Обратная сторона Истока - Екатерина Шашкова

— Допустим.

— Я просто хочу разобраться. И объяснить. То, что ты от меня ждёшь… эти требования, допрос этот дурацкий… Ты не понимаешь, ты никогда этого не испытывал, тебя никто не любил так. Я смотрю на тебя — и вижу несчастного, недолюбленного ребёнка. Тебя никогда не опекали, не защищали, не ценили просто за то, что ты есть. Тебя замечали только когда ты был нужен, и ты из шкуры лез, чтоб быть нужным: обманывал, убивал, воровал, подставлял, соблазнял и провоцировал. Ты весь мир готов был перевернуть, чтоб Леда тебя заметила и полюбила. — Фелиция Зинтер говорила истово, вдохновенно. Если она речи в парламенте так же читала, то понятно, как столько лет продержалась во главе этого сброда. Семья, дети, защищённость, любовь — ну просто все болевые точки общества как на подбор. — Мы с твоей матерью не были подругами, но я всегда уважала её как профессионала, как умного и ответственного человека. Но за то, как она поступила с тобой, я её уважать не могу. Родители не должны… не имеют права так относиться к своим детям! Это родная кровь, и её нужно защищать, а не использовать. Мы должны жить ради них, ради их будущего!

Желание поаплодировать и поздравить с удачным выступлением стало почти физическим.

Хороший монолог. Даже жалко, что Долан не слышал — он бы проникся. У него с родительской любовью давние проблемы.

— А умирать ради детей не надо? — осторожно поинтересовался Силь.

— Если потребуется.

— И что? Готовы умереть ради своих внуков?

— И умереть, и убить. — Фелиция Зинтер задумчиво покрутила кольцо на указательном пальце.

Распознать в этом намёк смог бы даже полный идиот. Идиотом себя Силь не считал, но предпочёл ни жест, ни слова не заметить. Слишком интересно было послушать, что ещё Зинтер скажет до того, как решится применить последнее средство.

— А их мнением поинтересоваться не хотите?

— Они об этом даже не узнают. А если и узнают, то поймут. Ведь это для их же блага.

— Но всё же… вдруг они как-то по-другому себе благо представляют?

— Глуповатые они у меня, — вздохнула Зинтер. — Хорошие, но глуповатые. Но всё равно любимые. И заслуживают счастья. Как я могу предать их? Как могу отдать их вам? Жалко же балбесов.

— А меня не жалко?

— Жалко. И, признаться, жалко, что ты не мой сын. Я бы не стала использовать тебя так, как Леда. Ты хороший мальчик, Александр, и заслуживаешь лучшего отношения. И лучшей жизни. — Судя по неловкой, виноватой улыбке Зинтер всё-таки решилась и снова потянулась к кольцу.

Медленно. Очень медленно.

Силь подумал, что мог бы за это время застрелить её даже не особо напрягаясь.

Если бы перед ней не висел невидимый щит, конечно.

И если бы сам он не был последние несколько минут привязан к креслу заклятием.

Магия обвивала запястья, плечи, поднималась почти до самой шеи. Дышать не мешала, но на нервы действовала.

Силь не стал тратить время, пытаясь разорвать незримые путы, и сосредоточился на себе, на собственных ощущениях. Вряд ли Зинтер решила убить его случайно упавшим стеллажом с книжками, она же магисса в конце концов. Так что скорее всего это будет какое-нибудь быстрое, но весьма чувствительное проклятие.

Например, провоцирующее сердечный приступ. Один у него уже был, второй особых подозрений не вызовет, особенно учитывая, какой весёлый месяц выдался.

А радушная хозяйка дома вроде как и не причём.

Долан, конечно, догадается поискать привязку в единственном предложенном кресле. Но сам он не справится, а к тому времени, как прибежит хотя бы один магос из управления, чары успеют снять.

И всё, никаких улик.

Хороший вариант, почти идеальный.

Был бы.

Если бы не сегодняшняя коронация, после которой Силь превратился в официального наследника короны. С некоторыми сопутствующими особенностями.

Проклятье мягко ткнулось в грудь, расплескалось по коже прохладными каплями — и развеялось, так и не найдя цель.

Зинтер этого, конечно, не видела. Обычная магисса — она могла видеть потоки магии только через схемы и, возможно, даже знала, как их составлять. Умела управлять силой Истока ровно в той мере, насколько позволяли арфактумы. Она привыкла, что этого достаточно.

Недостаточно, когда имеешь дело с принцем крови.

От упавшего стеллажа было бы больше пользы!

Силь выждал для верности ещё несколько секунд, после чего вежливо осведомился:

— Что-то не так?

— С чего вы взяли? Всё в порядке. — Осанка магиссы выглядела так, как будто её заставили проглотить осиновый кол. С занозами.

— Мне показалось, вы чем-то обеспокоены. Возможно, тем, что я ещё жив.

Зинтер перестала теребить кольцо и переключилась на соседнее.

Перед глазами взметнулась россыпь искр, слегка обдала жаром — и тут же погасла.

— Нет, тоже не работает, — улыбнулся Силь. — Вы уже поняли свою ошибку, или объяснить?

Не то, чтоб он горел желанием объяснять, но балаган надо было прекращать. А то вдруг Зинтер решит опробовать весь свой арсенал и внезапно отыщет что-то действенное? Те же граны, которые так любит Ракун, например.

Когда шарик уже запущен и набрал приличную скорость, ему плевать, погасишь ты его магию за миг до цели или нет. Он и без неё продолжит лететь, как пуля.

А от пуль сила Истока своих наследников, к сожалению, не защищает.

— Как? — выдохнула Зинтер. — Как ты это сделал? Это какой-то фокус? Блок? Ты же не магос, у тебя нет камня! Да даже если бы и был…

— У меня нет камня, в этом вы правы. Никогда не было и, думаю, не будет. — Силь аккуратно, на пробу, шевельнул рукой. Магические путы натянулись, вжались в ткань мундира — и всё-таки не выдержали, лопнули. Отлично! — Ошиблись вы в другом: посчитали следующим наследником одного из своих внуков. Полагаю, младшего. В этом есть логика: капелька королевской крови им от вашего покойного супруга совершенно точно перепала; родство с принцессой косвенное, но всё же есть; да и некоторые незначительные изменения во внешности наверняка успели проявиться. Ставлю что угодно, что и момент смерти короля он почувствовал. А вот может ли гасить магию своим присутствием — в этом я не уверен. Думаю, нет. В этом мне повезло больше.

Четверть дюйма от кожи, или даже чуть меньше. Ничтожно мало по сравнению с той же Яной, которая сейчас, после инициации, легко оставит без магии целое здание.

Но вполне достаточно для того, чтоб произвести эффект на Зинтер. Которая, судя по ошалевшему выражению лица, наконец-то осознала, кто перед ней, и сделала выводы.

— Ах она гадина… — прошипела магисса. — Она с ним спала! Она действительно с ним спала! Вот же нахальная потаскуха! Только и умела, что ноги перед нужными людьми раздвигать!