Кома. Выжившие - Олег Ростов

Отрезал рыбью голову. Потом вернул ей нож. Люся поняла. Вжик. Горбуша распалась на две половинки. Я кивнул. В итоге Люся покромсала рыбу на мелкие кусочки. Смотрела на нож восхищённо. Потом на рыбу и опять на нож. Я протянул руку. Люся положила нож на мою ладонь. Улыбнулась и убежала.

— Марк, что это сейчас было? — Спросила у меня моя мама.

— Люся заинтересовалась холодным оружием. Пистолеты её не интересуют. А вот нож!!!

— Мрак, ты что хочешь? Люси дать нож? Ты соображаешь вообще?

— Мам. Люся сама по себе оружие. Она может убить голыми руками любого взрослого человека. Мужчину или женщину, без разницы. Либо нанести смертельные увечья, что одно и тоже. Но она ни на кого, до сих пор, здесь не напала. Надо просто научить её, что нельзя применять нож против людей. Вот и всё. Она очень умненькая. И я тебе говорил, что «дикие» начинают использовать в качестве оружия палки, обрезки труб, арматуру? Вот. Поэтому я не удивлён, по большому счёту, что Люся заинтересовалась холодным оружием.

Люся так и ходила в длинной майке до колен. Софья просто меняла ей майку по мере её загрязнения. Софья же и мыла девочку. Волосы у Люси стали отрастать. Они были светлыми. Причём отрастали довольно быстро. Были очень густыми. Софья постепенно стала их подстригать и заплетать косичку. Она вообще возилась с Люсей, как с собственным дитя. Сама Софи о своей семье ничего не говорила. Была у неё семья или нет, никто не знал. Зато я видел с какой любовью она смотрела на свою подопечную. И Люся отвечала ей привязанностью.

По мимо всего прочего народ запасался и одеждой. От нижнего белья, до верхней. Я набил свой УАЗик камуфляжами и тактической обувью. Ольга, посмотрев мой ассортимент одежды, скривилась и с одного из рейдов притащила кучу джинс, шорты, кроссовки и плетёнки. Всё сложила в наше купе. Это оказывается она притащила для меня. Для себя тоже, только более разнообразней, в том числе и платьев. То же самое делали и остальные, как я говорил. Потом был рейд, где женщины запаслись предметами гигиены, зубными пастами, лосьонами, мылом, стиральным порошком и детскими памперсами. Целый грузовик пригнали. Всё распределяли по вагонам. Туда же ушло постельное бельё — матрацы, простыни, наволочки, подушки, одеяла.

Стас привёз конскую сбрую, хотя самих коней не было. Я спросил его об этом.

— Марк, кони, это будущее средство передвижения. Сам же понимаешь. Я знал, где есть лошади. Надо было мне туда раньше наведаться.

— А сейчас поздно? — Он кивнул.

— Был я там вчера. Коней нет. Есть пара обглоданных останков и всё. Но это ничего не значит. Я надеюсь, что по дороге мы найдём коней. Я тут посчитал коров, бычков. Получается больше, чем мы можем увезти с собой.

— Тогда резать надо. Рефрижератор запустим и туда туши. Либо колбасу с тушёнкой сделать.

— Марк, колбасы уже до задницы. Тушёнки тоже. Свиней тоже много. Тоже резать нужно.

— А курицы, гуси, индюки? У вас же этого добра мама не горюй?

— Нет. С этими всё нормально, войдут. И овец резать не нужно. Не так много, как и коз.

— Тогда оставь поровну молочных коров и мясных столько, сколько войдёт, остальных под нож. Оставлять их здесь, всё равно обрекать на гибель.

— Марк, когда уходить будем?

— Чем быстрее, тем лучше. Через несколько дней октябрь начнётся. Сам понимаешь. Нам и так фартит. Посмотри какой сентябрь тёплый. Не уверен, что октябрь будет таким же.

— Эшелон же готов?

— Полностью. Хоть сейчас садись и сваливай.

К нам подошла моя мать и Георгич. Поняли сразу, о чём мы говорили.

— Марк, сынок. Тогда мы все тоже уже готовы. Все морально подготовились и уже живут, фактически дорогой. Назначай дату отъезда.

— Тогда, через два дня. Завтра, Стас, разберись со скотом. Завтра же запустим рефрижератор. После завтра посидим, отметим отъезд. И утром уйдём на завод. Оттуда уже выдвинемся. Перевозить народ только под защитой брони, то есть в БТР, в «бардаке» и в «Тигре».

На следующий день, утром я, Ольга, Илья, Георгич, Артём и Николай выдвинулись на БТР к госбанку, вернее к банку России. Всё же я хотел навестить его. С собой взяли фрезу и газовый резак с портативным баллоном. До центра города добежали довольно быстро. Подъехали к центральному входу. Двери были закрыты, но это не проблема. Вскрыли их фрезой на раз-два. Зашли в здание госбанка. Оно было большим, ещё сталинской постройки, четырехэтажным. Илья с Георгичем остались в БТРе, наблюдали за обстановкой. Оля шла со мной. На этот раз свою СВД она оставила в БТРе, как и я свой АК-15. В руках она держала карабин. У меня в руках был АШ-12. У Артёма, так же был АШ-12, у остальных карабины. Мы были в закрытом пространстве. В здании.

— Ну и, Марк? — Спросил Артём. — Откуда начнём?

— С цоколя. Как известно все хранилища делают в цоколе.

По лестнице спустились на самый нижний уровень. Оказалось, что вниз было ещё два этажа. Шли с включенными фонарями. Налобные фонари, плюс тактические под стволами карабинов и штурмовых автоматов. Спустились на самый нижний, подземный уровень. Стояла тишина. Мы прислушивались минут пять. Ничего. Внизу, сразу натолкнулись на решётчатую дверь. Она была закрыта. Коля зажёг газовый резак и срезал замок. Дверь открыли. Прошли метров пять по коридору и опять, сначала решётчатая дверь, потом металлическая. Решётку опять срезали быстро. А вот со второй дверью пришлось повозится. Чтобы полностью не расходовать газ, резак шёл с натугой, сталь двери оказалась тугоплавкой, мать её, завели фрезу. Пилили дверь по чёрному. Потом опять работали резаком. Сожгли почти весь газ, наконец дверь открыли. Провозились почти час. Несколько раз нас запрашивал БТР. Дверь была тяжёлая, сейфовая. Это было хранилище. Бумажные деньги — рубли, купюрами разных номиналов, иностранная валюта. А также монеты банка России. Но это были простые монеты. Они были в холщовых мешках, опломбированные. Этого добра нам было не надо. Увидели ещё одну дверь. Тоже металлическая. С ней сожгли последний газ. Дальше работали фрезой. Когда дверь вскрыли, фрезу нужно было менять. В вот в этом отсеке было то, за чем мы охотились. Тут на стеллажах лежали золотые слитки, немного штук двадцать. Весом по пять килограмм. С клеймом банка России, гербом и пробой — 999. Николай присвистнул. Взял в