Как работает музыка - Дэвид Бирн

Я жалею, что не научился играть на клавишных, но я двигался туда, куда меня вели интересы (и способности). Я не брал уроков игры на гитаре. Со временем (и его прошло немало) я разучил больше аккордов и начал «слышать» гармонии и тональные отношения. И конечно же, за эти годы научился гораздо большему количеству грувов, а также тому, как их инстинктивно чувствовать и как ими наслаждаться. Я научился всему этому: я не был рожден с этими знаниями. Но даже в самом начале, играя всего несколько нот, я уже чувствовал, что могу что-то выразить или, по крайней мере, получить удовольствие, используя свои крайне ограниченные способности. Когда я что-нибудь делал из музыки – что угодно, даже что-то совсем сырое, – пусть и на мгновение, но все же игнорировал и отбрасывал ноющее чувство, что не «соответствую», что я не такой творец, как те, другие. Чутье подсказывало мне: то, что я делаю, – ничуть не хуже.

До сих пор мы обсуждали, как распространяется музыка, как на нее влияет архитектура и многое другое, но не обсудили, зачем нам вообще нужна музыка? Есть ли в ней смысл? Откуда она взялась?

Я бы сказал, что музыка – это не просто развлечение, а часть того, что делает нас людьми. Да, ее практическую ценность определить немного труднее, чем ценность математики или медицины, по крайней мере с нашим современным образом мышления, но, думаю, многие согласятся, что жизнь без музыки для слышащего человека – это не жизнь в полном смысле слова.

Все началось со звука. «В начале было Слово» – так написано в Библии. Нам говорят, что это был звук Божьего голоса, который заставил Ничто стать Чем-то. Я не склонен к буквальному толкованию таких вещей. Сомневаюсь, что под «словом» здесь понимается какой-то слог или фактическое высказывание. Мне легче вообразить себе это «слово» неким звуковым событием, небесной вибрацией, чем настоящим словом. Можно развить эту идею и допустить, что древняя метафора отражает представление о Большом взрыве – действительно очень большом «звуке», который все еще распространяется из своего теоретического начала и из которого произошел наш мир и все сущее. Если это и было «слово», которое молвил Бог, нам с физиками не о чем спорить. В любом случае показательно, что выбранная метафора – «слово», а не рисунок, текст или, к примеру, танец.

Хотя звук в этом сценарии и был ключом к созданию, Большой взрыв точно не музыка. Есть много предположений о том, как музыка впервые появилась на свет. Некоторые говорят, что музыка возникла из невербальных звуков, которыми матери баюкают детей, в то время как другие связывают музыку со звуками природы, в том числе теми, которые издают животные. Еще одна теория предполагает, что музыка берет начало из звуков, которыми воинов вводили в состояние транса. Музыковед Иосиф Жордания предполагает, что полная тишина кажется угрожающей, и, дабы заполнить эти страшные пустые пространства, люди принимались что-то свистеть или напевать. До сих пор неизвестно, какая из этих теорий верна, но все согласны, что музыка появилась одновременно с людьми.

Самые ранние свидетельства того, что древний человек действительно создавал музыку, относятся к эпохе примерно 45-тысячелетней давности. Неандертальцы и другие «обитатели пещер» играли на флейтах, которые, похоже, были основаны на диатонических звукорядах. Диатоника – знакомая почти каждому из нас интервальная система из семи нот. Если нажимать на белые клавиши фортепиано начиная и заканчивая до, выйдет диатоническая гамма. Слева вы видите фотографию одной из этих флейт, которая была найдена в Дивье Бабе, на территории современной Словении.A

Канадский музыковед Боб Финк предполагает, что ноты, вылетающие из отверстий этой костяной флейты, являются началом диатонической гаммы: до, ре, ми, фа[126]. По мнению Финка, если представить себе расширенную версию такой флейтыB, на ней можно было бы сыграть всю диатоническую гамму целиком. Не все с ним соглашаются, но есть веские доказательства того, что шумеры (около 3100–2000 до н. э.) и вавилоняне (около 2000–1600 до н. э.) тоже использовали диатонику.

Диатоническая шкала на клинописных табличках, найденных в Ниппуре (современный Ирак), датируется 2000 годом до н. э. Музыкальные инструменты были найдены в месопотамских захоронениях, а на фреске из гробницы в Египте, датируемой 1200 годом до н. э., изображены церемонии, на которых музыканты играют на лирах, барабанах и флейтах. Квинты, кварты и сексты между нотами на этих инструментах соответствуют консонантным интервалам, которые в ходу до сих пор. «Консонантными» в данном случае называются интервалы, которые звучат «устойчиво», в то время как диссонантные интервалы звучат неустойчиво, и «хотят» прийти к разрешению. Консонантные интервалы комфортны для прослушивания, что привело ученых к мысли, что у нас может быть врожденная биологическая предрасположенность к определенным музыкальным интервалам.

Вот репродукция таблички, найденной в Угарите, на территории современной Сирии, самый древний сохранившийся пример записанной музыки, датируемый 1400 годом до нашей эры.C Это гимн Никкаль, богине садов. На табличке записаны инструкции для певца и для аккомпаниатора на лире. На других клинописных фрагментах описано, как настроить лиру, – так мы узнали, что здесь тоже использовали диатонику. К моему удивлению, на некоторых табличках даже указаны имена композиторов. Уже тогда существовали выдающиеся специалисты в этом деле, которое мы называем музыкой.

Как звучала древняя музыка? Хотя мы можем распознать ноты, которые играли флейты и лиры, немного сложнее выяснить манеру пения и то, как были структурированы песни. Громко ли пели певцы или почти шептали? Пели ли они грудным голосом или подвывали носом? Музыковед Питер ван дер Мерве предполагает, что месопотамские певцы пели с интенсивными, но внутренне направленными эмоциями, как это делают современные ассирийские музыканты: они поют, словно прислушиваясь к себе. Такая манера передает интенсивность переживания и намекает, что вы общаетесь со своими внутренними чувствами, песня как бы исходит из глубины души, а не просто служит манифестацией эго исполнителя. Подразумевается, что певец – это не столько исполнитель, сколько проводник. Существует достаточно явная связь между этим видом пения и современной манерой исполнения фламенко. Мало что изменилось.

В Китае найдены флейты девятитысячелетней давности, которые могут играть гаммы, очень похожие на месопотамские, что вызывает вопрос: не привыкли ли мы в результате эволюции предпочитать одни ноты другим? Развилось ли у нас неврологическое «ухо», предрасположенное наслаждаться структурированными звуками, которые человечество стало называть музыкой? Даже младенцы предпочитают консонантные гармонии и способны различать гаммы. Младенцы также могут чувствовать «относительность интервалов», что означает, что вы можете петь «C днем рождения» ребенку, и, если ребенок знает песню, весьма вероятно, что с какой бы ноты вы ни начали, какую бы тональность ни выбрали, он все равно узнает мелодию. Может показаться, что в этом нет ничего особенного, но на самом деле это довольно сложно, потому что сами по себе ноты полностью изменятся, если певец будет петь в другой тональности. Например, третья нота в мелодии больше не будет ля, но мелодия останется узнаваемой.