Мой нежный и кусачий змей - Галина Гончарова

А да. Вечером у вас тоже своя программа.

Ребенку скучно жить спокойно, и у вас начинаются такие перепады настроения, что самой страшно. От дикого смеха над самой тупой шуткой до таких же диких слез над новостями.

И что самое паршивое…

Ты не можешь ни к кому обратиться.

Поделиться, сказать, сделать хоть что-то… таблетки?

Ага. Обязательно.

Дорогой доктор, я тут немного переспала с василиском в человеческой форме и не знаю, как на него подействуют медикаменты. Нельзя ли взять пробу?

Конечно, можно! У нас в стране полно заведений, в которых принимают и тех, кто с василисками переспал, и тех, кто с инопланетянами, и вообще…

Если вы Ельцин, Наполеон или королева Виктория – вам тоже туда. Психиатры у нас хорошие, кто не верит – может убедиться лично.

Хорошо хоть, полиция не беспокоит. Заходил капитан Артемьев, но ненадолго. По его словам, к Ане никаких претензий нет.

Вообще.

Спать с мужчиной у нас не преступление, а за покойными столько всего нехорошего числится, что им три смерти мало будет. Так что начальство вслух орало и метало молнии, а негласно…

Спустят это дело в сортир и в архиве потеряют.

Аня покивала с глубокомысленным видом и порадовалась. Вряд ли она сейчас выдержит прогулки в полицию. Никаких нервов не хватит. Сейчас она способна только молча ждать ребенка и кое-как успокаиваться, нюхая валерьянку на пару с котами.

А что еще можно сделать?

А ничего!

Вообще ничего, никак ничего, разве что сдать анализы в маленькой частной лаборатории, и то анонимно. Паспорт Аня на всякий случай взяла у Нины, но его даже не спросили.

Сдаешь кровь, сдаешь деньги, что еще надо? Только анализы забери!

Анализ подтвердил уже известное по тестам.

Да, беременность.

Плод? Нормально он развивается, чему там пока быть ненормальному, месяца еще нет! Анализы?

СПИДа, сифилиса и гонореи у вас нет, можете радоваться. Прочих неприятных инфекций тоже.

Кошки? Токсоплазмоз?

Девушка, успокойтесь, вы полностью здоровы.

Нервы? Пищевые пристрастия? Истерики?

Мм… это у всех беременных бывает. А вы все-таки старая уже, и первородка…

Аня подумала, что старая первородка звучит как «дырявая сковородка», и ушла из лаборатории. Хватит.

Медобразование у нее есть, а все остальное ей просто не нужно. Работает она все равно частным образом, декрет оформлять не получится, деньги…

Деньги есть. Эреш ей столько оставил, что она может спокойно лет десять просидеть в декрете, не работая. Это кстати.

Гад ты, чешуйчатый… зато алименты выплатил, считай, за десять лет вперед.

Ха-ха. Ыыыыыыыыы…

* * *

– Ань, привет…

– Привет, Маришка. Что случилось?

Звонила подруга в последнее время редко, и Аня справедливо ожидала худшего. Вплоть до мести недобитых наци, или как там они себя называли?

Но с этим можно к деду Михею. Призрак таких любит… жаль, съесть не сумеет. Зато поиздевается всласть.

– Нам Маньку отдали. Ну… тело.

– И что? – искренне удивилась Аня.

Ее-то какие проблемы?

Маньку, Ваньку… понятное дело, себе труп не оставят. Чего удивительного? Препарировали – и выдали.

– Завтра похороны. Придешь?

– Ты б еще касторки предложила, – фыркнула Аня.

И почти увидела, как на том конце провода (волны? Телефон-то сотовый) Маришка пожала плечами.

– Мне почему-то показалось, что так правильно.

Аня подумала пару минут.

А ведь и верно… в чем-то – так.

Если бы Маришка тогда не позвала ее на дачу, не попробовала познакомить с Сеней, не началась бы эта история. И Эреша она бы не встретила, и ребенка у нее бы не было, и в живых…

А вот тут – простите.

Лучше одна Манька и десяток-другой нехороших людей, чем столько же хороших.

– Во сколько?

– В десять. В морге, в облбольнице, прощание, потом на кладбище…

Аня попрощалась, потом поглядела на себя в зеркало и обозвала идиоткой.

Вот чего она туда завтра попрется? Всю жизнь мечтала на покойников смотреть и формалин нюхать!

Идиотка!

Кретинка!

И все же… где у нас там черное платье?

* * *

На следующий день Аня подошла к моргу вовремя.

Черное платье – чуть ниже колена, с вырезом, показывающим ложбинку на груди, пришлось драпировать темно-синим, с переливами, шарфом так, что ее глаза тоже потемнели, волосы – уложить в прическу, в руке две темно-багровые розы.

Через плечо – сумочка.

Вид не особо похоронный, но – перебьются. Просто это зачем-то нужно Ане.

Может быть, потому, что это дело рук Эреша? А она старается стать к нему хоть на чуток поближе?

Извращение?

А детей от гадов рожать – оно как? Особенно когда неизвестно, ни что, ни как, ни кто родится, зато в сумке лежит нарезанный дольками лимон, кусок мела и бутылочка с водой. И впереди сплошная неизвестность.

Тут нервы так запляшут – хоть лично хоронись.

У морга было не особенно людно.

Сеня с Маришкой, Вася с сыном, несколько девчонок, которые работали с покойной…

Капитан Артемьев.

Аня коснулась плеча подруги.

– Привет…

– Привет, Ань. Спасибо, что пришла.

Аня кивнула. Показала глазами в сторону капитана.

– А это?..

– Не знаю. Сказал, так надо, мало ли что…

Аня пожала плечами и направилась к капитану.

– Добрый день, Алексей Геннадьевич.

– Здравствуйте, Анна Викторовна. Какими судьбами?

– Странно, а я только что хотела у вас то же самое спросить?

– Со мной-то все понятно, похороны – отлично место, чтобы разжиться информацией.

– Какой? – искренне удивилась Аня.

При чем тут Манька?

Вот просто – при чем? Она вообще совершенно случайно попала в жернова.

– Есть одна из версий, что убийство совершено на почве ревности.

– Что?

Вот такого Аня не ожидала точно.

Ревности?

Кого и к кому?

Ладно еще Сеня, но остальные-то при чем?