Святые Спасения - Питер Гамильтон

«Три гребаные недели, и мы совсем расклеились! Матерь Мария!»

— Угадайте, кто опять объявился? — воскликнула Джессика.

Кандара даже не потрудилась поднять взгляд. Они с Каллумом как раз тестировали последний передатчик, прежде чем спаять корпус. Инициаторы изготовили все компоненты, но без сборочного участка их приходилось прилаживать вручную. Работа тонкая, сложная даже с учетом применения небольших установок–манипуляторов, которыми инициаторы снабдили людей в первую очередь. Положительный момент заключался в том, что Каллум был занят, так что им приходилось выслушивать меньше стонов.

После пары неудачных запусков они усовершенствовали форму передатчика, уподобив его обтекаемому морскому скату метровой длины с заостренной воздухозаборной решеткой впереди вместо рта и сдвоенными ионными движками сзади. Гибкие серповидные крылья помогали ему довольно быстро маневрировать, чтобы дрон мог добраться до наружного прохода, совершить пару акробатических трюков, если в ангаре поджидает что–то враждебное, и вырваться на свободу через главный вход. Оказавшись снаружи, дроны должны были позвать вторгшуюся человеческую армаду, сообщив местонахождение «Спасения жизни».

Только вот время снаружи тянулось, и тянулось, и тянулось, пока не превратилось в абстракцию. Насколько они могли судить, там прошло около десяти тысяч лет. Цифра эта не имела для Кандары никакого смысла. Она уже начала задаваться вопросом, а не отказывают ли вообще ее железы и не живет ли она в состоянии сумеречного помрачения сознания.

Когда Сапата, ее альтэго, отодвинула в сторону тестовые данные, Кандара получила доступ к оставшимся в ангаре сенсорам. Что ж, Джессика оказалась права; Странная Квинта вернулась. Она неуклюже обходила ангар, держа на выступе манипуляторной плоти черный, похожий на камень шар, — точно жрец, явившийся с подношением.

Или как оликс со стояком.

— Какого хрена она делает на этот раз? — прорычал Алик.

— То же, что и раньше, — ничего, — откликнулся Каллум.

— Нет, — поправила его Кандара. — Она приносит эту штуку уже второй раз. Наверное, это что–то важное.

За последнюю пару недель квинта (или много тел квинты) возвращалась восемь раз, осуществляя свой странный осмотр ангара, чем и заработала себе прозвище. Каждый раз Странная Квинта нейтрализовывала рецепторы нейростраты, оставаясь невидимой для единого сознания корабля–ковчега. Будь они на Земле, Кандара сказала бы, что квинта занимается какой–то преступной деятельностью. Может, провозит контрабандой человеческие артефакты? Или это такой инопланетный наркодилер? Однако, несмотря на то что о культуре оликсов она знала смехотворно мало, Кандара отчего–то в это не верила. За постоянными появлениями квинты стояла какая–то цель. Тайная цель — и это особенно беспокоило Кандару.

— Этот шар, должно быть, какой–то сенсор или записывающее устройство, — сказал Юрий.

— Но Странная Квинта вроде бы ничего не анализирует, — проныл Каллум. — Это же не может быть счетчик Гейгера, да?

Кандара присмотрелась к тому, как квинта держит шар, как качается из стороны в сторону манипуляторная плоть, немного не в такт с ковыляющей походкой.

— Она им машет, — заявила Кандара. — Матерь Мария, возможно, ты был прав насчет запаха еды, Калл. Держу пари, эта штука берет пробы воздуха.

— Черт. — Алик бросил виноватый взгляд на неровный вход в пещеру. — Насколько этот прибор может быть чувствителен? Что, если он хорош как ищейка? Если так, мы знатно облажались.

— Всё, что можем сделать мы, могут и они — и еще кое–что, — сказал Юрий.

— Если бы этот шарик был хорош как ищейка, Странная Квинта была бы уже здесь вместе с остальными своими телами, — фыркнула Кандара. — Так что, возможно, у нас еще есть время.

— О, началось, — сказала Джессика.

Странная Квинта двинулась по одному из малых туннелей, ведущих прочь от ангара. В этих магистральных трубах люди не размещали никаких сенсоров, так что все, что они видели сейчас, — это медленно поглощаемую густыми тенями спину квинты, все еще держащей шар.

— Определенно вынюхивает нас, — сказала Кандара.

— Согласен, — кивнул Алик. — Но почему она не хочет, чтобы единое сознание знало?

Кандара встревоженно покосилась на него:

— Не знаю.

— От ангара отходит одиннадцать туннелей и коридоров, — сказал Юрий. — Так что это лишь вопрос времени, когда она найдет вход в нашу пещеру. Если у этого шарика хоть сколько–нибудь приличный уровень чувствительности, квинта нас учует.

— Надо убить ее, — заявила Кандара.

— Воистину идиотская идея, — огрызнулся Алик. — Выйди отсюда, пристрели эту тварь — и у нас, остальных, будет потом не больше десяти минут.

— Не уверена, — возразила Кандара. — В ангаре ведь все еще нет покрытия нейростраты, верно?

— Нет, — неохотно подтвердила Джессика.

— И?

— Что — и? Это же гребаная квинта. Одна из пяти, — фыркнул Алик. — Ты пристрелишь эту, а остальные четыре мигом узнают.

— Да, но только расскажут ли они кому?

Она ухмыльнулась — насмешливо и самодовольно, намеренно дразня Алика, — уж она–то знала, на какие его кнопки давить. Однако сидение взаперти в этой каменной темнице сводило ее с ума.

Рот Алика приоткрылся, потом захлопнулся. Он бросил взгляд на Юрия, ища поддержки:

— Мы же этого не сделаем, верно? Скажи, что не сделаем.

— Мы не знаем, являются ли действия Странной Квинты незаконными, — медленно проговорил Юрий, — или еретическими, или еще какими–то, что привлечет к ней внимание местного гестапо. Но это явно что–то не вполне честное.

— Но нельзя же просто взять и бросить на кон все наши жизни! Гос–споди! У нас же есть миссия. — Алик ткнул пальцем в сторону четырех законченных дронов–передатчиков; их гладкие серые бока впитывали тусклый свет пещеры. — Наша приоритетная задача — вывести их наружу, так?

— Я же не планировала выходить и драться с ней врукопашную, придурок, — сказала Кандара. — Мы соорудим жалящего ползунчика. Биотоксин, созданный Обороной Альфа по формуле Соко, убивает квинт, верно, Джессика?

— Должен, да. Наверняка не скажу.

— И если мы воспользуемся ползунчиком, — она кивнула на ряд неподвижных паукообразных существ, — то сможем подавить запутывание. Тогда остальные четыре тела даже не узнают наверняка, что пятое мертво.

— И что потом? Они ведь просто спустятся и посмотрят.

— Ну, их будут ждать скверные новости.

— Ты не можешь быть посерьезнее, а?

— Ты вообще видишь, где мы? — Она презрительно раскинула руки, тыча пальцами в стены пещеры. — Ты хоть представляешь, в каком мы дерьме? По уши, по макушку в дерьме! Оликсы захватывают наши корабли поколений. Мы проигрываем. Соображаешь? Проигрываем! Счастливого конца не будет, по крайней мере для нас. Мы не уйдем в закат, Алик! Заката нет, потому что нет больше Земли, на которой бывали закаты. Они убили ее — убили наш мир, нашу планету! И теперь всё, что у нас осталось, — это праведная месть. И я, клянусь именем Марии, заставлю их заплатить. Клянусь, они проклянут своего бога за то, что тот отправил им послание, раньше, чем я закончу!