Комарра - Лоис МакМастер Буджолд

Тетя Фортиц, откинувшись на подушку, прижала палец к губам и с растущим весельем наблюдала за Форкосиганом.

– Думаешь, этого хватит, Майлз? Может, дашь еще пару-тройку номеров на всякий случай?

К удивлению Катрионы, лорд Форкосиган слегка покраснел.

– Полагаю, этого вполне достаточно, – ответил он. – А я в свою очередь смогу вас найти через вашу тетю, так?

– Конечно, – промурлыкала тетя Фортиц.

– Мне бы хотелось как-нибудь при случае показать вам мой округ, – добавил он, избегая взгляда тети Фортиц. – Там есть много такого, что может показаться вам интересным. Крупный проект лесонасаждений в Дендарийских горах и кое-какие эксперименты с дезактивацией почвы. Моей семье принадлежит несколько виноделен и фабрик по изготовлению кленового сиропа. Вообще-то там сплошная ботаника. Шагу нельзя сделать, чтобы не наступить на какое-нибудь растение.

– Возможно, позже, – неуверенно ответила Кэт. – А что будет с Проектом Терраформирования в результате этой заваренной комаррцами каши?

– М-м-м, да практически ничего, я сильно подозреваю. Немедленное засекречивание всего дела ограничит возможные публичные политические конфликты.

– И в перспективе тоже?

– Хотя с точки зрения отдельного гражданина средства, украденные из бюджета Серифозы, кажутся громадными, с государственной точки зрения – это капля в море. В конце концов, этих чертовых секторов есть еще целых девятнадцать. Вот ущерб, нанесенный отражателю, – это уже другая история. Там счет куда как побольше.

– А империя его починит? Я так надеялась, что да.

Форкосиган просветлел:

– У меня есть по этому поводу грандиозный план! Я собираюсь закинуть Грегору мысль, что починку – расширение отражателя – нужно объявить свадебным подарком Лаисе от Грегора и Комарре от Барраяра. Я порекомендую, чтобы его вдвое увеличили в размерах, добавив еще шесть панелей, которые комаррцы выпрашивают вот уже целую вечность. Думаю, что все это недоразумение можно превратить в прекрасный пропагандистский трюк, если правильно рассчитать по времени. Мы быстренько протащим эту идею через Совет графов и Кабинет Министров, до праздника Середины лета, пока Форбарр-Султан еще весь в сентиментальных переживаниях по поводу Императорской Свадьбы.

Катриона радостно захлопала в ладоши – и вдруг замерла:

– А это получится? Сомневаюсь, что проржавевший Совет графов подвержен тому, что Тьен называл романтическими бреднями.

– О, – легкомысленно отмахнулся он. – Уверен, что они вполне этому подвержены. Я сам – младший член Совета графов. В конце концов, мы тоже всего лишь люди. К тому же мы можем подчеркнуть, что всякий раз, как комаррцы будут смотреть вверх, – ну, ладно, через раз, – они будут видеть висящий у них над головой барраярский подарок, сознавая при этом, что этот подарок помогает создавать их будущее. Это может нас спасти от затрат на следующий комаррский заговор.

– Надеюсь, что так, – вздохнула Катриона. – Думаю, это прекрасная идея.

Форкосиган улыбнулся, явно довольный. Он посмотрел на тетю Фортиц, огляделся по сторонам и достал из кармана маленький пакет.

– Не знаю, госпожа Форсуассон, даст вам Грегор медаль или нет за то, что вы быстро соображаете и хладнокровно действовали в доке Южной транспортной…

Она затрясла головой:

– Мне не нужно…

– Но я подумал, что у вас должно остаться что-то на память обо всех этих событиях. Вот.

Он протянул руку.

Катриона взяла пакетик и рассмеялась:

– По-моему, я это узнаю!

– Уж наверное.

Кэт развернула знакомую обертку и открыла коробочку с крошечной моделью Барраяра, купленной в ювелирном магазине Серифозы. Теперь планетка висела на тоненькой золотой цепочке. Кэт подняла руку, и украшение заиграло на свету.

– Смотрите, тетя! – радостно воскликнула Кэт и протянула вещицу пожилой родственнице, чтобы та могла ее как следует рассмотреть.

Госпожа профессор с интересом изучала миниатюрную планету.

– Очень мило, дорогая. Действительно очень мило.

– Называется это «Премия лорда Форкосигана за облегчение ему работы», – сказал Форкосиган. – Вы ведь действительно мне ее облегчили, знаете? Если бы комаррцы уже не потеряли эту свою адскую машину, они ни за что бы не сдались, убалтывай я их хоть до своего собственного посинения. Вообще-то Судха кое-что высказал в этой связи во время предварительного допроса, так что можете рассматривать это как факт. Если бы не вы, то сейчас станция представляла бы собой груды летящих в разные стороны обломков.

Катриона колебалась. Может ли она это принять? Она посмотрела на тетю, которая добродушно ей улыбалась, явно не видя ничего особенного в этом подарке. Впрочем, тетя Фортиц вообще была равнодушна к собственности. Именно за это безразличие Катриона и любила ее больше всех своих родственниц.

– Спасибо, – искренне поблагодарила она лорда Форкосигана. – Я буду помнить. И помню, – добавила она.

– Хм, вообще-то вам полагается забыть этот злосчастный эпизод с прудом.

– Ни за что! – Ее губы изогнулись в улыбке. – Это был самый светлый момент того дня. Это было своего рода предвидение, когда вы положили эту вещицу отдельно?

– Не думаю. Удача покровительствует подготовленному уму, и все такое. К моему счастью, со стороны трудно отличить быструю работу мысли от запоздало осознанной возможности и глубокого планирования. – Он довольно хмыкнул, когда Катриона надела цепочку на шею. – А знаете, вы первая подр… первая женщина-друг, кому мне удалось подарить Барраяр. Хотя нельзя сказать, что я не пытался.

В ее глазах зажглись веселые искорки.

– А у вас было много подружек?

Если нет, то придется счесть весь женский пол круглыми идиотками. Этот мужчина способен выманить змей из норы, девятилетних мальчишек из запертой ванной и комаррских террористов из их бункера. Почему же женщины не ходят за ним толпами? Неужели барраярки не способны видеть дальше его внешности или своих собственных вздернутых носов?

– М-м-м… – Последовало довольно долгое молчание. – Ну, в обычной пропорции, я бы сказал. Безнадежная первая любовь, всякое-разное в течение ряда лет, безответная сумасшедшая страсть.

– И кто же был первой безнадежной любовью? – зачарованно спросила Кэт.

– Элен. Дочь оруженосца моего отца, который был моим телохранителем, когда я был юным.

– Она все еще на Барраяре?

– Нет, она эмигрировала много лет назад. Сделала военную карьеру и ушла в отставку в чине капитана. Сейчас она шкипер торгового корабля.

– Скачкового корабля?

– Да.

– Никки умер бы от зависти… Хм… А что означает это «всякое-разное»? Если, конечно, мне будет дозволено об этом спросить?