Грозы и звёзды - Оливия Вильденштейн

нашей дикой сущностью. Но в человеческом обличье мужчины ведут себя на удивление цивилизованно.

Он проворчал что-то, а потом оттолкнулся от косяка.

— Я сейчас в человеческом обличье, и я не чувствую себя особенно цивилизованным.

Я улыбнулась ему, когда он приблизился ко мне.

— Хорошо, что этого от тебя не требуется.

— Разве? — он обхватил меня за талию и притянул к себе. — Как долго это длится?

— Три дня.

Его зрачки сжались до размеров булавочной головки.

— Как думаешь, прокатит, если я скажу стае, что не чувствую себя в состоянии быть Альфой в течение следующих семидесяти двух часов?

Рассмеявшись, я развернулась и вошла в душ. Он последовал за мной, но без смеха.

Вода начала стекать по его лицу и напряжённой челюсти.

— Твои родители случайно не могут забрать Шторма на ночь?

Я схватила его за плечи и коснулась губами его губ.

— Оставить его на моих родителей — не проблема; проблемой будет забрать его назад.

В его глазах загорелся такой сильный голод, что мой желудок исполнил целую серию гимнастических упражнений.

— Да простит меня Шторм за все те разы, что я собираюсь его покинуть.

— Ты не покидаешь его, Лиам; ты увеличиваешь количество людей, которые его любят.

Он приподнял мой подбородок и приблизил свои губы к моим губам.

— Как же это мило, — хрипло сказал он. — Всё, что с тобой связано, так чёртовски мило, Никки.

Мои ресницы опустились под тяжестью любви.

— Какого чёрта ты делаешь с мужчиной вроде меня?

— Пытаюсь доказать ему, что ему позволено быть счастливым, даже если он сам не верит в то, что он этого заслуживает.

ГЛАВА 53

Назвать последующие десять дней блаженством было бы преувеличением. В них было много такого, за что их можно было полюбить, но и много такого, за что их можно было возненавидеть.

Лиам становился всё более и более раздражённым, потому что мы так и не поймали Камиллу, а Нэйт всё больше и больше сердился, потому что он так и не убедил стаю в том, что Бейя могла свободно жить среди нас.

— Ты, правда, больше не можешь есть еду? — спросила я её в один из своих визитов к ней.

— Правда, не могу.

— Только кровь?

— Только кровь.

— У тебя есть какие-нибудь предпочтения насчёт того, чья это кровь?

— Тебе не понравится мой ответ.

Я начала жевать нижнюю губу.

— Как думаешь, ты вообще можешь потерять контроль до такой степени, что нападешь на кого-то?

— Нет, если я регулярно питаюсь.

Она поиграла с зелёным шёлковым платком, который она вплела в свои рыжевато-коричневые волосы.

— Мне требуются три сытные порции в день.

Я сморщила нос, потому что под «сытными порциями» она имела в виду пакеты с кровью.

— И ты все так же не можешь перевоплотиться?

— Даже немного.

Она выставила руку вперёд, чтобы продемонстрировать. Её кожа осталась гладкой и лишённой волос.

И хотя она больше не находилась в клетке, она была под домашним арестом с браслетом на ноге, отслеживающим её местоположение, который сигнализировал, если она пыталась покинуть поселение. Не то, чтобы она хоть раз пыталась это сделать. Принимая во внимание её красные радужки глаз и всё ещё странноватую манеру двигаться, ей грозило больше чем просто заточение, если бы её поймали свободно разгуливающей тут и там. Если бы она научилась контролировать своё изменившееся тело, она смогла бы купить цветные контактные линзы и начать гулять по улицам Бивер-Крика.

Она уронила руки на обложку своей новой книги в жанре паранормального романа, в котором, похоже, говорилось о вампирах, судя по картинке на обложке, где мужчина кусал женщину. Бейе всегда нравились фантастические романы, но огромное количество книг в мягкой обложке, заполнивших полки моего брата, говорило о том, что её аппетиты возросли.

— Проводишь исследование?

Она опустила взгляд на обложку, словно забыла, что читала.

— Ха. Нет. Просто чувствую себя беспокойно из-за своего заточения. Но в этих книгах, кстати, встречаются некоторые удивительно точные детали. Я думаю, что вон та серия, — она указала на трилогию про оборотней, — должно быть была написана кем-то, кто был знаком с одной из стай, или кем-то, кто являлся её членом.

Она отвлечённо переворачивала страницы своего романа про вампиров, из-за чего тонкие листки шуршали и обдавали воздухом стебельки лаванды в горшке.

— Как Майлс?

На прошлой неделе, впервые после нашей поездки в коттедж Бейи, я пересеклась с ним у полок с хлопьями в супермаркете. Он потратил полчаса на то, чтобы извиниться за то, что бросил меня, а следующую половину нашей встречи забрасывал меня вопросами о поездке своей сестры.

— Он скучает по тебе.

— Не думаю, что он поверил в то, что я разъезжаю с рюкзаком по Азии, чтобы залечить своё разбитое сердце или исследовать нашу генеалогию.

Именно эту историю рассказала ему Бейя в своих текстовых сообщениях, для которых я создавала в фотошопе фотографии его сестры в различных местах.

— Почему ты так говоришь?

— Потому что он продолжает настаивать на том, чтобы прилететь ко мне, а я продолжаю говорить ему о том, что мне надо совершить это путешествие в одиночку, а он не понимает почему.

Она перестала теребить свою книгу.

— Как бы я хотела рассказать ему правду. Только ему.

— И какую правду? Что ты теперь новый и более совершенный вид вампира?

Он приподняла одну бровь.

— Более совершенный?

— Ты можешь находиться на солнце. Ни чеснок, ни святая вода на тебя не действуют.

Она улыбнулась.

— Это было довольно смешно.

— Так и есть. Выражение лица Нэйта было просто бесценно.

Мы тогда сидели у круглого стола. Бейя отломила зубчик чеснока и слегка надкусила его. Несмотря на то, что её глаза увлажнились и из них потекли красные слёзы, а мой брат вздрогнул, она не сгорела, или, что там должно было происходить с вампирами при соприкосновении с чесноком? В тот же день, Найл принёс из местной церкви святой воды в бутылке и побрызгал ей на руку Бейи. Огромные капли пота потекли по вискам Нэйта, он зажмурился и не открывал глаза, пока Бейя не похлопала его по руке, чтобы уверить его, что она не превратилась в головешку.

Я начала открывать и закрывать магнитную крышку на своей походной кружке.

— Ты жалеешь об этом?

Она посмотрела в окно на блестящую поверхность пруда, покрытого льдом.

— Я жалею о том, что из-за меня умерли невинные люди.

— Ты никого из них не убивала.

— Их убили мои действия.

— Только не Лори. Её убил бездушный оборотень.

Бейя подалась вперед и обхватила мою руку.