Моё желтоглазое чудо. Книга 2 - Кира Оксана Валарика

безопасного омута. Впрочем, стоило мне осознать, что привычного тепла рядом со мной нет, как я распахнула глаза и резко села, оглядываясь по сторонам. На миг показалось, что я все еще в плену, таком, казалось бы, безалаберном, но в то же время нерушимом, словно клетка из невидимых прутьев. Но я была дома, в своей собственной спальне. Вот только Нейтана рядом не было.

Бросив взгляд на часы, я быстренько выбралась из-под одеяла, укуталась в халат и отправилась на поиски.

Искать кого-то в маленькой квартире — задача, конечно, смехотворная, но увидев хлопочущего у плиты оборотня, я не смогла удержать вздох облегчения. А умиленную улыбку удерживать даже не подумала.

Но долго понаблюдать за собой издали Нейт не дал — стоило мне пристроиться к дверному косяку спальни плечом, как парень дернул кошачьим ухом и оглянулся, тут же просияв улыбкой. Хотел было идти ко мне, но нахмурился и полез к весело шипящей сковороде, принялся что-то там помешивать ловкими, быстрыми движениями. А я, воспользовавшись заминкой, проскользнула в ванную, дабы привести себя в порядок прежде, чем лезть к нему обниматься.

К тому времени, как я перебралась в кухню, завтрак уже был готов, разложен по тарелкам, красиво оформлен зеленью и соусами, и представлял собою нарезанное мелкими сердечками, жареное мясо с выложенным сердцем покрупнее картофельным пюре.

— Доброе утро, — ласково возвестил Нейтан, заключив меня в теплое кольцо своих рук и позволив себе мягкий, наполненный нежностью поцелуй. — И прежде, чем ты спросишь: твой брат пошел домой.

— Люблю тебя, — откликнулась я, на миг прижалась к нему покрепче и отступила, обратив свое внимание на воистину божественно благоухающую пищу: — Во сколько ты проснулся, чтобы это приготовить?

— Не важно, — отмахнулся Нейт, дополнительно чмокнул меня в висок и отодвинул стул, приглашая меня за стол: — Зато я смею надеяться, что получилось вкусно.

— Как минимум выглядит это превосходно, — с улыбкой откликнулась я. — А пахнет просто умопомрачительно!

Парень заулыбался сильнее, перебираясь на свою сторону стола, и мурлыкнул:

— Приятного аппетита.

— И тебе, — кивнула я, приступая к дегустации, потому как просто «завтраком» все это назвать было сложно.

И стоит ли говорить, что после остывшей пиццы, разогретых кое-как полуфабрикатов и моральных потрясений, умело приготовленная любимым человеком еда на вкус была даже лучше, чем я могла себе это представить? Я ела, жмурясь от удовольствия, а наблюдающий за мной Нейтан выглядел так, будто сейчас натурально начнет светиться, затмевая лампочку над нашими головами.

— Восхитительно, просто восхитительно, — бормотала я, собирая с тарелки последние крошки. — Только ради такого завтрака уже стоит жить.

— Спасибо, — улыбнулся парень, лучась от похвалы.

Я промокнула губы салфеткой, глядя на него влюбленными глазами и чувствуя себя действительно счастливой (идеальный завтрак в идеальной компании), как заметила, что сам он ест довольно-таки медленно, больше наблюдая за мной, чем занимаясь едой. Да еще и вон уже поднимается со стула с явным намерением прерваться, дабы налить мне чай.

Жестом остановив его поползновения, я заботливо улыбнулась:

— Ты кушай-кушай. А то так мы на пары опоздаем.

И Нейтан действительно сел. Но, судя по округлившимся глазам, не от того, что решил позволить мне самостоятельно налить себе чаю, а от моего заявления.

— Ты… собираешься идти на учебу? — проморгавшись, уточнил Нейтан с таким видом, будто сам своим словам не верил.

— Ну да, — как само собой разумеющееся, кивнула я. — Сегодня же не выходной, если расписание не поменялось, то нам к первой паре, мы еще успеем, если поторопимся.

И пока он приходил в себя, поднялась на ноги и принялась организовывать чай нам обоим. Потому как поторопимся — это не только на словах должно быть.

— Но… Зачем? — продолжал недоумевать парень. — То есть… Это же опасно, милая! Разве оно стоит того, чтобы…

— Не опаснее, чем раньше, золотце мое, — улыбнулась я, усаживаясь на место и расставляя чашки с чаем по местам. — Мне нужно объявиться там хотя бы раз за это время, а то ведь так и отчислить могут.

— Да пусть отчисляют, делов-то! — отмахнулся Нейтан. — Жизнь дороже, а твоя жизнь — бесценна!

— Мой дорогой, — совершенно не воспринимая всерьез его сопротивление, улыбнулась я. — Тебе, может, и не важно, отчислят тебя, и меня заодно, или нет, но я уже несколько лет потратила на то, чтобы получить диплом о высшем образовании, и не собираюсь терять эту возможность сейчас. Да и данная, бессмысленная на твой взгляд, бумажка понадобится мне в будущем для трудоустройства.

— Зачем тебе работать? — удивленно моргнул оборотень. — Я наследник немалого состояния и прекрасно смогу тебя обеспечить.

Я вздохнула. Отпила чаю и, поставив кружку обратно на стол, преспокойно сообщила:

— Я не желаю сидеть на твоей шее, имея возможность зарабатывать самостоятельно.

— Ты бы сидела на моей шее, если бы я зарабатывал на жизнь тяжким трудом, принося домой копейки, а ты тратила бы их на сотую пару ненужных туфель, — нахмурился Нейт. — У моей семьи свой процветающий бизнес, которым меня, пускай и заочно, но учили управлять с детства. Так что не выдумывай ерунды, никуда мы не пойдем.

Пока он вдумчиво знакомил меня со своей точкой зрения, я с удовольствием попивала чай, наблюдая за движениями его ушек. А когда интонационно поставил точку в обсуждении и замолчал, улыбнулась и, склонившись вперед, повторила:

— Поторапливайся. Не хочу опаздывать.

Кошачьи глаза замерцали сильнее. Нейтан посмотрел на меня в упор:

— Нет.

Его голос зазвенел в воздухе проявлением силы Граничного Короля, подчиняющей и неоспоримой. Я на миг замерла, глядя на него почти ошарашенно, потом всепрощающе улыбнулась, поднялась на ноги и, склонившись к нему, чмокнула его в лоб:

— Собирайся.

После чего развернулась и отправилась одеваться. Надо бы еще придумать, что отвечать на вопросы преподавателей о том, где меня носило все это время.

— А вы с Адрианом часом не родственники? — вопросил мне в спину Нейт, и одному его тону я поняла, что уже выиграла этот спор.

К тому моменту, как мы собрались и выбрались из квартиры, Беартис уже стоял на лестничной клетке, опершись поясницей на перила и олицетворяя собой смиренное порицание, как оно есть.

— Я бы вам не советовал, но это бессмысленно, как я погляжу, — вместо приветствия заявил он, и пошел впереди,