его дискомфорт. – У меня сейчас совсем нет времени.

– Это очень важно. Я знаю, что я тебе не нравлюсь…

– Что за глупости! – Она весело рассмеялась. – Конечно, ты мне нравишься. С чего это ты вбил себе в голову такую глупость?

Прежде чем он успел ответить, она торопливо помахала ему рукой и убежала вниз по лестнице.

Джордж уехал в город по делам, и Бэзил провел утро, гуляя по Центральному парку под крупными неторопливыми хлопьями снега, придумывая, что он скажет мистеру Дорси.

– Меня это не касается, но я не могу видеть, как ваша единственная дочь желает бросить свою жизнь к ногам беспутного человека! Если бы у меня была дочь, которая собиралась бы потратить впустую свою жизнь, то я бы хотел, чтобы кто-нибудь мне об этом вовремя рассказал. Поэтому я к вам и пришел. Разумеется, после нашего разговора я не смогу оставаться у вас в доме, поэтому теперь я с вами прощаюсь…

В четверть первого, с волнением поджидая мистера Дорси в гостиной, он услышал, как тот вошел в дом. Бэзил бросился вниз, но мистер Дорси уже успел войти в лифт, закрыв за собой дверцу кабины. Развернувшись, Бэзил бросился наперегонки с машиной по лестнице на третий этаж и догнал мистера Дорси в холле.

– Я касательно вашей дочери! – взволнованно начал он. – Касательно вашей дочери…

– Да? – сказал мистер Дорси. – И что же такое приключилось с Юбиной?

– Я хочу с вами о ней поговорить.

Мистер Дорси рассмеялся:

– Вы хотите попросить у меня ее руки?

– Нет-нет!

– Что ж, тогда давайте поговорим после обеда, когда наедимся индейки, наберемся сил и позабудем обо всех заботах!

Он хлопнул Бэзила по плечу и ушел к себе в комнату.

К обеду собралось много родственников и друзей, и под прикрытием разговоров Бэзил внимательно наблюдал за Юбиной, пытаясь определить по ее наряду и выражению лица, не исчезло ли ее отчаянное намерение. Как он убедился этим утром, она мастерски умела прятать свои настоящие чувства, но раз или два ему все же удалось заметить, как она бросает взгляд на часы и как после этого во взгляде появляется задумчивость.

Кофе после обеда подали в библиотеку; воцарилась нескончаемая, как показалось Бэзилу, болтовня. Когда Юбина внезапно встала и вышла из комнаты, Бэзил тут же подошел к мистеру Дорси.

– Ну что ж, юноша, чем могу вам служить?

– М-м-м… – Бэзил замялся.

– Сейчас самое время, если хотите о чем-нибудь меня попросить: я сыт и чувствую себя превосходно!

– Ну… – Бэзил никак не мог решиться.

– Не стесняйтесь! Вы ведь хотели поговорить о Юбине?

Но странная вещь случилась с Бэзилом! Он вдруг увидел себя со стороны: увидел, как вот-вот тайком наябедничает мистеру Дорси – наябедничает на девушку, да еще и у нее в доме, где его принимают как гостя…

– Ну… – беспомощно повторил он.

– Вопрос в следующем: сможете ли вы ее содержать? – весело сказал мистер Дорси. – И второй вопрос: хватит ли у вас сил держать ее в узде?

– Я забыл, что я вам хотел сказать! – выпалил Бэзил.

Торопливо и в смятении он покинул библиотеку. Бросившись наверх, он постучал в дверь комнаты Юбины. Ответа не последовало, он распахнул дверь и заглянул внутрь. В комнате никого не было, но на кровати лежал наполовину собранный чемодан.

– Юбина! – с тревогой позвал он.

Ответа не было; проходившая по холлу горничная сказала, что мисс Юбина сейчас завивается в комнате у матери.

Он поспешил вниз, торопливо надел шляпу, пальто и изо всех сил попытался вспомнить адрес, по которому они отвезли Скидди Де-Винчи позавчера. Будучи уверен, что само здание он обязательно узнает, он сел в такси, поехал по Лексингтон-авеню, сделал три остановки и задрожал от волнения, увидев табличку с именем «Леонард Эдвард Дэвис Де-Винчи» у звонка. Он позвонил; внутри щелкнула дверная щеколда.

Плана у него не было. За неимением аргументов в голову Бэзила пришла лишь отдающая театром мысль о том, что надо свалить его одним ударом с ног, связать и оставить лежать в таком положении, пока все не уляжется. Учитывая, что Скидди весил фунтов на сорок больше, задача была не из легких.

Скидди собирался – и даже пальто, которое он торопливо набросил на чемодан, не могло скрыть от Бэзила этого факта. На заваленном какими-то вещами комоде перед зеркалом стояла початая бутылка виски, а рядом с ней – недопитый стакан.

Скрыв свое удивление, Скидди предложил Бэзилу садиться.

– Я пришел к вам, – Бэзил старался говорить как можно спокойней, – чтобы поговорить о Юбине.

– О Юбине? – Скидди нахмурился. – А что с ней? Это она вас сюда послала?

– О, нет! – Бэзил шумно сглотнул, желая потянуть время. – Я подумал… Может, вы сможете дать мне совет… Видите ли, мне кажется, что я ей не нравлюсь, и я не понимаю, в чем дело.

Лицо Скидди смягчилось.

– Ерунда! Конечно вы ей нравитесь! Хотите выпить?

– Нет. По крайней мере, не сейчас.

Скидди допил свой стакан, после недолгих колебаний убрал с чемодана пальто.

– Прошу прощения, но я продолжу собирать вещи, ладно? Я собрался уехать…

– Конечно!

– Может, все же выпьете?

– Нет, я сейчас пью только воду – никакого алкоголя.

– Когда беспокоишься по пустякам, лучшее средство – выпить!

Зазвонил телефон, он поднял трубку и покрепче прижал ее к уху:

– Алло… Я не могу сейчас говорить… Да… Тогда в половине шестого… Сейчас около четырех… Объясню при встрече… Пока! – Он повесил трубку. – Это с работы, – сказал он с наигранным равнодушием. – Так, может, все же немного налью, а?

– Нет, благодарю вас!

– Ни о чем никогда не беспокойтесь! Просто наслаждайтесь жизнью.

– Очень тяжело приехать в гости и узнать, что ты кому-то не нравишься.

– Но вы ей нравитесь! Она сама говорила мне об этом позавчера.

Они продолжали обсуждение этой ситуации, пока Скидди собирал вещи. Он был слегка навеселе и очень нервничал, поэтому один-единственный вопрос, заданный с достаточно серьезным видом, заставил его разглагольствовать без всякой надежды на остановку. А Бэзил так ничего и не придумал, кроме как остаться со Скидди и ждать подходящего повода, чтобы высказаться со всей откровенностью.