Изменники Рима - Саймон Скэрроу

прислонившись к углу здания, безутешно жевал, обдумывая ситуацию. Когда он закончил и нашел один из кувшинов, чтобы утолить жажду, он отправился на поиски Тортилла.

— Мы должны предупредить Корбулона, — тихо сказал он.

— О да! — ответил центурион. — Как мы собираемся делать это отсюда, а?

— Очевидно, вытащив кого-нибудь отсюда. Я готов.

— Ты молодец. Но как?

Макрон указал на угол комнаты, где сточный канал проходил под стеной. — Пролезть через канализацию, под вал, затем бросок к ближайшему укрытию и вперед, доложиться командующему.

Тортилл покачал головой. — Ты безумен. Здесь разве что ребенок смог бы пролезть.

— Посмотрим, — Макрон пробрался в угол и ткнул большим пальцем в опциона, сидевшего там. — Подвинься.

Как только опцион неохотно уступил место, он стиснул зубы и наклонил голову, чтобы посмотреть в отверстие. Угол был узким, но он мог только различить отблеск дневного света и его отражение в сточных водах, медленно уходящих в канаву снаружи. Едкая вонь заполнила его ноздри, он выпрямился и посмотрел вдоль скамейки на сидящих рядом мужчин. — Все вы, двигайтесь!

Они встали, и Макрон схватил кусок дерева, приподнял его и потащил за собой. Внизу был провал высотой около 60 см в канал шириной в 30, ведущий к отверстию, где он сужался до половины. — «Тортилл ошибался», — подумал Макрон, — «Даже ребенок не сможет протиснуться через отверстие».

— Видишь!? — проворчал другой центурион.

Но Макрон не был готов сдаться. Он протянул руку и проверил почву и камни вокруг отверстия и обнаружил, что они не совсем замерзли. Прислонившись к стене, он расстегнул пряжки своих наголенников и снял их. Затем, взяв один из них, он схватился за конец и использовал изгиб, защищающий колено, чтобы врыться в землю и соскребать часть земли, останавливаясь, чтобы отодвинуть куски камня в сторону. Вскоре ему удалось выдолбить достаточно, чтобы расширить сток рядом с отверстием, и он сел, кивая. — Мы сможем сделать это. Выкопайте достаточно с этой стороны ямы, чтобы скрыть нашу работу, пока мы не вырвемся после наступления темноты.

— Что ты имеешь в виду под мы? — спросил Тортилл, наморщив нос.

Макрон тихо приказал нескольким другим заключенным встать у входа, чтобы закрыть вид в латрины для любого проходящего мимо охранника, а затем передал свою второй наголенник центуриону.

— Давай приступим к работе.

В течение следующих нескольких часов два центуриона и другие заключенные работали по очереди, чтобы выкопать достаточно места, чтобы человек мог поместиться в канализацию, а затем осторожно зачерпнули фундамент вокруг сточного отверстия, оставив тонкую оболочку, которая выглядела бы нетронутой снаружи. Затем они ждали наступления ночи. В сумерках им принесли еще хлеба и воды, так как караул сменился. Опцион Марцин подошел к дверному проему латрин и объявил новое предложение Орфита всем, кто присоединится к мятежу. Никто этого не сделал, и Марцин отвернулся и встал над своими людьми, пока они играли в кости рядом с жаровней и пили из кувшина вина, доставленного из офицерской столовой.

Как только Макрон убедился, что их внимание сосредоточено на игре в кости, он повернулся к Тортиллу. — Нам лучше приготовиться. Только туники и калиги, если мы собираемся пролезть в дыру. И нам нужно будет замаскироваться, чтобы не бросаться в глаза.

Он полез в канализацию, набрал пригоршню грязи и начал размазывать ею открытые участки кожи, в том числе лицо. Тортилл с отвращением нахмурился, прежде чем заставить себя последовать его примеру, и вскоре остальные заключенные встали подальше от двоих мужчин. Макрон посмотрел на себя. — Почему, во имя Юпитера, мне кажется, что я проживаю свою жизнь по горло в дерьме?

Тортилл пожал плечами. — Не знаю, господин. Может быть, в тебе есть что-то такое, что просто бесит Юпитера.

Макрон усмехнулся, а затем повернулся к одному из других офицеров. — Как только мы окажемся в канализации, снова установите доску и начинайте работу. Я хочу, чтобы вы привлекли их внимание к передней части уборной. Поняли?

Опцион кивнул, и Макрон сделал последний глубокий вдох, прежде чем залез в канализацию и улегся. Тортилл занял свое место позади него, затем над ними опустили доску, и несколько офицеров сели на нее для пущей надежности. Сразу же Макрон почувствовал себя неудобно сжатым, и зловоние стало невыносимым. Он схватил наголенник и стал ждать. Мгновение спустя чей-то голос сердито крикнул: — Эй, отдай мне этот хлеб, ублюдок!

— Пойди и возьми! — последовал ответ. Двое мужчин начали кричать друг на друга, и другие присоединились к ним.

— Поползли, — прошептал Макрон через плечо, вытаскивая наголенник, а затем ударил им по тому, что осталось от земли и камней вокруг дренажного отверстия. Комья земли и остатки камней рухнули в канаву снаружи, и вокруг него образовался водоворот сточных вод. Он быстро увеличил отверстие, затем пополз вперед и высунул голову наружу, глядя вдоль стены латрин. Стражник стоял в углу, опираясь на свой пилум, но когда крики внутри усилились, он поднял свое оружие и двинулся ко входу, скрывшись из виду. Сразу же Макрон потянулся вперед, вылезая из ямы в канаву, которая была достаточно широкой, чтобы в ней можно было лечь, и достаточно глубокой, чтобы спрятать его от всех, кто не находился поблизости. Он пополз вперед и услышал тихое ворчание Тортилла, когда он вылез из дренажного отверстия и последовал за ним.

Впереди, в тридцати шагах от них, был темный вход в канализацию, которая переходила под валом в канаву за ним. Они продолжали ползти к нему, пока Макрон не услышал приближающиеся голоса и пьяное пение. Он остановился, прижался и почувствовал, как Тортилл задел его калиги, прежде чем тоже остановиться. В десяти шагах впереди солдат рухнул на колени на краю канавы и его вырвало, содержимое его желудка разлетелось и выплеснулось в канаву. Он сделал паузу, его несколько раз вырвало, а затем он сел, раскачиваясь из стороны в сторону. Появился еще один мужчина и хлопнул его по спине.

— Если ты не можешь пить, Нусер, возможно, тебе стоило присоединиться к преторианцам. Я слышал, они кучка слабаков. Давай. Поднимайся.

Он поднял первого человека на ноги, обнял его за спину и почти отвел его прочь. Макрон немного подождал, пока солдата снова не одолеет тошнота, затем пополз дальше, наморщив нос, и пролез через рвоту. Позади него он услышал проклятие Тортилла себе под нос.

Было искушение двигаться быстрее, когда они приблизились к внешнему водостоку, но Макрон сумел сдержать побуждение и продолжал ползти осторожным темпом. Затем он оказался у подножия пандуса и двинулся в темноту. Как только он дополз до поворота от канализации, он снова услышал