Дневная битва - Питер Бретт

– Гар, оставайся за оградой! – крикнул Рожер. – Это и к остальным относится! Копья нам сегодня не понадобятся.

Шарумы не вняли, но Аманвах махнула им, веля возвращаться. Они отступили, но выглядели готовыми ослушаться и ринуться в ночь, как только демоны подступят слишком близко.

Лесняги сосредоточились на женщинах, но метки вокруг площади проверили и знали, что не дотянутся. Рожер зафиксировал это чувство. Чуть запрокинул голову, убрал подбородок с меток и направил на демонов музыку.

«Они помечены, – сообщил он демонам, хотя жены пересекли защитную черту. – К ним нельзя прикасаться. Возникнут свет и боль. Поищите другую добычу».

Демоны подчинились, и когда Аманвах и Сиквах дошли до Рожера, он перевел мелодию в первые аккорды «Песни о Лунном Ущербе». Жены подхватили, гармонично сопровождали пением партию Рожера и тем самым многократно усиливали воздействие игры. Имея такую власть, он окружил всех троих чарами, которые сделали их невидимыми для подземников. Демоны чуяли их, слышали и даже мельком замечали, но источники ощущений исчезали, и хищные взоры упорно соскальзывали.

Рожер, сделавшийся неуязвимым, вывел мелодию на новый уровень, и жены, мигом сориентировавшись, послали в ночь призыв. Рожер медленно отвел подбородок, открыл метки Аманвах. Жены потянулись к горлам, настроили колье и в унисон прибавили громкость.

Звук разнесся далеко, притянул к окнам и выманил на крыльцо первых местных жителей. Зажглись фонари, залили тусклым светом булыжники. В ошеломленном молчании народ глазел, а песня делала свое дело, привлекала всех окрестных демонов.

Поначалу они еле ползли, но вскоре на площади собралось больше дюжины подземников. Пять лесных демонов двигались крадучись и сопя в поиске невидимых жертв. Двое огненных верещали и носились по площади, влачили за собой хвосты оранжевого пламени, но не могли ни обнаружить источник музыки, ни воспротивиться ее зову. Трое воздушных кружили в небесах, наполняли их хищным клекотом. Два полевых демона приникали к земле и скребли по булыжникам брюхом – охотились и старались выглядеть незаметными. Пришел даже каменный – меньшой брат скального, но все равно больше Гареда, а тот был почти семи футов ростом. Он не двигался, как ему и подобало, но Рожер знал: демон ищет их всеми органами чувств и, если увидит, набросится стремглав.

Лиша описала могущество мозговых демонов, которые колеблют сознание и заставляют действовать по их указке. Рожер подумал, что музыка, вероятно, оказывает такой же эффект. Возможно, ее и создали во время оно, чтобы сымитировать эту власть, – вот почему некоторые мелодии пробуждают в разных людях одинаковые чувства.

Такая сила заключена в «Песни о Лунном Ущербе». Рожер ощутил ее в первый же раз, как услышал от жен, и это могущество оказалось сродни его собственному, но… растаяло. Оказалось утраченным, не будучи востребованным тысячи лет.

Но Рожер оживил древнюю силу. Под его руководством настойчивый зов песни приковывал внимание демонов к чему-то такому, чего они не могли обнаружить, а об остальном забывали. При желании Гаред или шарумы могли подойти вплотную и нанести удар. Тот разрушит чары и явит демонам непосредственную угрозу, на которую нужно отреагировать, но единичный удар топора Гареда или копья шарума их запросто искалечит или убьет.

Однако Рожер не соврал, когда сказал, что нынче оружие не понадобится.

Он начал первый куплет; Аманвах и Сиквах запели хвалу Эвераму, а заодно вплели первое заклинание, которое он с женами неоднократно отрепетировал в карете. К припеву, когда женщины без слов обратились к Создателю, демоны забыли про охоту и заплясали наподобие селян, что танцуют кадриль на праздник солнцестояния.

Эта тема перетекла в следующий куплет, и Рожер перешел к другой заученной мелодии. Двинулся беспечной походкой по площади в сопровождении жен. Демоны потянулись за ним, как утята за матерью на речку.

Он продлил мелодию, распространил ее на припев и новый куплет, но добавил ноту, которая уведомила жен о скорой и резкой перемене. К концу куплета демоны расположились, как он хотел, и Рожер с женами синхронно закружились, разя их пронзительными криками, от которых подземники завыли и побежали с площади, как побитые псы.

Они очутились почти вне досягаемости, и Рожер заиграл следующий куплет. Демоны резко остановились и замерли, как охотники, что притворяются невидимыми, дабы не спугнуть добычу. С презрительной легкостью он разжег их внимание до точки, когда им стало невмоготу терпеть, и они, рыча и рассекая пустоту когтями, забегали по площади в отчаянной попытке найти источник музыки и положить ей конец.

Рожер продолжал управлять ими, давал ложные подсказки о местонахождении жертвы. Вне сети меток виднелась старая коновязь. Он окружил ее музыкой.

«Вот он я! Хватайте!»

Демоны разом взвыли и прыгнули. Первым метнулся полевой, прорыл когтями глубокие борозды в древесине. С неба спикировал воздушный демон. Он сшиб полевого, и оба подземника покатились по мостовой, кусая и разрывая друг друга в клочья. Брызнул черный ихор. Воздушный демон чудом выжил и взлетел, на кожистых крыльях остались множественные прорехи. Огненные демоны плюнули на коновязь огнем, и та занялась в считаные мгновения.

Тогда Рожер взялся за каменного демона. Полевые набросились и на него, но он скогтил одного за башку и раздробил его череп о мостовую. Второго схватил за хвост и раскрутил, как кошку. С неба сорвался еще один воздушный демон, но отпрянул от полевого, которого каменный, вращая, швырнул с такой силой, что подземник ударился о меточную сеть галереи, вызвал яркую вспышку и грохнулся на землю, где и замер, дымясь. Огнеплюй харкнул в ноги каменному демону, и те загорелись, но не спасли от пинка, который послал огненного через площадь на вспыхнувшие магией метки. Пламя потухло, а ноги каменного демона остались целы и невредимы.

Рожер позволил себе улыбнуться. Всему этому можно научить. Всем припевам и «чарам», которые он излил на демонов, – многократно отрепетированные и записанные мелодии. Другим исполнителям, возможно, не достичь могущества и слаженности их трио, но они смогут выучить назубок, как призывать и отпугивать демонов, как скрываться от них и повергать в безумие.

Однако это лишь малая толика силы, которую ощутил Рожер в присутствии женщин. Столь тонкие вещи нечего и надеяться записать. Это должно быть пережито, прочувствовано и зависит не только от племенной принадлежности демонов, но и особенностей среды, самой атмосферы.

Этому Рожер не умел научить. Он оглянулся на своих дживах, увидел в расширенных глазах благоговение и каплю страха. Даже Аманвах лишилась маски обычной беспечности дама’тинг. Они могли подражать ему, но не способны на новшества.

«Это еще не все, любови мои», – подумал Рожер и вновь повернулся к демонам. Принял личину хищника и крадучись двинулся за подземниками. Совместно с женами сгонял их в стадо, разделял по племенам. Песнь кончилась, но Рожер продолжил играть, нарастил громкость и мощь последнего куплета. Он дополнял и изменял мелодию так быстро, как только могли поспешать за нею Аманвах и Сиквах. Демоны отступили и разбились на плотные группы; они шипели и царапали воздух, страшились всевозрастающей силы, но не смели бежать и повернуться спинами к неведомому преследователю.