Мой безумный Новый год - Наталия Веленская

ещё можно ждать от брака, в основе которого лежит только ложь и холодный расчет?

— Ты приехал тогда домой, я специально посчитала, когда мне сказал врач… Это как раз та самая неделя. Всё совпадает, Кость!

Боже, она, оказывается, умеет считать! Едва сдерживаю себя, чтобы не рассмеяться в голос.

— Мы просто тогда очень сильно соскучились друг по другу и…

— Крис, хватит. Не делай вид, что ты не понимаешь, о чём я тебе говорю.

— Но я… я не изменяла тебе! Это ложь!! Это мерзкая, наглая ложь! Я люблю тебя!

— Кристин, перестань.

— Кто тебе это сказал? Дочка губера?! Любимый, ну ты же сам знаешь — она меня ненавидит! Да она всегда мне завидовала, Кость! Потому что у меня молодой красивый муж, а её папочка сплавил её какой-то старой, жирной жабе…

Ох, уж это светское общество. Одна половина другую ненавидит, другая половина друг с другом перет***лись. А потом при встречах все мило улыбаются друг другу и целуются в обе щёки. У меня, конечно, тоже рыльце в пушку, но почему-то по сравнению с ними я чувствую себя сейчас нашкодившим мальчишкой, который только ступил на грешную тропу.

Тяжело вздыхаю и тянусь за телефоном, чтобы продемонстрировать Кристине отчёт службы безопасности.

— Ты… ты следил за мной?! — заверещала Крис, отшвыривая в сторону гаджет, едва успев в него заглянуть. — Ты реально нанял этих сволочей, чтобы они сливали тебе инфу?!!

— Они обеспечивали твою безопасность, — равнодушно пожимаю плечами.

— Да? Как?! Копаясь в грязном белье?! Докладывая тебе каждый мой шаг?

— Открою тебе маленький секрет — это было распоряжение твоего отца. Мы оба были у него под колпаком много лет. О моих перемещениях ему, кстати, тоже докладывали.

— Это отвратительно!

— Не менее отвратительно, чем спать с мужем близкой подруги, — откровенно смеюсь я, но в то же время впервые за все годы нашего брака испытываю восхищение к Крис — ловко же у неё получается соскакивать с главной темы и выставить нас с её покойным отцом виноватыми. Как будто все её похождения — это так, ерунда. Совершенно незначительная деталь в этой истории, не стоящая внимания.

— Я… я не помню! — отчаянно мотает головой Крис, сжимая виски. — Если что-то и правда было… Кость, ты же знаешь, что я могу… немного перебрать.

О да, я знаю. Маленький секрет, который выполз уже после свадьбы — когда Кристина напивалась, она могла вытворять что угодно. У неё не было тормозов и чувства самосохранения. Собственно, поэтому я был полностью согласен с Матвеевым, что ей категорически нельзя передвигаться по городу без охраны. И уж тем более зависать на своих бесконечных тусовках, на которых могло происходить чёрт знает что.

— Генетика — упрямая штука, — поведал мне тогда тесть, впервые в жизни пряча от меня глаза. — Мать у неё рано ушла из-за алкоголя. Я не уследил, не уберёг… Поэтому за Кристиной нужен глаз да глаз. Мне так спокойнее. Чтобы в случае чего вовремя вмешаться… Хорошо, что у неё теперь есть ты. С тобой она стала более ответственной, Кость. Всё-таки держит себя в руках, думает о последствиях. Это ведь она первый раз так сорвалась с тех пор, как вы вместе?

Да, тогда был первый раз. Но не последний. Далеко не последний.

— Знаю, — угрюмо отзываюсь я. — Как и то, что мы с тобой предохранялись.

До сих пор не укладывается в голове, как она могла не знать о своём положении столько времени? Женщины должны знать такие вещи! Млять, это была единственная сфера, которую я не взял под контроль! Потому что мне даже в голову не могло прийти что эта дура не следит за своим циклом и прочими атрибутами женского здоровья!

Разве таким, как Крис вообще можно доверить воспитание ребёнка?! Да она же не в состоянии позаботиться о самой себе!

— Костя, это твой ребёнок! — уже не сдерживает слёз Крис, подлетая ко мне. Хватает меня за руки и начинает трясти. — Я чувствую, слышишь?! То, что было… это ничего не значит! Я ничего не помню… Понимаешь, это как будто не я, а кто-то другой всё творил… Другой человек, а не я, Кость! Ты мне веришь?! Костя, скажи что-нибудь!!

— Крис…

— Мне так страшно… так страшно, — прижимается ко мне, обхватывая за талию. Прячет голову на моей груди, продолжая сотрясаться от рыданий. И вот этим эмоциям я безоговорочно верю. Крис действительно страшно оставаться одной. И наверное, рожать тоже страшно. Но, как говорится, надо было думать раньше…

— Успокойся. Тебе надо думать о ребёнке.

— Костя, это наш ребёнок!

— Тест на отцовство покажет мой он или нет.

— Это всё, что ты мне можешь сказать?!! — отстраняется Крис, впечатывая в меня свой пылающий негодованием взгляд.

— Нам нужно развестись.

— Ты шутишь, да?! Это такая шутка?! — отчаянно начинает молотить кулачками по груди. Пытается сделать больно, но все её усилия для меня чувствуются не больше, чем дуновение ветра. Смотрю на неё, и понимаю, что единственная эмоция, которая осталась у меня к этой женщине — это жалость. Даже раздражение и злость куда-то улетучились. Мне кажется, Крис стала ещё более худой, практически прозрачной. А ведь во время беременности женщины, наоборот, должны набирать вес… Врач сказал, что ей нужно завязывать с диетами и всякими голоданиями. И нужно больше отдыхать, чтобы исключить повторение угрозы выкидыша. Надеюсь, она начнет хоть немного думать головой и будет выполнять все рекомендации. Хотя… это же Крис. С ней ни в чём нельзя быть уверенным.

— Я не шучу.

— Ты не сможешь со мной развестись! — утыкается указательным пальцем мне в область сердца, царапая рубашку своим длинным острым ногтем. — Тебе ни один суд этого не разрешит из-за ребёнка!

Надо же, какие мы прошаренные. Не могу сдержать ухмылки, услышав такое заявление. И когда только успела изучить этот вопрос? Хотя… не удивлюсь, что в её тусовках бывали подобные бракоразводные процессы. А быть может даже еще более скандальные, и грязные, чем наша маленькая увлекательная история.

— Крис, если это действительно мой ребёнок, то мы разведёмся при первой возможности. Но я хочу, чтобы ты знала — даже если хочу прекратить этот фарс, это не значит, что я оставлю тебя и своего ребёнка без поддержки.

— Какой фарс?! Наша любовь? Наш с тобой брак? Ты теперь это так называешь? — отталкивает меня и чуть пошатываясь подходит к окну. Медленно следую за ней, на всякий случай. Все-таки врач предупреждал, что какое-то время у нее может сохраняться слабость и недомогание.

Где-то на краешке сознания промелькнула мысль, что я