Страх. Трамп в Белом доме - Боб Вудворд

Но СМИ, сказал Трамп, «они смешают меня с дерьмом».

«Господин президент, вы не испугались их воплей и не опубликовали налоговые декларации. Вы уже выиграли один раунд. Они злы на вас как собаки. Они ненавидят вашу твердость».

Чего они хотят? — спросил Трамп.

«Я бы забрал все их аккредитации и выкинул к чертям отсюда. Я считаю, что они не имеют права приходить в Белый дом и вести себя так, как они делают это».

Трамп сказал, что именно это ему и хочется сделать. «Но они всегда берут надо мной верх, Джон. Они [Хоуп Хикс и Келли] переубеждают меня всякий раз, когда я хочу лишить кого-то аккредитации».

СМИ, Мюллер, конгресс, сказал Дауд, «вы должны послать всех их подальше. И сосредоточиться на том, что вы — президент Соединенных Штатов. Потому что по сравнению с теми обязанностями, которые лежат на вас каждый день, это как комариный укус в задницу слона. И вы должны относиться к этому соответственно. Наплевать на это». Дауд считал это решающим доводом.

«Вы отличный парень, — сказал Трамп. — Спасибо вам. И прощу прощения, что задержал вас допоздна».

На следующее утро Дауд сказал своей жене Кэрол: «Я решил уйти». Он позвонил президенту и сообщил, что уходит в отставку. «Простите, но я ухожу. Я поддерживаю вас. И переживаю за вас. И желаю вам всего наилучшего. Но если вы не хотите следовать моему совету, я не могу быть вашим адвокатом».

«Я понимаю ваше разочарование, — сказал президент. — Вы отлично делали свою работу».

«Господин президент, если я чем-то могу вам помочь, звоните мне в любое время».

«Спасибо».

Две минуты спустя Дауду позвонили из New York Times и Washington Post. Дауд представил, как Трамп снимает трубку и звонит Мэгги Хаберман из Times. «Мэгги? Этот гребаный Дауд только что отказался быть моим адвокатом». Трамп любил сообщать новости первым.

По крайней мере, Дауд был рад, что опередил Трампа и подал в отставку, прежде чем ему дали под зад.

Дауд по-прежнему не сомневался, что Мюллер не нашел ничего ни по российскому следу, ни по препятствованию правосудию. Поэтому он хотел заманить президента в ловушку лжесвидетельства. И хотя это было болезненным ударом по его самолюбию, Дауд был вынужден признать, что Мюллер ловко манипулировал командой президента, чтобы добиться от нее сотрудничества и получить все нужные ему документы и показания.

Дауд был разочарован тем, что спецпрокурор пошел на такие уловки.

Проработав в этой сфере 47 лет, Дауд хорошо знал тонкости игры, хорошо знал прокуроров. Они умели выстраивать дела. Имея такое количество свидетельских показаний и документов, Мюллер мог состряпать что угодно. Возможно, он наткнулся на что-то новое и изобличительное, что делало президента не просто полуподозреваемым. Возможно, кто-то из свидетелей вроде Флинна изменил свои показания. В ходе расследований такое случалось довольно часто и могло радикально изменить ход игры. Например, какой-нибудь бывший советник вдруг решил расколоться, признаться во лжи и свалить все на президента. Конечно, Дауд не думал, что это могло случиться, но полностью отбрасывать такую возможность было нельзя.

В таком сложном, запутанном расследовании многое оставалось неясным. Не существовало совершенного рентгеновского аппарата, чтобы просветить все насквозь. Не было никаких пленок, никаких чертежей. Дауд был уверен: президент не вступал ни в какие сговоры с русскими и не пытался воспрепятствовать правосудию.

Но в Трампе как в человеке и президенте Дауд видел один трагический изъян. Во всех этих политических перепалках, увертках, отрицаниях, бесконечных твитах, яростных нападках на «фейк-ньюс», вспышках негодования была одна доминирующая проблема, о которой Дауд знал, но не мог заставить себя высказать ее в лицо президенту: «Вы — конченый лжец».

Это 19-я по счету книга, написанная мной за последние 46 лет в сотрудничестве с Элис Мейхью, редактором Simon & Schuster. Элис сразу поняла, как важно разобраться — в гуще противоречий, шумихи и расследований, сопровождающих президентство Трампа, — в том, что же на самом деле сделал президент в сфере внутренней и внешней политики. Именно благодаря Элис и ее блистательным идеям эта книга приобрела свою концепцию, структуру и тональность.

Джонатан Карп, глава Simon & Schuster Adult Publishing, — лучший в своем деле. Он вложил в эту книгу немало своего времени и интеллектуальных сил. Он помогал редактировать и продумывать возможности, сферы ответственности и дилеммы, связанные с публикацией книги о действующем президенте в столь непростую эпоху. Я многим ему обязан. Раньше Джонатан был юным гением, теперь он стал гением средних лет, но в полной мере сохранил свою юношескую энергию.

Я благодарю Кэролин Рейди, генерального директора Simon & Schuster, которая десятилетиями спонсирует и продвигает мои книги.

Я хочу выразить благодарность следующим сотрудникам Simon & Schuster: Стюарту Робертсу, талантливому, энергичному и вдумчивому помощнику Элис Мэйхью, а также Ричарду Рореру, Кэри Гольдштейну, Стивену Бедфорду, Айрин Херади, Кристен Лимайр, Лайзе Эрвин, Лайзе Хили, Люэлин Поланко, Джошуа Коэну, Лоре Татум, Кэти Хейглер, Тоби Юну, Кейт Мертес и Элайзе Ривлин.

Особая благодарность Фреду Чейзу, фантастическому редактору-корректору, который провел в Вашингтоне целую неделю со мной и Ивлин. Фред любит слова и идеи. За эту неделю он три раза перечитал рукопись с присущей ему скрупулезностью и профессионализмом. Мы называем его Фредом-черкальщиком, потому что нет такой страницы, которую бы он не исчеркал своими красными и зелеными карандашами.

Я не раз пожалел о том, что не делал детальных заметок о наших беседах с Карлом Бернстайном, моим соавтором, с которым мы написали книгу об Уотергейтском скандале. На протяжении последних двух лет мы много говорили о Трампе. Мы не всегда сходились во мнениях, но меня поражало его глубокое понимание института президентства, вашингтонской кухни и СМИ. Дружба с Карлом — одна из полудюжины главных радостей в моей жизни.

Washington Post любезно продолжает держать меня на должности помощника редактора. Я предпочитаю работать дома и редко появляюсь в редакции, так что помощник из меня никудышный. Мой редакторский вклад в лучшем случае ограничивается телефонными разговорами с журналистами, у которых есть ко мне какие-то вопросы, обычно по поводу прошлого. В то же время помощник редактора — замечательная должность, которая позволяет мне не отрываться от своих журналистских корней. Washington Post является моим профессиональным домом и семьей вот уже 47 лет. Сегодня газета процветает и является одним из лидеров высокопрофессиональной и активной журналистики, столь необходимой в эпоху Трампа. Я хочу выразить огромную благодарность главному редактору Марти Бэрону, шеф-редактору Кэмерону Барру, редактору по журналистским расследованиям Джеффу Лину, а также Роберту Коста, Тому Гамбургеру, Розалинде Хелдерман, Дэвиду Фарентхолду, Карен Тумулти, Филипу Ракеру, Роберту О’Харроу, Эми Гольдштейн, Скотту Уилсону, Стивену Гинзбергу, Питеру Уоллстену, Дэну Бальцу, Люси Шейкелфорд и бесчисленному множеству других сотрудников газеты.