Близнецы-соперники - Роберт Ладлэм

Он вернулся в гостиную. Перепуганная старуха стояла у телефона и трясущимися пальцами коротко постукивала по рычагу.

— Провод перерезан, — подойдя к ней, спокойно сказал он.

— Нет, — прошептала старуха. — Чего вы хотите? У меня ничего нет. У нас ничего нет!

— Думаю, что есть! — ответил Фонтин, оттолкнув ее к стене и приблизив к ней перекошенное от злости лицо. — Твой муж мне наврал. Он сказал, что ему нечего мне сообщить, а сам уехал и увез какую-то очень большую книгу. Это журнал записей, верно? Старый регистрационный журнал, в котором описан подъем в горы пятьдесят лет назад. Журналы! Покажи мне журналы!

— Я не понимаю, о чем вы говорите, синьор! У нас ничего нет. Мы живем на пенсию!

— Заткнись! Покажи мне журналы!

— Прошу вас!

— Старая сволочь! — Фонтин схватил старуху за седые волосы, дернул ее вперед, а потом вдруг с силой ударил затылком по стене. — У меня нет времени. Твой муж мне наврал. Покажи мне журналы! Живо! — Он снова схватил ее за волосы и еще раз ударил головой о стену. На морщинистой шее показалась струйка крови, глаза наполнились слезами.

Майор понял, что перегнул палку. Он принял оперативное решение. Ему это было не впервой: в Наме ему встречалось немало несговорчивых крестьян. Он оторвал женщину от стены.

— Ты меня понимаешь? — заговорил он ровным голосом. — Я зажгу спичку у тебя перед глазами. Ты знаешь, что потом произойдет? Я спрашиваю в последний раз. Где журналы?

Жена Гольдони, рыдая, повалилась на пол. Фонтин удержал ее, схватив за платье. Она указала дрожащей рукой с трясущимися пальцами на дверь справа.

Эндрю поволок ее по полу. Ударом ноги он распахнул запертую дверь и вытащил свою «беретту». В комнатке никого не было.

— Выключатель! Где?

Старуха подняла голову, рот у нее был открыт, дыхание прерывистое. Она скосила глаза налево.

— Lampada, lampada[8], — прошептала она.

Он втолкнул ее в комнатку, потом нашел лампу. Женщина, дрожа, скорчилась на полу. Свет от лампы отразился в застекленных книжных стеллажах у противоположной стены. Пять полок, сплошь уставленные книгами. Он попытался сдвинуть стекло на средней полке. Стекло не поддавалось. Он попробовал остальные. Все заперто.

Рукояткой «беретты» он разбил стекла двух полок. Свет от лампы был слабым, но достаточным. На корешках отчетливо виднелись выцветшие рукописные буквы и цифры.

Каждый год был поделен на полугодия. Тема различались по толщине. Все книги были самодельными. Он взглянул на верхнюю полку. Там стекло уцелело, и отраженный свет мешал разобрать надписи на корешках. Он разбил и это стекло и несколькими взмахами ствола счистил осколки.

Первый том был помечен 1907 годом. Месяц не был проставлен, видимо, стройная хронологическая система записей появилась позже.

Он провел стволом «беретты» по корешкам, пока не дошел до 1920 года.

Том «январь — июнь» стоял на месте.

«Июль — декабрь» отсутствовал. На его место, заполняя пустое пространство, поспешно всунули том, датированный 1967 годом.

Альфредо Гольдони, безногий инвалид, опередил его. Он вытащил ключ из замка двери, за которой хранилась тайна совершенного пятьдесят лет назад путешествия в горы, и сбежал. Фонтин повернулся к жене Гольдони. Она стояла на коленях, тощими руками поддерживая свое тощее трясущееся тело.

Будет нетрудно сделать то, что он должен сделать, узнать то, что должен узнать.

— Вставай! — приказал он.

Он унес безжизненное тело через поле в лес. Луны все еще не было, в воздухе пахло дождем, небо заволокли тучи, звезд не было видно. Лучик фонарика скакал по земле в такт его шагам.

Время.Теперь главное — время. И шок. Ему необходимо вызвать у них шок. Перед смертью старуха сказала, что Гольдони поехал в пансионат. Она сказала, что они все там. Доверенные лица Фонтини-Кристи собрались вместе. К ним пришел незнакомец и не произнес нужных слов.

Адриан приехал обратно в Милан, но в отель не вернулся, а направился прямиком в аэропорт. Он пока еще не представлял себе, как осуществить задуманное, но знал, что сделает.

Надо добраться до Шамполюка. Убийца разгуливает на свободе! И этот убийца — его брат-близнец.

Где-то в гигантском муравейнике миланского аэропорта обязательно должен быть свободный самолетик и пилот. Или хотя бы кто-то, кто мог бы помочь ему нанять их — за любую цену.

Он гнал вовсю, опустив боковые стекла. Ветер гулял по салону автомобиля. Это помогало ему владеть собой, помогало не думать, ибо мысли причиняли ему страдания.

— На окраине Шамполюка есть небольшое летное поле, им пользуются богатые туристы, у которых есть личные самолеты, — сказал небритый пилот, которого разбудил и вызвал в аэропорт клерк из ночной смены авиакомпании «Алиталия». — Но в такое время суток он закрыт.

— Вы можете меня доставить туда?

— Вообще-то это недалеко, но грунт там отвратительный.

— Но вы можете?

— Мне хватит горючего, чтобы вернуться, если не смогу. Но решать не вам, а мне. И я вам не верну ни лиры — ясно?

— Плевать!

Пилот обратился к клерку «Алиталии». Он заговорил вдруг важно, веско, явно ради человека, пообещавшего ему заплатить немалые деньги за этот полет.

— Запроси прогноз погоды. Церматт, южная станция, направление два, от восьмидесяти до девяноста пяти градусов из Милана. Мне нужен радарный фронт.

Клерк недовольно поморщился.

— Вам заплатят, — коротко сказал Адриан. Клерк снял трубку с красного телефона.

— Диспетчерскую! — официальным тоном попросил он.

Совершить посадку близ Шамполюка оказалось не так сложно, как уверял Адриана пилот. Но аэродром и вправду был закрыт: радиосвязь отсутствовала, в окнах диспетчерской башни свет не горел. Однако единственная взлетно-посадочная полоса была размечена: вдоль восточного и западного периметра мерцали сигнальные огни.

Адриан пересек летное поле и направился к зданию с освещенными окнами. Это была полукруглая металлическая раковина пятидесяти футов в длину и футов двадцать пять в высоту. Ангар для частных самолетов. Дверь открылась, и на траву пролился яркий свет из помещения. В дверном проеме вырос силуэт парня в комбинезоне. Он чуть подался вперед, всматриваясь во тьму, потом едва слышно зевнул.

— Вы говорите по-английски? — спросил Фонтин. Он говорил — нехотя и плохо, но понять его было можно. И сообщил Адриану то, что тот ожидал услышать. Сейчас четыре часа утра, и все в округе закрыто. Что это за сумасшедший пилот, который решился прилететь сюда в такой час? Может, стоит вызвать полицию?