Тихий уголок - Дин Кунц

Через каждые пятьдесят миль она останавливалась у обочины и, если поблизости не было других автомобилей, выкидывала в поле очередную деталь пистолета. Одну она бросила в пруд. Сделав последнюю такую остановку, она поняла, что тучи остались позади. Широкая долина была накрыта звездным куполом, а идущая на запад луна сияла, обещая солнечный день. В кристальном ночном воздухе там и сям мерцали далекие огоньки фермерских домов и крохотных селений, где люди вели уединенную жизнь, которую энергичные горожане считали скучной и даже жалкой. Ее словарь был слишком беден, чтобы описать увиденное: мир, полный чудес и возможностей, драгоценный мир, за который стоило умирать.

Неподалеку от Баттонуиллоу, уже после полуночи, она съехала с федеральной трассы на очередную стоянку для грузовиков, припарковалась, купила свежего льда для кулера и улеглась спать на заднем сиденье, надежно защищенная пуленепробиваемыми окнами. Она задремала с камеей из мыльного камня в руке, а когда несколько часов спустя проснулась на рассвете, ее рука по-прежнему сжимала камею. Трудно было сказать, защищала ее камея или нет, но, хотя прошедший день грозил тысячей ночных кошмаров, ни один из них не потревожил ее сон.

35

Доехав до Малибу, она поставила «гуркх» в громадном гараже актера, который помог ей перенести вещи в «форд-эскейп».

– Мы думали, будет море огня, но ни одна пуля в машину не попала, – сказала она. – Все равно за пуленепробиваемыми стеклами спится спокойнее.

Возможно, «узи» вызвал у него больше любопытства или интереса, чем чемоданы, но он никак не показал этого. Он был рад узнать, что его сержант жив и, скорее всего, продаст ему назад бронированный внедорожник, но не спросил, какую опасную для жизни травму получил Дугал. Когда Джейн собралась уходить, актер сказал:

– Подождите. Здесь есть то, что вы должны увидеть, и человек, с которым вы должны познакомиться.

– У меня много дел, – сказала она.

– Сделайте милость, миссис Хок. Вы у меня в долгу.

Джейн не могла не согласиться с этим и пошла вслед за хозяином в домашний театр на двадцать четыре места – искусное подражание кинотеатрам в стиле ар-деко. Она так и осталась стоять в темноте, среди всей этой роскоши, а актер поставил для нее на большом экране запись новостного репортажа из утренней программы. Показав Джейн с длинными светлыми волосами, ее назвали неконтролируемым агентом ФБР, безжалостной преступницей, обвиняемой в страшных злодеяниях и подозреваемой в двух убийствах.

Когда Натан Силверман вошел в кабинет Шеннека в долине Напа, она поняла, что следует ждать чего-то подобного. К этому моменту она уже составила план, который позволил бы ей оставаться в живых достаточно долго, чтобы добраться до Дэвида Джеймса Майкла.

Ничто в этой истории не удивило ее, кроме отсутствия всяких упоминаний о жестокой бойне на ранчо в долине Напа. Вероятно, они опасались, что, связав ее имя со смертью Бертольда Шеннека, они нарушат дремоту журналистов, которые обнаружат связь между Шеннеком и «Далекими горизонтами», между «Далекими горизонтами» и Дэвидом Джеймсом Майклом с его миллиардами, а потом кто-нибудь вспомнит безобидный случай с марширующими мышами и поймет, что мозговые имплантаты таят в себе зловещие возможности, а не только представляют ценность для животноводства. Когда закончился репортаж и зажегся свет, она сказала актеру:

– Да, я должна была увидеть это. А теперь, пожалуйста, скажите мне, что тот, кого мне надо встретить, не собирается меня арестовать.

Он поглядел на нее торжественно и серьезно, словно играл роль прокурора или мудрого советника супергероя.

– Вы еще не сделали все, что должны сделать.

– Верно.

– И вы не уезжаете в Мексику.

– Не уезжаю.

– Похоже, вас преследует много хороших парней, вот только это не хорошие парни.

– Да, пожалуй.

– Вы хорошо понимаете, каковы ваши шансы?

– Близки к нулю.

Он уставился на нее долгим взглядом, который Джейн выдержала, не отводя глаз. Наконец он сказал:

– Вам нужно познакомиться с моей сестрой.

36

Сестра кинозвезды, Крессида, владела сетью шикарных салонов красоты и выпускала популярную линейку косметических средств. Смеясь, она сообщила, что не имеет никаких связей с правоохранительными органами, если не считать нарушений закона в молодые годы. В ванной для гостей, используя набор реагентов и то, что она назвала «почти промышленным оборудованием», Крессида удалила темную краску с волос Джейн, перекрасила светлые пряди в каштановый цвет и добавила кудрей – ровно столько, чтобы Джейн теперь принимали за другую женщину.

Когда Джейн с актером стояли в гараже около «форда», он дал ей очки в роговой оправе.

– У меня стопроцентное зрение, – сказала она.

– Оно останется таким, когда вы их наденете. Это киношный реквизит, обычные стекла. Купите разные шляпки и надевайте их. Пусть на вас будут не только джинсы и спортивные куртки, разнообразьте свой гардероб. Придумывайте персонажей, роли, которые вы могли бы сыграть, и подбирайте соответствующие костюмы. Для этого потребуется совсем немногое – например, очки, в которых вы будете непохожи на Бонни из новостей. – Он дал ей визитку с номером своего сотового. – Я могу дать только несерьезные советы. Я играл неконтролируемого агента ФБР, но никогда им не был. У вас есть деньги?

– Да.

– Достаточно?

– Более чем.

– Вы понимаете, что в любое время можете приехать сюда?

Она слишком хорошо понимала, что люди не всегда знают, почему поступают так, а не иначе, и, даже зная свои истинные мотивы, часто обманываются на этот счет. И все же она задала вопрос, который не могла не задать:

– Почему вы это делаете? Вы можете многое потерять. Зачем идти на риск?

– Ради моего бывшего сержанта.

– И это все?

– Нет. Не все.

– А что еще?

– Если ты много раз играл хорошего человека, который появляется в нужное время, в один прекрасный момент тебе необходимо привести собственную жизнь в соответствие с выдуманной. Или признать, что ты – один из величайших лицемеров в истории.

Наконец-то он одарил ее своей знаменитой неотразимой улыбкой. Но на этот раз Джейн уловила в ней легчайший привкус печали и поняла, почему эта улыбка не только сражала миллионы женщин, но и разбивала миллионы сердец.

37

Она остановилась на парковке перед супермаркетом в Санта-Монике и позвонила по анонимному телефону на номер отца, отсутствовавший в справочниках. Вызов перенаправили в голосовую почту, как она и предполагала. Она уже давно не говорила с отцом, а теперь оставила послание, не сомневаясь, что он тут же сообщит обо всем властям.

«Извини, если я сделала тебе плохую рекламу во время гастролей и продажи билетов упали. Но это должно волновать тебя в последнюю очередь. Мы оба знаем, что произошло много лет назад, и знаем, что за то недолгое время, которое мне осталось, я должна сделать кое-что поважнее, чем воздать тебе по заслугам за тот вечер».