📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгРоманыРозетта - Барбара Эвинг

Розетта - Барбара Эвинг

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 95 96 97 98 99 100 101 102 103 ... 122
Перейти на страницу:

— Неизвестно.

Невдалеке послышался недовольный крик осла. Он был очень похож на злорадный смех.

«Моя дорогая Фанни!

Я ничего не знаю о тебе, совершенно ничего. Я очень часто думаю о тебе и гадаю, что происходит с тобой и детьми. Я пишу это письмо на Средиземном море. Думаю, мы сможем отослать его из Ливорно, куда прибываем сегодня вечером. Впервые я смогу что-то послать с тех пор, как покинула Европу. Я не еду в Индию, как мы планировали, дорогая кузина, но возвращаюсь туда, где надеюсь получить надлежащую помощь по уходу за ребенком Гарри — моим ребенком, как я теперь буду его называть. Ей требуется срочная медицинская помощь. Я не могу отправиться туда, где не сумею помочь ей. Я назвала ее Розеттой.

Да, я нашла Розетту Она жила в коптском монастыре, в развалинах древнего храма где-то выше по течению Нила, глубоко в пустыне. Они готовы были продать ее при условии, что я немедленно покину Египет, поскольку египетские христиане очень страдают под турецким игом. А как нам известно, и турки и египтяне пытались разыскать эту девочку. Фанни, ребенок словно бы слеп. Я говорю «словно», поскольку это может быть частично излечимо. Она страдает от прогрессирующей офтальмии, болезни глаз, о которой мне рассказывал Пьер. Один греческий доктор, в чьей компетенции я сильно сомневаюсь, советовал промывать глаза чистой водой, будто подобный товар так легко достать. Болезнь причиняет малышке сильные страдания. Она так кричит, бедняжка. Ах, Фанни, она такая маленькая и хрупкая! У нее целый букет болезней, помимо офтальмии. Я так напугана, Фанни. Я боюсь, что она умрет до того, как мы вернемся в Англию. Она настолько худая, что видны все косточки, тонкие, как у маленькой птички.

Джордж Фэллон последует за нами. На этот счет у меня нет сомнений. Ему необходим этот ребенок, эта память о бесславном конце Гарри. Но живая она ему в Англии не нужна. Он боится скандала, напоминания, что Гарри погиб не как герой, что вся правда о его смерти может всплыть. Но я не могу думать об этом сейчас. Все, о чем я могу думать, — как найти помощь. Уверена, что английский закон не позволит ему причинить ей вред. К счастью для нас, на Джорджа напали. Он почти погиб в Египте из-за своей глупости, как и брат. Что-то случилось в турецких банях в Розетте, и это вызвало большой скандал. Говорят, что он исчез, но мы не можем надеться на то, что видели его в последний раз. Конечно, ни в чем нельзя быть уверенной полностью. Долли умерла. Как мы говорим, при родах. Я вспомнила твои слова, когда успокаивала ее. Я сказала, что ада нет. Ах, дорогая кузина, мир действительно странное и страшное место. Я так хочу знать, что с тобой все в порядке! Поскольку ничто в этом мире не является настолько необходимым, как может показаться.

Мисс Горди едет со мной. Именно она и сидит сейчас с Розеттой, пока я пишу эти строки. Ты знала, что она приехала в Египет, чтобы отыскать меня? Никогда в жизни я не была так рада увидеть знакомое лицо, как тогда, когда я впервые ступила на землю Египта моей мечты, который оказался совсем не похожим на то, каким я его себе представляла. Но Мэтти осталась в Египте. Надолго ли — не знаю, поскольку она нашла там семью, семью своего мужа. Она нашла Корнелиуса Брауна и отвесила ему пощечину, как и обещала, но потом выяснились некоторые обстоятельства. Много лет назад она пообещала мне, что не оставит меня, пока у меня не появится первый ребенок. А Мэтти, как мы знаем, человек слова. Благодаря Мэтти мы познакомились с египтянками в их собственном доме. Ах, дорогая Фанни, как я хотела бы, чтобы ты разделила с нами все это! Но сейчас я должна спешить, поскольку уже кричат, что видна земля, а из-за Наполеона все стало так неопределенно. У нас нет никаких планов. Мы даже не знаем, безопасно ли находиться в Италии. Мы не знаем, сможем ли мы вернуться в Англию живыми и невредимыми. Ведь повсюду стоят армии Наполеона. Говорят о блокаде берегов. Никто ни в чем не уверен. А ребенок так болен.

Я не увидела весь Египет, как мечтала. Я не увидела великие пирамиды, купающиеся, как описал их Пьер, в лучах утреннего солнца. Но все-таки что-то я увидела. Я видела разрушенный город Александрию, город старых воспоминаний… Я думаю, там я поняла смысл слова «опустошение». Я увидела реку Нил, какой ее описывал папа и какое благотворное влияние она оказывает на окружающие земли. Я видела пустыню, протянувшуюся в бесконечность. Я краешком глаза взглянула на то, каким, наверное, был древний мир. Я даже видела иероглифы, разрушающиеся посреди пустыни. Я повстречалась с великой добротой и великой жестокостью. Но я их видела и в том мире, в котором выросли мы с тобой.

Снова меня зовут. Я постараюсь сделать так, чтобы это письмо дошло до тебя. Я передаю твоей семье всю свою любовь, а особенно тебе. Как я хочу услышать о твоих приключениях! Как мне всех вас не хватает, а особенно тебя, дорогая моя Фанни! Ты даже не представляешь.

Ах, есть еще кое-что. Я не могу запечатать письмо, не упомянув об этом. Люди спрашивают, как я могу быть уверена, что это действительно ребенок Гарри. Но сомнений нет. Офтальмия не может скрыть этого, так же как и истощение. Она не похожа на Гарри, но она вылитая… ох, Фанни, ты не поверишь… тот же продолговатый патрицианский нос, пронзительные голубые глаза, хоть и пораженные болезнью. Сомнений нет никаких.

Я так хотела отыскать этого ребенка. Именно Господь, обладая странным чувством юмора, в конце концов привел меня к ней — маленькой, больной египетской копии вдовствующей виконтессы Гокрогер.

Роза»

Глава двадцать седьмая

Время от времени солнце силилось пробиться сквозь деревянные ставни, напоминая, что снаружи есть жизнь и радость. На улице, как всегда, раздавались крики точильщиков ножей и уличных торговцев. Но в доме на Саут-Молтон-стрит их не слышали. Соловьи пели, сидя на ветках на Ганновер-стрит, но никто им здесь не внимал.

— Мы нашли ее в Египте, — было сказано лондонским докторам, как нечто само собой разумеющееся.

Но летние дни на Саут-Молтон-стрит не сулили безопасности. Казалось, что дом до сих пор пуст. Доктора приходили в унылые темные комнаты, где ставни были часто закрыты для солнечных лучей. Они хотели бы осмотреть также Розу и мисс Горди, но женщины ничего не рассказывали о себе, только о ребенке. Иногда внимательные больные глаза беспокойно осматривали комнату, следя за каждым движением присутствующих. Но потом они закрывались. Всего через несколько дней доктора сказали, что они больше не в силах чем-либо помочь, поскольку ребенок умирает.

— Дети умирают каждый день, — говорили они Розе. — Вы это знаете. Дети умирают даже в самых знатных семьях Англии, даже в семье короля. Удивительно, что она не умерла во время путешествия. Но мы больше ничем не можем помочь.

Мисс Горди настояла на том, чтобы посидеть с ребенком вместо Розы, а та отправилась спать. Роза не могла заснуть, но иногда ей удавалось забыться на час. Ее мучили тяжелые сны об иероглифах, которые становились все более угрожающими.

Она отказывалась сдаваться. Мисс Горди казалось, что Роза практически сошла с ума. День и ночь она нежно шептала Розетте: «Утверждали, что ты умрешь в Милане, а ты не умерла, говорили, что ты умрешь в Кельне, но ты выжила; ты проделала такой длинный путь и уцелела. Ты не должна теперь сдаваться. Попей молочка, вот лекарство». Иногда больные голубые глаза открывались, иногда ребенок сглатывал, но потом веки снова опускались, казалось, с облегчением, словно ребенок хотел сказать: «Отпусти меня».

1 ... 95 96 97 98 99 100 101 102 103 ... 122
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?