Подлинная история графа Монте-Кристо. Жизнь и приключения генерала Тома-Александра Дюма - Том Рейсс

После нескольких часов напряженного маневрирования и пушечных залпов в наполненный дымом морской воздух, один из капитанов Нельсона обнаружил проход между двумя стоявшими на якоре французскими кораблями и решил, что по нему вполне можно проплыть. Несколько головных кораблей французского флота, включая «Orient», окажутся в окружении, причем британские корабли смогут маневрировать между французской линией и опасными мелями. Брюэс, должно быть, осознал свою ошибку, но уже было слишком поздно.

Первыми в этой битве выстрелили французы, и пушечные залпы осветили ночное небо над Абукирским заливом. Великолепный французский флот сражался отлично – сам Нельсон едва не был убит, когда вражеский осколок попал ему в голову. Но французы занимали плохую позицию, а ветер сменился и стал помогать британцам, которые могли передвигаться быстрее французов, вынужденных маневрировать против ветра.

После нескольких часов перестрелки самый маленький корабль Нельсона – «Leander» – прошел сквозь брешь во французском строю, которая образовалась после того, как французский «Peuple Souverain»[924]отступил, спасаясь от натиска британцев. Затем «Leander» ухитрился проскользнуть на узкую полоску воды, отделявшую французский флот от мелководья, и притом не напоролся на риф. Отсюда он стал стрелять из всех орудий по высоченному 120-пушечному «Orient», попутно накрывая залпами французский корабль, который оказался между ними, – «Franklin», названный в честь самого «электрического посла». Двое других британских кораблей присоединились к «Leander». Вместе они окружили «Orient».

Даже несмотря на то что значительная часть команды отсутствовала, а половина пушек была не готова к бою, «Orient» настолько превосходил любой из британских кораблей размерами и огневой мощью, что первое время успешно противостоял им. «„Orient“ почти потопил[925]два наших 74-пушечных корабля – а именно „Bellerophon“ и „Majestic“[926]– и, без сомнения, нанес бы нам гораздо более серьезный ущерб», вспоминал британский гардемарин, но французские моряки «занимались покраской корабля и с характерной для французов беспечностью оставили емкости с масляной краской на средней палубе». Масло из канистр с краской вместе со скипидаром загорелось под ударами британских пушек по палубе. Когда британцы увидели языки пламени, поднимающиеся над огромной кормой корабля, они стали прицельно бить по легковоспламеняющейся цели. Огонь быстро распространялся и где-то около 10 часов вечера проник в огромный склад пороха и боеприпасов в арсенале «Orient».

Крупнейший корабль мира взорвался подобно гигантской бомбе. Доски, оружие и тела взлетели в ночное небо настолько высоко, что время, казалось, остановилось, прежде чем они упали в море. В Александрии – в пятнадцати километрах от места сражения – генерал Клебер увидел яркую вспышку, поднимавшуюся к звездам. («Когда „Orient“ взорвался[927], мы могли разглядеть объятых пламенем людей в воздухе, пушки, паруса, такелаж; вся гавань была в огне, а в момент взрыва в Александрии стало светло как днем», – вспоминал французский офицер, который наблюдал за городом с террасы.) Сокровища, захваченные у мальтийских рыцарей, – золотые слитки, бесценные самоцветы и антиквариат, накопленный за тысячу лет, – богатства, при помощи которых Наполеон планировал финансировать поход, канули на дно Абукирского залива. Монеты и ювелирные украшения сыпались на палубы французских и английских боевых кораблей вперемешку с пушками, горящими шпангоутами и оторванными людскими конечностями, в то время как экипажи судов пытались найти укрытие. Остальная часть сокровищ скроется с глаз до тех пор, пока дайверы спустя ровно двести лет не начнут поднимать со дна залива мальтийские, испанские и французские монеты[928].

Одним из немногих уцелевших в той битве французских кораблей оказался «Guillaume Tell»[929], который доставил генерала Дюма в Египет. Британцы позднее захватят это судно у побережья Мальты.

Абукирская битва окончилась одной из переломных побед в военно-морской истории мира. Коммуникации и цепь поставок между Францией и Египтом немедленно прервались.

Узнав об уничтожении французского флота, Наполеон собрал своих генералов и сказал: «Теперь у нас нет выбора[930], мы должны завершить великие деяния… Моря, которые мы не контролируем, отделяют нас от родины, но никакие моря не преграждают нам пути ни в Африку, ни в Азию»[931]. Однако в ближайшей повестке дня стояло не столько завоевание, сколько выживание. Лишившись поставок припасов, пехотинцы и кавалеристы внезапно осознали, чем еще отличаются две сотни гражданских лиц – ученые, которые находились среди солдат. Прежде квазивоенная форма интеллектуалов становилась предметом насмешек со стороны рядовых, однако теперь, когда все они намертво застряли в Египте, разношерстная команда ученых, преподавателей, инженеров и художников превратилась в главную надежду Армии Востока[932]на вражеской земле.