Медведь и Дракон - Том Клэнси

– Поворачивает направо, – произнёс водитель минивэна в микрофон. – Я занимаю место впереди него. – Автомобиль, едущий до этого впереди, доедет до первого правого поворота, повернёт и затем ускорится, чтобы снова занять место впереди «Фиата». Второй автомобиль притормозит и окажется позади минивэна, выпадая из поля зрения на несколько минут, чтобы пристроиться за минивэном. Этот автомобиль был русским «Фиатом» из Тольятти, самым распространённым легковым автомобилем в России и потому почти незаметным.

– Если это его единственная попытка уйти от возможного преследования, он чувствует себя очень уверенно.

– Это верно, – согласился Провалов. – Посмотрим, что ещё он предпримет.

Это «что ещё» случилось через четыре минуты. «Фиат» снова повернул направо, на этот раз не в поперечную улицу, а в ворота ещё одного жилого здания, протянувшегося на целый квартал. К счастью, милицейский автомобиль, который ехал впереди, оказался уже на противоположной стороне здания и пытался догнать «Фиат». Ему повезло, и он увидел преследуемую машину в тридцати метрах перед собой.

– Мы видим его, – прохрипело радио. – Сейчас немного отстанем.

– Давай! – скомандовал Провалов своему водителю. Тот нажал на газ и помчался к следующему углу. Одновременно сержант щёлкнул переключателем, сменив номерной знак и расположение фар, превратив минивэн в совершенно другой автомобиль.

– Действительно, он ведёт себя очень уверенно, – заметил Провалов через пять минут.

Теперь минивэн ехал за «Фиатом», автомобиль, который раньше был впереди, пристроился за ним, а последним следовал третий милицейский автомобиль. Куда бы ни ехал Конев/Суворов, они не теряли его из вида. Он уже проделал свой хитрый манёвр, надеясь избавиться от «хвоста», если его действительно преследуют, хотя он не знал этого.

По-видимому, он пришёл к выводу, что одного такого манёвра будет достаточно. Действительно, если бы у него на хвосте был только один преследователь, с помощью этого манёвра Конев/Суворов избавился бы от него. Въезжая в ворота большого здания, он смотрел в зеркало заднего вида и ничего не заметил. «Очень хорошо», – подумал капитан.

Жаль, что с ним нет его друга Райли. Он вряд ли смог бы проделать это лучше, даже с огромными возможностями ФБР. К тому же водители милицейских машин знали улицы и переулки Москвы не хуже любого таксиста.

– Он собирается где-то поесть и выпить, – заметил шофёр Провалова. – Остановится примерно через километр.

– Посмотрим, – сказал капитан, думая, что водитель прав. В этом районе находилось больше десятка хороших ресторанов. Какой из них выберет Конев/Суворов?

Этим рестораном оказался «Киевский князь Михаил», украинское заведение, специальностью которого были блюда из курятины и рыбы. Ресторан славился также своим отличным баром. «Фиат» остановился у ресторана, Конев/Суворов вышел из машины и передал ключи юноше, который отгонит автомобиль на стоянку. Затем он вошёл внутрь.

– Кто из нас одет лучше других? – спросил Провалов по радио.

– Вы, товарищ капитан, – донёсся дружный ответ из динамиков. Экипажи двух остальных машин были одеты как рабочие, и привлекли бы здесь всеобщее внимание, даже если бы их пустили в ресторан. Половина посетителей «Киевского князя» состояла из иностранцев, и для посещения этого заведения нужно хорошо одеваться – об этом заботился швейцар, стоящий у входа. Провалов вышел из машины и пошёл быстрым шагом к входу под навесом. Швейцар пропустил его после внимательного осмотра. В новой России одежда «делала человека» в большей степени, чем во многих европейских странах. Провалов мог бы показать своё удостоверение, но это могло оказаться ошибкой.

Кто-нибудь из обслуживающего персонала вполне мог работать на Конева/Суворова и предупредил бы его о появлении в ресторане капитана милиции. И тут Провалова осенило. Он прошёл в туалет и достал из кармана сотовый телефон.

– Алло? – послышался знакомый голос.

– Это ты, Миша?

– Олег? – спросил Райли. – Тебе нужна помощь?

– Ты знаешь, где находится ресторан «Киевский князь Михаил»?

– Да, конечно. В чем дело?

– Мне действительно нужна твоя помощь. Ты сможешь подъехать сюда? – спросил Провалов, который знал, что Райли живёт всего в паре километров отсюда.

– Да, конечно. Через десять-пятнадцать минут.

– Постарайся побыстрее. И получше оденься, – добавил капитан.

– Понял, – согласился Райли, думая, как объяснить этот неожиданный отъезд жене, и пытаясь понять, что за причина заставила Провалова оторвать его от спокойного вечера перед телевизором.

Провалов подошёл к бару, заказал рюмку перцовки и закурил. Человек, которого он преследовал, сидел за баром, на седьмом стуле от него. Перед ним тоже стояла одна только рюмка. Судя по всему, он ожидал, когда для него освободится стол. Ресторан был полон. На другом конце зала струнный квартет играл что-то из Римского-Корсакова.

Стоимость ужина в ресторане выходила далеко за пределы средств Провалова, если бы он захотел регулярно посещать его. Из этого следовало, что Конев/Суворов не нуждался в деньгах. В этом не было ничего удивительного. Многие бывшие офицеры КГБ нашли себя в новой России. Они побывали за границей и имели опыт, которого не было ни у кого из рядовых граждан. В обществе, известном своей процветающей коррупцией, они отвоевали для себя значительную часть рынка, у них были обширные связи, которыми они могли воспользоваться в случае необходимости. «Новые русские», обладающие целыми состояниями, добытыми честными или не слишком честными путями, обращались к ним за помощью и щедро платили за неё.

Провалов допил первую рюмку и сделал знак бармену, чтобы тот принёс вторую, когда подошёл Райли.

– Олег Григорьевич, – поздоровался американец. Капитан догадался, что Райли уже понял все. Он говорил по-русски с ярко выраженным американским акцентом и слишком громко, отличная маскировка для этого окружения. Райли был хорошо одет – в костюм явно американского пошива, подчёркивая этим своё иностранное происхождение для всех, кто обращал на него внимание.

– Миша! – отозвался Провалов, пожал ему руку и подозвал бармена.

– Давай, выкладывай, кто привлёк твоё внимание? – тихо спросил Райли.

– Серый костюм, на седьмом стуле слева от меня.

– Понял, – сразу ответил Райли. – Кто он?

– Сейчас проходит под именем Ивана Юрьевича Конева. На самом деле мы считаем, что это Климентий Иванович Суворов.

– Ага, – заметил агент ФБР. – Что ещё ты можешь сказать мне?

– Мы проследили его от квартиры, где он живёт, до ресторана. Он применил простой, но весьма эффективный метод ухода от возможной слежки, но у нас было три автомобиля, преследующих его, и мы быстро сели ему на хвост.

– Молодец, Олег, – похвалил его Райли. Несмотря на недостаточную подготовку и плохое снаряжение, Провалов показал себя настоящим полицейским. В ФБР он стал бы по крайней мере заместителем старшего специального агента. У него инстинкт полицейского. Совсем не просто преследовать офицера КГБ в Москве, это всё равно что следить за параноиком-мафиози в Квинсе. Райли сделал глоток перцовки и повернулся в сторону седьмого стула. На дальней стороне за субъектом сидела черноволосая красавица в чёрном платье, обтягивающем тело, подчёркивая все прелести. Райли подумал, что она походит на ещё одну дорогую проститутку и не скрывает этого. Её тёмные глаза осматривали зал с таким же вниманием, как и он. Разница между ними заключалась в том, что Райли был мужчиной и смотрел на красивую девушку – или по крайней мере делал вид, – в чём не было ничего удивительного. В действительности его глаза замкнулись на мужчине, а не на женщине. Ему лет пятьдесят, хорошо одет, но ничем не выделяется среди посетителей, как и надлежит разведчику, подумал агент ФБР. Похоже, что ждёт, когда освободится столик, тем временем смотрит в зеркало над баром – отличный способ проверить, нет ли за ним слежки. Американца и его русского приятеля он, разумеется, не принял во внимание. В конце концов, какой интерес представляет для него американский бизнесмен? К тому же американец не сводит глаз с проститутки, сидяшей слева от него. По этой причине глаза субъекта даже на мгновение не остановились на двух людях справа от него, как непосредственно, так и в зеркале. «Олег проявил удивительную сообразительность, – подумал Райли, – он воспользовался им в качестве маскировки, не прерывая наблюдения за Коневым/Суворовым».