Сталинские коммандос. Украинские партизанские формирования 1941-1944 - Александр Гогун

О выполнении подобной директивы свидетельствовал Иван Хи-триченко: «В Киеве у нас был штаб по руководству диверсионными группами, и этот штаб производил яды, чтобы травить летный состав, так как у них был свой повар. Кроме того, у нас по госпиталям работала группа людей, которые производили яды для отравления офицеров, лежащих в этих госпиталях. По общим подсчетам, было отравлено 200 человек в Киеве руководящего состава немцев путем применения отравляющих веществ, которые изготовлялись на месте»[838]. В итоговом оперативном отчете[839], равно как и в других документах Киевского соединения им. Хрущева сведений об этом «подпольном цехе смерти» найти не удалось.

С мертвой точки не сдвинулись попытки уничтожения главы РКУ Эриха Коха.

В сторону вожделенного Ровно взоры сотрудников УШПД, отвечавших за «Т», устремлялись еще как минимум с октября 1942 г.[840] Но все это было маниловщиной. Подчиненные Строкача, с ноября 1942 г. оперировавшие в непосредственной близи от Ровно, к середине мая обладали весьма скудной информацией о коричневом сатрапе Украины:

Уже 30 мая 1943 г. Шитов донес, что обладает необходимыми агентурными связями для устранения главы РКУ, и затребовал для организации покушения личное оружие, 25 мин разных видов, 100 граммов мышьяка и стрихнина, а также гражданскую одежду и обувь. Наибольшие затруднения в тыловой Москве вызвал как раз последний пункт. 22 июня соответствующий рапорт составил заместитель начальника разведотдела УШПД по фамилии Мокров: «Для выполнения спецзаданий в тылу противника агентурой по “Т” разведотдела и партизанских отрядов необходимо приобретение гардероба: штатских костюмов и ботинок мужских — 10 и женских 10»[842].

1 июля Шитов был запрошен о размерах одежды и обуви. Но старания интендантов УШПД пропали впустую — Кох бывал в Ровно редко и тщательно охранялся.

4 июня 1943 г. в Ровенское соединение № 1 под командованием В. Бегмы был выброшен самолетом организатор террористических актов «Брут»[843]. Под столь многозначительным псевдонимом скрывался некто Кирилл Оголь. В отличие от Кузнецова, «Брут» не смог уничтожить в центральном аппарате РКУ даже кого-то рангом ниже, чем Кох.

В связи с этим интересен такой документ, как «Программа подготовки организатора “Т” Пеступского», утвержденная Строкачем в июле 1943 г. Обучение вел майор Орлов, и состояло оно из трех информационных блоков. Первый был посвящен ведению агентурной разведки. Второй представлял собой лекции, на которых рассказывалось о противнике, в том числе о германских спецслужбах. Третий блок — собственно осуществление теракта — включал в себя пять пунктов: исследование «объекта», изучение окружающих его лиц, вербовка исполнителя и агентуры, выбор места и средств проведения покушения, сокрытие следов[844]. Как видно, индивидуальная подготовка была комплексной, разносторонней, а самое главное — крайне насыщенной, поскольку совокупное время занятий составляло 20 часов.

Вывод напрашивается сам собой: начатая УШПД в лучших традициях штурмовщины, аврала и показухи весенне-летняя террористическая кампания 1943 г. не принесла успехов. Более того, за весь период 1942–1944 гг. ни одного громкого покушения подчиненные Тимофея Строкача не совершили. Ведь поджоги свинарников или подрывы товарняков по своей сути и сложности отличаются, например, от «мероприятий» по расстрелу министра сельского хозяйства или, скажем, отравлению начальника имперского управления железных дорог.

* * *

В настоящий момент в распоряжении штатских исследователей есть лишь отрывочные сведения о «ликвидациях», устроенных армейскими спецслужбами в оккупированной Украине.

В принципе в качестве теракта можно квалифицировать и разрушение в конце сентября 1941 г. исторического центра Киева, коротко описанное в разделе об уничтожении хозяйственных объектов. Одной из целей этой операции было убить как можно больше представителей командного состава германской армии и чиновников оккупационного аппарата, разместившихся в удобных зданиях.

Подобной акцией, произведенной «хирургическими» методами, но достигшей большего результата, стал подрыв в Одессе заблаговременно заминированного областного управления НКВД. Как указывал в мемуарах упоминавшийся Аркадий Хренов, это сделали армейские саперы[845]. После занятия города румынскими войсками здесь устроил штаб военный комендант Одессы, по совместительству командир 10-й пехотной дивизии Ион Глогожану (Ion Glogojanu). По некоторым данным, его предупредили о том, что строение может быть заминировано. Но после осмотра объекта румынские саперы заявили, что опасности нет. Вероятно, оставленная агентура сообщила в Севастополь по рации о времени оперативного совещания. 22 октября в 17.35 одной из радиостанций Крыма был послан смертоносный сигнал, в результате которого правое крыло и центральная часть здания были полностью разрушены. Потери составили 135 человек: 79 погибших, 43 раненых, 13 пропавших без вести. Было убито 16 румынских офицеров, прапорщик и 46 солдат, 9 гражданских лиц, а также 7 немцев, из которых 4 были офицерами ВМС[846]. Посмертно Глогожану был повышен в звании — с бригадного до дивизионного генерала.