Дураков нет - Ричард Руссо

энергично стучала метелкой по столбику крыльца, стряхивая снег. Так она каждую зиму ломала две-три метелки и жаловалась, что метелки нынче делают хлипкие.

Мисс Берил услышала низкий гортанный рев мотора, доносившийся с противоположного конца улицы. Ревел огромный старый ржавый “кадиллак” цвета грязного снега. Увидев, что у машины на капоте, мисс Берил не поверила глазам. И не верила, пока машина не свернула к тротуару прямо под фонарем и, качнувшись, не остановилась на том самом месте, где стояла машина Джейни Доннелли, пока та ее не переставила.

К машине был привязан олень – веревки змеились под капотом, обвивали решетку радиатора и передние окна узором, который явно спроворили на скорую руку. Голова животного покачивалась на тонкой шее, язык высунулся изо рта, туша грозила вот-вот соскользнуть с капота. Из машины вышел высокий мужчина в оранжевой клетчатой куртке и кепке с наушниками, хлопнул дверью, и олень соскользнул еще ниже. Мужчина смотрел не на дом мисс Берил, а на соседний.

– Папа, – сказала Тина, и мисс Берил вздрогнула от неожиданности, на мгновение она забыла о девочке, хотя держала ее за плечи.

Мисс Берил попыталась увести ребенка от окна, но Тина, как и предсказывала Джейни, не двинулась с места. Тогда мисс Берил задернула тюль – каждое утро она отдергивала его, чтобы в комнате стало светлее, – и выключила торшер. Сквозь тюль они с девочкой видели, что делает мужчина: он открыл заднюю дверь “кадиллака” и достал ружье. Потом хлопнул и этой дверью, олень соскользнул еще ниже, его рога треногой уперлись в снежный асфальт. Мужчина с ружьем обошел вокруг машины, посмотрел на оленя, покачал головой, повернулся к дому, вскинул ружье и выстрелил. Треск выстрела слился со звоном разбитого стекла.

Второго выстрела мисс Берил дожидаться не стала. Позвонила в полицию. Разговор с полицейским прерывали выстрелы – муж Джейни Доннелли методично разносил окна второго этажа в доме соседки и невнятно кричал жене между залпами: выходи, твою мать, или я сам тебя выведу.

– Ну и ну, – сказал полицейский. – Похоже, стреляют. Это точно не в телевизоре?

Когда мисс Берил вернулась к окну, мужчина уже не стрелял, и мисс Берил поняла почему. Рядом с ним под фонарем стояла Джейни Доннелли, явно разъяренная и ни капельки не напуганная. Ружье мужчина держал не на плече, а у груди – одна рука на стволе, другая на ложе. Он внимательно слушал жену, а та, помимо прочего, скорее всего, втолковывала ему, что он стрелял по окнам не того дома. Еще она, кажется, объясняла ему, кто он такой.

Вдалеке завыла сирена. Патрульная машина подъехала в тот самый миг, когда мужчине, очевидно, надоело слушать жену. Мисс Берил увидела, как мелькнул приклад, как дернулась голова Джейни Доннелли. Женщина рухнула на тротуар, мисс Берил вскрикнула, протянула руку, чтобы закрыть Тине глаза, и обнаружила, что ребенок исчез. Мисс Берил обернулась – девочки не было в комнате. Дверь на половину мисс Берил и входная дверь были раскрыты.

* * *

Первым делом они заехали в супермаркет, где Салли купил самую маленькую упаковку говяжьего фарша, какую сумел найти.

– А булки? – рассеянно спросил Питер и взял пакет.

Вот что Салли меньше всего нравилось в сыне: тот редко обращал внимание на что-либо. Где бы он ни был, складывалось такое впечатление, будто он наполовину не здесь. Хотя сейчас у него имелось оправдание. Вчера, когда Ральф поехал за Уиллом в кафе, где Салли кормил мальчика мороженым, а Вера с Питером повезли Роберта Холзи обратно в Шуйлер, в пансионат для ветеранов, Шарлотта усадила Шлёпу и Энди в “гремлин”, собрала их игрушки и вещи и была такова. Она предупреждала Питера, что хочет уехать, даже предлагала ему уехать вместе. Он заберет Уилла, и они уедут. По крайней мере, вернутся в Моргантаун всей семьей. Но Питер отказался, попросил Шарлотту успокоиться, они все обсудят, когда они с Верой вернутся из Шуйлер-Спрингс. Шарлотта снова предупредила его, что обсуждать будет не с кем, однако он не принял ее угрозу всерьез. Он знал, что Шарлотта в бешенстве и что у нее есть на то причины. Просто он не поверил, что она действительно уедет. Соберет вещи и укатит в Западную Виргинию одна, да еще ночью.

Ссору спровоцировала Вера: терпение ее, и без того короткое, лопнуло, и она упрекнула Шарлотту за испорченную ванную. Вера настаивала, что ванная испорчена, что вода залила не только пол, но проникла под плитку и теперь придется ее отдирать, а это тысячи долларов. Шарлотта сочла это вопиющей ложью. Воды на полу дюйм от силы, а значит, она не под плиткой, а на ней. Ванная не испорчена, в ней просто мокро. И плитку надо вытереть, а не сдирать, о чем Шарлотта опрометчиво сообщила свекрови, указав тем самым, что дела не настолько плохи, как представляется Вере. А та в ответ высказала невестке все, в чем та, по ее мнению, виновата. Это из-за Шарлотты Питера не приняли в штат, хотя он заслужил, заявила Вера. Может, причину назвали другую, но всем известно, что зачастую у мужчины карьера не складывается из-за недостатков жены. Шарлотта повинна не только в том, что их дети не умеют себя вести, но и в том, что у них с Питером все плохо и брак несчастлив. “Все беды моего сына из-за тебя”, – прошипела Вера, театрально рухнула на колени и принялась собирать воду с пола новехонькими банными полотенцами, причитая, что теперь их тоже придется менять, как и плитку. Всё испортили, абсолютно всё.

Шарлотта поначалу онемела от излившихся на нее обвинений, но потом от ярости к ней вернулся дар речи и она выразила Вере искреннее убеждение: дерьма в свекрови больше, чем в праздничной индейке; тут на пороге ванной возник бледный и слабый Роберт Холзи, задыхаясь от долгого путешествия из гостиной.

– Будьте… так добры… – выдавил он пронзительно, – отвезите меня… домой.

Вера ахнула, с трудом поднялась на ноги.

– Видишь, что ты наделала, – всхлипнула она, сверля злым взглядом не только Шарлотту, но и Питера (он безуспешно пытался успокоить мать). – Посмотрите на него! – потребовала она. – Вы все пытаетесь его убить!

О случившемся Питер рассказал отцу очень скупо, сообщил лишь, что Шарлотта уехала с двумя сыновьями, что отъезд ее стал прямым следствием вражды – между Шарлоттой и Верой давно тлела неприязнь, и вот теперь полыхнуло в открытую. Правда, Питер намекнул, что были и другие причины, не связанные с его матерью.

Салли удивился, что сын сообщил ему даже эту малость. Тем более что сам он никогда ни о чем не