Узники ненависти: когнитивная основа гнева, враждебности и насилия - Аарон Бек

Воспоминания о прежних стычках с женой сильно влияли на текущее мышление Раймонда – так же сильно, как если бы эти стычки происходили в настоящем. Обычно в предыдущих конфликтных эпизодах, которые заканчивались накаленными перебранками, Глория выражала недовольство поведением Раймонда. Его ответ заключался в том, что она «цепляется к нему и вообще достала». Она огрызалась в ответ, в результате чего накал ссоры рос до точки, когда один из них в ярости топал ногами или когда Раймонд просто ударил жену.

Конечно, Глория в свое время вступила в супружеские отношения со своими ожиданиями, убеждениями и уязвимостями. Она больше всего хотела гармоничных отношений, но не раз чувствовала себя разочарованной в Раймонде и, конечно, не могла до бесконечности терпеть его гневные реакции. Работая с этой парой, я попытался каждому дать понимание трудностей, которые у них были, и их чувствительных мест.

Вот типичный пример – мероприятие в ресторане, продемонстрировавшее и «пунктик», к которому у Глории была особая чувствительность, и навязчивость Раймонда. Сочетание двух этих факторов привело к неприятной концовке.

Глория: Ты не мог бы попросить официантку пересадить нас за другой стол? Здесь ужасно шумно.

Раймонд: Нет никакой разницы. Тут шумно везде.

Глория: Но ты же просто можешь попросить.

Раймонд: Это ничего не даст.

Глория (рассерженно): Ты никогда не делаешь того, о чем я тебя прошу.

Раймонд решил, что Глории захотелось его «побесить», и почувствовал себя униженным в результате обмена репликами. Во-первых, она поставила под сомнение его суждение. Затем обвинила его в том, что он всегда игнорирует ее желания. Когда мы разбирали этот случай на психотерапевтическом сеансе, Раймонду открылся взгляд на ситуацию, который тогда был у Глории. Причиной ее раздражения было то значение, которая она придала его отказу что-то сделать: «Ему безразлично». Точно такой же смысл она приписывала его постоянным уклонениям от домашних дел. «Прагматичный» ответ, что он когда-нибудь, рано или поздно, все сделает, не изменил убеждение Глории: «Если бы ему на самом деле было бы не все равно, он бы уже сделал то, что я просила». Она чувствовала обиду, которая затем переходила в гнев из-за его безразличия. Раздражение и недовольство Глории только усиливалось гневливой реакцией Раймонда, что в конце концов вылилось в обмен словесными оскорблениями. Она боролась с чувством страха перед ним и отвечала ему, становясь более язвительной с каждым новым столкновением. Воспоминания о прежних конфликтных эпизодах возобладали в голове у Раймонда и привели к развязке – удару в челюсть. Эти же эпизоды стали причиной их решения обратиться к психотерапии.

Как справляться с позывами к насилию

Психологический импульс, побуждающий нанести вред другому человеку, а то и убить его, может возникнуть после какой-либо провокации так внезапно, что будет выглядеть чуть ли не рефлексом. С другой стороны, временной интервал между его появлением и реальным выполнением того, что в нем заложено, может быть достаточно большим. Суть психотерапевтических стратегий, направленных на предотвращение насильственных проявлений, может быть одинаковой как для немедленных, так и для отложенных актов насилия.

Внезапное физическое нападение Раймонда на Глорию после ее критических слов в его адрес демонстрирует активацию целой россыпи элементов тотальной враждебности. Рассматривая их по отдельности, можно узреть потенциально взрывоопасные комбинации убеждений, уязвимых точек, императивов и образов, толкнувших Раймонда на то, чтобы «наказать» Глорию в ответ на нанесенное ему «оскорбление». Воспоминания о прежних ссорах, являвшиеся одними из таких элементов, тоже поспособствовали данному решению. «Я заткну ее грязную пасть» (ударом в зубы). Сила возникшего импульса была пропорциональна степени активированности этих элементов, которая с каждой новой ссорой, имевшей место до этого инцидента, становилась выше.

Характеристики множества элементов враждебности, определявших поведение Раймонда, можно сравнить с тем, что имелось в случае с Билли (о котором говорилось в главе 8), которого оскорбили в баре и которого после этого целый час, пока он искал заряженное ружье, преследовало желание вернуться и отомстить обидчику, застрелив его[338].

И Раймонд, и Билли – «реактивные агрессоры». Психологические факторы, активированные провоцирующими ситуациями, у них были одинаковыми:

1. Шаткая самооценка и уязвимость.

2. Резкое снижение самооценки, последовавшее за видимым или кажущимся унижением.

3. Ощущение психологической боли и своей беспомощности вслед за этим снижением.

4. Образ, восприятие обидчика как Врага.

5. Решимость наказать или ликвидировать Врага, чтобы нейтрализовать свою боль и ощущение беспомощности.

Учитывая имевшиеся у Раймонда и Билли личные уязвимости, можно сказать, что их агрессивное поведение было актом отчаяния. Только акт насилия мог считаться ими достаточным для нейтрализации глубокого чувства униженности. Избиение, убийство – крайние способы придания себе новых сил и мощные противоядия от обесценившейся самооценки. Являлся акт насилия относительно спровоцировавшего его события немедленным или «отложенным», зависело от конкретных обстоятельств. Раймонду не требовалось ждать, когда у него в руках окажется оружие, – у него имелись его кулаки. И приватная обстановка дома в большей мере способствовала совершению акта насилия – исключалось какое-либо вмешательство посторонних.

Чтобы Раймонд мог контролировать импульсивные вспышки гнева и ярости, требовалось снизить интенсивность лежащих в их основе психологических факторов. Осознание неустойчивого характера самооценки, а также того, как она влияет на его чувства, являлось важным шагом в этом направлении. Изучая колебания своего настроения в течение нескольких дней или недель, Раймонд смог увидеть, как оно чутко откликалось на изменения отношения к самому себе – его самооценку. Когда он получал поддержку других людей или они выказывали ему признательность, он отмечал, что чувствует себя лучше. Когда же подвергался критике или ощущал безразличие к себе, чувствовал себя хуже.

Ему также удалось осознать тот факт, что, когда он оказывался во власти дурного настроения, чувствовал себя слабым и беспомощным. В такие моменты он ощущал сильное желание совершить нечто агрессивное, например вбить гвоздь в стену, поколотить боксерскую грушу или ввязаться в драку. Агрессия была «лекарством» от плохого настроения. В этом отношении агрессоры похожи на наркоманов: они прибегают к неадаптивному поведению, чтобы уменьшить дисфорию[339].

Раймонд осознал, что его рукоприкладство по отношению к Глории в ответ на ее критические замечания мотивировано не только желанием наказать ее за то, что она обидела или оскорбила его, но и потребностью побороть дурное настроение путем повышения самооценки. После этого мы с ним обсудили смысл насилия как средства поднятия настроения. Хотя он и осознавал его – насилия – негативные последствия, ему требовалось более глубокое понимание, почему он таким образом получал немедленное облегчение в состоянии дистресса. Самая первая реакция состояла в том, что Глория, критикуя и ругая, заставляла его почувствовать себя «не совсем мужчиной». Тогда я поднял следующий вопрос: становится ли он мужчиной «в большей степени», когда бьет заведомо более слабого человека? Или он является настоящим мужчиной, оставаясь