Вниз по реке - Джон Харт

– Это правда, так ведь?

Отец ничего не ответил.

– Мама знала про Сару и про ребенка. Потому-то и убила себя. Из-за того, что все это сделало с ней. Это твое предательство.

Он прикрыл глаза и кивнул. Ему не надо было произносить это вслух.

– Как она узнала? – спросил я.

– Я сам ей сказал, – произнес отец. – Она это заслуживала.

Я отвернулся от него. Какая-то часть меня надеялась, что все это какая-то ошибка. Что я по-прежнему смогу вернуться домой.

– Ты сказал ей, и она покончила с собой.

– Я подумал, что поступить так будет правильно.

– Малость поздновато уже об этом беспокоиться.

– Я никогда не переставал любить твою мать…

Я оборвал его. Не хотел все это выслушивать:

– А откуда узнала Мириам? Я вполне уверен, что уж ей-то ты ничего не говорил.

Он развел руками.

– Она всегда была такой тихоней… Вечно пряталась по углам. Наверное, услышала, как мы с Долфом это обсуждаем. Мы делали это время от времени, обычно поздно вечером. Она наверняка догадалась уже много лет назад. Уже как минимум лет десять прошло с тех пор, как я говорил об этом вслух.

– Десять лет… – У меня едва укладывалось в голове, как Мириам могла страдать от этого знания, что она должна была чувствовать, когда видела, как его лицо просветляется всякий раз, когда в комнату входит Грейс. – Ты причинил боль стольким людям… И ради чего?

– Мне хотелось бы, чтобы ты позволил мне все объяснить, – произнес отец, и прямо в этот момент тот кусок стекла у меня в голове опять дрогнул и провернулся.

– Нет, – сказал я. – Я не хочу слушать твои оправдания по поводу того, что ты сделал. Меня либо стошнит, либо я вылезу из этой кровати и как следует врежу тебе прямо здесь, на этом самом месте! Нет ничего, что ты можешь сказать! Я сделал ошибку, даже просто спросив. Моя мать была слабая женщина, измотанная плохим здоровьем и разочарованием, уже на грани. Она выяснила, что у тебя есть дочь, и это ее доконало. Она покончила с собой из-за тебя. – Я примолк под тяжестью того, что собирался сказать. – Не из-за меня.

Казалось, его сокрушила какая-то невидимая сила.

– Мне тоже пришлось жить с этим, – произнес он.

Внезапно я не мог больше этого терпеть.

– Убирайся отсюда, – сказал я. Отец начал поворачиваться, но меня опять обдало ледяным спокойствием. – Хотя погоди. Это было бы слишком просто. Скажи мне, что произошло. Я хочу услышать это от тебя.

– Мы с Сарой…

– Не эту часть. Остальное. Как вышло, что Грейс стала жить у Долфа. Как ты почти двадцать лет врал нам обоим.

Он сел без спросу, словно у него надломились колени.

– Грейс появилась на свет случайно. Все это вышло совершенно случайно.

– Черт побери…

Отец попытался выпрямиться.

– Сара думала, что хочет этого ребенка. Думала, что это судьба, что так предначертано. Взяла его с собой в Калифорнию, чтобы начать новую жизнь. А через два года вернулась, вся искалеченная и лишенная всяких иллюзий. Она никогда особо не стремилась стать матерью. Она хотела, чтобы я забрал ребенка.

– Почему ты все время повторяешь слово «ребенок», когда имеешь в виду Грейс?

Он склонил голову набок.

– Грейс – это не настоящее ее имя. Это я ее так назвал.

– А настоящее ее имя…

– Скай[43].

– Господи…

– Она хотела, чтобы я забрал ребенка, но у меня уже была новая семья. – Отец на секунду примолк. – Я уже потерял одну жену. И не хотел потерять другую. Но она была моей дочерью…

– И ты подкупил Долфа, чтобы он ее вырастил. Ты подарил ему двести акров, чтобы скрыть свой секрет.

– Это было не так.

– Не надо только…

– Земля была для того, чтобы Грейс могла ее унаследовать! Она это заслуживала. Она-то ни в чем не была виновата. Что же до Долфа, то он был одинок. Он сам хотел этого.

– Чушь собачья!

– Нет, правда. Жена бросила его много лет назад. Он никогда не видел свою собственную дочь. Грейс сделала для него много хорошего.

– Даже хотя все это было ложью с начала и до конца.

– Ему тогда было очень паршиво, сынок. Всем нам было паршиво после смерти твоей матери.

– Грейс знает?

– Пока нет.

– А где Дженис? – спросил я.

– Она уже в курсе, сынок. Я рассказал ей. Нет нужды ее во все это втягивать.

– Я хочу увидеться с ней.

– Ты хочешь причинить мне боль. Я понимаю.

– Ты тут ни при чем. Мы с этим закончили. Это нечто совершенно другое.

– Что ты имеешь в виду?

– Приведи сюда Дженис, – потребовал я. – Тогда и поговорим.

Новая боль разлилась по его лицу.

– Вчера вечером я убил ее дочь! Она на таблетках, а даже если б и не была, я сомневаюсь, что она готова разговаривать с любым из нас. Ей совсем плохо.

– Мне нужно, чтобы она была здесь.

– Господи, да зачем? Ни в чем этом нет ее вины.

Я ощутил оторванность от его страданий.

– Передай ей, что мне хотелось бы поговорить про Флориду.

– Это какая-то бессмыслица…

– Просто передай.

Еще через час явился Грэнтэм, и я дал ему показания. Он все выпытывал подробности стрельбы, и я сказал ему, что у моего отца не было выбора. Это не была попытка оказать любезность старику, просто обычная правда.

Грейс или Мириам.

Жесткий, жестокий выбор.

Ему также хотелось поподробней поговорить про смерть Зебьюлона Фэйта. Хотелось знать, почему я держал ружье в багажнике своей машины. Но это была территория другого округа. Даже не то дело, которое он вел. Я попросил его оставить меня в покое, и у Грэнтэма не было иного выбора, кроме как выполнить мою просьбу. Я не был убийцей Дэнни. Равно как и Зебьюлона Фэйта. Теперь он это знал.

Когда детектив ушел, я подумал, что после всего испытанного заслужил наконец морфина – права нажать на кнопку перед тем, как сделать то, что должен был сделать. Боль стала такой мучительной, что временами меня просто трясло. Я уже почти загибался, но тут позвонила Робин, и звук ее голоса здорово помог.

– Прошло уже больше трех часов, – напомнила она.