Инженер и Постапокалипсис - vagabond

паузу Ломагин, задумчиво водя лезвием ножа в опасной близости от лица женщины, – к моему глубочайшему сожалению, у меня его нет, но мы ведь его с тобой найдём, не так ли? – Гипнотизируя женщину своим взглядом, задал вопрос Ломагин.

— К-конечно, пробормотала женщина, я сделаю всё, что вы захотите, м-могу я встать?

— Можешь, — военный инженер тут же остановил, подпрыгнувшую женщину, проникновенным голосом продолжив, – забыл кое-что сказать, самую малость, обманешь меня, вызовешь охрану, или не скопируешь данные, буду резать тебя по частям, и начну с этого милого пальчика, – с силой Ломагин опустил руку женщины на стол, прислонив лезвие вплотную к её мизинцу. Лезвие было настолько хорошо заточено, что хватило малейшего прикосновения для того, чтобы загорелую полоску кожи прочертила ярко-алая капля крови.

— Поняла, – заплакала испуганная женщина, еще недавно с упоением препарировавшая других людей, — только не убивайте меня п-пожалуйста, всё сделаю, как вы сказали, – слезы градом катились по утратившему всяческую женскую магию лицу.

— Начинай, – приказал Ломагин, следя за тем, как женщина заметалась по кабинету. В поисках накопителя, испуганная и слегка отупевшая женщина, позабыла место, в котором находились носители данных. В процессе их поиска на пол летело всё, что только попадалось женщине под руку, бумаги, какие-то диски, зачем-то спрятанные украшения, для боящейся за свою жизнь женщины, всё стало неважным.

После успешного окончания поисков женщина села за компьютер, нерешительно остановившись, стоило ей только занести руку над клавиатурой.

— Тут сотни терабайт данных, не смогу всё это уместить даже на нескольких носителях, – извиняющимся тоном дрожащая женщина обратилась к Ломагину.

— Мне нужны данные по гуляющему в городе вирусу и вакцине от него, это влезет на флешку?

— Д-да, конечно, в-вы, – начавшая заикаться женщина продолжила, – с-сможете даже забрать образцы, вируса и антивируса, они находятся у меня в кабинете, н-нужны были для экспериментов. – Заискивающе начала заливаться, словно соловей женщина в попытках выторговать себе жизнь. Они ни на секунду не сомневалась в том, что стоящий напротив нее мужчина сможет воплотить в жизнь свои угрозы, лёгкость с которой он разобрался с приставленной охраной, настолько напугала женщину, что она опорожнила свой мочевой пузырь.

— Где они? – задал вопрос Ломагин.

— В-в том контейнере, п-пароль 649214… контейнер ударопрочный, сможет выжить даже в эпицентре взрыва, – зачем-то уточнила женщина.

После того как процесс копирования данных был завершён, Ломагин заставил женщину продублировать информацию на ещё двух носителях, опасаясь нечаянно повредить информацию.

Пока женщина делала, то, что от неё просили, Ломагин рыскал в куче документов, пытаясь найти что-то, что можно было сфотографировать, как доказательство. В итоге плюнув на всё, взял первый попавшийся с печатью корпорации, положил на него флэшку и попытался сделать фото, вспомнив о том, что не обращал внимания на действия Марко, занятый своими мыслями.

— Эй, ты, сделай фото, и отправь на эту почту, – приказал военный инженер.

— Готово, всё сделала, как вы просили, прошу отпустите меня, я… выведу вас отсюда, и никому ничего не скажу.

Раздавшийся взрыв и завывшая сирена, сбили Ломагина с мысли.

— Детей вы не отпустили, – устало произнес военный инженер.

— Я всё объясню, – женщина выставила перед собой руки в защитном жесте. Секунду спустя голова изумленной женщины покатилась по полу.

— Я прослежу за тем, чтобы вы все сдохли, – стоя над обезглавленным телом сказал Ломагин.

Глава одиннадцатая. Сломленные души.

В небольшой комнатке ютились различные приборы, компьютеры и прочий хлам из проводов, панелек и экранчиков. Длинные пальцы порхали над клавиатурой, вбивая в строку различные наборы символов, понятных лишь ему. Маленькая лампочка периодически мигала насыщенным синим светом, вызывая раздражение вместо спокойствия.

— Как говорил старый добрый Гете про синий: «Как цвет это — энергия: однако он стоит на отрицательной стороне и в своей величайшей чистоте представляет из себя как бы волнующее ничто». — Процитировал немецкого писателя парень.

Запустив ладонь в копну волос, он немного их взъерошил, от чего те превратились в хаос. Хотя, его