Змейка и крылья ночи - Карисса Бродбент
Шрифт:
Интервал:
– Я был не единственным человеком, которого он обратил. Не единственным вампиром, которого он взял к себе. Он выбирал… – Райн повернул голову к стене, словно не хотел, чтобы я видела его лицо. – У него были свои вкусы, скажем так. Он был очень, очень стар. А когда кто-то живет почти тысячу лет, ему становится трудно находить себе развлечения. Становится непросто утолять разнообразный голод. Общаться с теми, кто им нужен, удерживать их внимание становится тяжко. Люди превращаются… всего лишь в забаву. А когда кто-то становится настолько влиятелен, когда он обретает столько власти над всем живым, у тебя нет выбора, кроме как позволить делать с тобой все, что им заблагорассудится.
У меня внутри свернулся ужас.
О Матерь…
Когда я впервые встретила Райна, он казался непоколебимым столпом силы – сначала физической, а потом эмоциональной. Одна мысль о том, что кто-либо использовал его таким способом… мысль о том, что кто-то заставил его испытывать настолько глубокий стыд, какой я слышала сейчас в его голосе, столько лет спустя…
Но все же многое теперь вставало на свои места. То, что Райн заранее знал все, чего я не говорила. Знал, каково это – быть настолько беспомощным, чтобы тебя использовали так, что ты ничего с этим не можешь поделать. Знал, как распознать шрамы прошлого, будь то на горле или на сердце.
Если бы я сказала, что мне его жаль, прозвучало бы снисходительно. Какая ему польза от моей жалости?
Вместо этого я сказала:
– Меня просто трясет от бешенства!
Нет, я не поделюсь с ним своей жалостью. Но я поделюсь с ним своей яростью.
В уголках глаз у него собрались лучики от улыбки.
– Ох, принцесса!
– Надеюсь, он мертв. Скажи мне, что он мертв.
Если нет, я выслежу его и сама убью.
– О да, он мертв.
По его лицу пробежала дрожь.
– Мне… стыдно за то, чем я позволил себе стать тогда, в те времена, когда из меня выбили все силы сопротивляться. Есть масса способов забыться. Он выиграл, и я ими воспользовался. Я ненавидел вампиров. И семьдесят лет я ненавидел себя, потому что стал одним из них.
Невозможно. Я их тоже ненавидела.
– Но… Я был не один. В таком же положении, что и я, оказались и другие. Кто-то обращенный, кто-то рожденный. Некоторые превратились в пустую оболочку от прежних себя, как я. С другими мы объединились в некое невольное братство. А некоторые…
Не знаю, как я поняла. Может быть, по какой-то отстраненной дымке в его глазах и потому, что это выражение у него на лице я видела только один раз.
– Несанина… – проговорила я.
– Несанина. Его жена. Такой же пленник, как и я.
У меня в горле встал комок.
– И ты в нее влюбился?
Признаюсь, при этой мысли я испытала легкий укол ревности – «как так?!». Но на самом деле я даже была бы рада, если бы так и случилось. По себе знала: если есть кого любить – это помогает выжить в самых невозможных ситуациях.
Он долго не отвечал, словно размышлял над вопросом.
– Да, – ответил он наконец. – И любовь к ней меня спасла, потому что к тому времени я считал, что во всем этом проклятом мире нет вообще ничего значащего, и вдруг оказалось, что многое значит для меня Несанина. А разница между тем, когда ничего не имеет значения, и тем, когда есть что-то важное, – огромна.
Я была благодарна ей за это. За то, что помогла ему выжить.
– Но мы с ней были очень разными людьми. Если бы мы встретились в другой жизни… – Он пожал плечами. – Не знаю, обратили бы мы вообще друг на друга внимание. Единственное, что у нас было общего, – это он. Но он полностью занимал жизнь каждого из нас, так что этого было достаточно. Вместе мы могли придумать нечто такое, что принадлежало бы только нам. Она была первым добрым вампиром, которого я встретил. Просто хорошим, достойным существом. А через нее я познакомился с другими. И это… все изменило.
Он посмотрел в сторону, словно смущаясь.
– Звучит глупо. И кажется какой-то ерундой. Но…
– Это не ерунда. И не глупо.
Я сказала это резче, чем собиралась.
Слишком зла я была из-за него. Зла на то, что все это произошло с ним. Зла, что кто-то посмел сказать ему, будто все это, хоть какой-то частичкой, – глупо, стыдно или не заслуживает праведного гнева.
– Как ты выкарабкался? – спросила я.
– Вселенная, которую он выстроил, рушилась под собственным весом. Он поплатился за свою жестокость. Я знал, что так и будет, и понимал, что для меня это единственный шанс выбраться. Я просил Несанину уехать со мной. Молил ее спасти себя. Но она отказалась.
Мне этого было не понять.
– Почему?!
– Ты не поверишь, чему только люди не сохраняют верность.
– Она предпочла не жить, а умереть с мужчиной, который ее пытал?
– Она была мечтательницей. Доброй, но безвольной. Ей было лучше спрятаться в мир, о котором она мечтала, чем бороться за этот. – Он поморщился, словно вместо нее обиделся за резкость своих слов. – Это не так просто. Но в конце концов она погибла под обломками его вселенной рядом с ним. Я выбрался, а она нет.
– Ты когда-нибудь пробовал вернуться и найти жену? Твоего… твоего ребенка?
Он потер шрам на скуле – перевернутую галочку.
– Пытался. Не получилось. Семьдесят лет – долгий срок. Я не считал себя вампиром, но и человеком больше не был.
Мне до неприятного было это знакомо. У меня была человеческая кровь и вампирское сердце. У него было человеческое сердце и вампирская кровь. В мире нет места ни одному, ни другому.
– Я долго странствовал. В бытность человеком я стал стражником, чтобы посмотреть мир. Ну и кроме того… взгляни. – Он с полуулыбкой показал на себя. – Чем еще мне было заняться? Я мог выбирать между профессией кузнеца и профессией солдата, и только одна из этих работ не требовала, чтобы я целый день пялился на лошадиные задницы.
– Ты мог бы стать поваром, – возразила я.
Он рассмеялся – настоящим, нормальным смехом, и от этого звука у меня отпустило внутри.
– Может, и надо было. Прожил бы жизнь, кормя простую, счастливую жену, завел бы простую, счастливую семью и уже давно бы лежал в земле и отдыхал бы гораздо больше, чем сейчас.
Прозвучало очень мило.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!